Игорь Ясин

Нерадужные времена

Полиция нравов, тайные тюрьмы, пытки, расправы над неугодными, угрозы журналистам... Это нужно остановить!

16 апреля 2017   ЛГБТ
Нерадужные времена

В этом году ЛГБТ-фестиваль «Радужная неделя» в Москве начинался совсем не в радужной атмосфере. Первого апреля появилась первая публикация о расправах и убийствах геев в Чечне. В итоге самым многочисленным из мероприятий, организованных активистами, оказалось экстренное собрание по облавам в Чечне.

Споры о том, как лучше действовать в таких условиях, еще долго не утихнут, но сегодня мы столкнулись с ситуацией, которая складывалась в Чечне годами. Секретные тюрьмы появились там не вчера и не для геев — «профилактические» кампании охватывали не только подозреваемых в экстремизме, но и любых неугодных местному «падишаху», как называют главу Чечни Рамзана Кадырова. Это могли быть люди, уличенные во внебрачных связях, употреблении алкоголя и даже нарушении ПДД. Местные силовики давно уже взяли на себя функцию «полиции нравов». Нет, кадыровцы вовсе не такие высокоморальные люди, но борьба за «нравственное очищение» может быть прибыльной — некоторых геев, например, силовики шантажировали годами, вымогая у них деньги.

Режим Кадырова складывался после двух войн, в условиях российского гангстерского капитализма, и, кажется, вобрал в себя худшие черты путинской клептократии и ичкерийского режима 90-ых. Чечня — один из самых бедных регионов России, с высокой безработицей (17% в 2015 году, выше только в соседней Ингушетии — 30%), высокой плотностью населения, рождаемостью и долей молодежи (35% населения — нетрудоспособная молодежь и дети). И на фоне бедности и безработицы среди большинства чеченцев роскошь кадыровского клана особенно бросается в глаза.

Преданность Кадырова обходится Кремлю дорого не только в плане экономических дотаций, но и политически. За последнее время было много скандалов, нападений и убийств, в которых были замешаны кадыровцы. Но еще дороже она обходится чеченцам, которые живут в условиях жестокой архаичной диктатуры, где не действуют даже плохие российские законы и институты.

За последние годы Кадыров сумел не только укрепить власть своего клана, но и перестроить чеченское общество в соответствии со своими взглядами на жизнь: еще несколько лет назад он заявил, что женщины в Чечне слишком «распоясались», и пришла пора их «приструнить». Сегодня в Чечне действует дресс-код для женщин, запрет на продажу алкоголя и прочие порядки, которые невозможно себе представить в других российских регионах.

В конце концов дошло дело и до геев. Судя по всему, из-за развития средств коммуникации (Кадыров сам способствовал популяризации в Чечне социальных сетей, мессенджеров и современных гаджетов) геи даже в маленькой и консервативной Чечне стали слишком видимы, и какое-то случайное происшествие спровоцировало целую волну «профилактических» облав на местных «людей в теме», как они себя называют.

Очень показательны не только первые заявления чеченских чиновников, которые по сути оправдывали идею «убийств чести», но и последующие угрозы «возмездием» в адрес редакции «Новой газеты», а затем и других журналистов, которые выступили в поддержку «Новой». Из этих заявлений ясно следует, что больше всего кадыровцев возмущают даже не обвинения в жестоких расправах, убийствах людей, а утверждения о том, что в Чечне вообще есть геи!

Кремль в лице пресс-секретаря Пескова в этот раз осудил угрозы в адрес журналистов, но по сути проблемы вновь промямлил что-то невнятное об отсутствии достоверной информации. Кадыров с каждым разом подтверждает свою репутацию единственного неконтролируемого и непотопляемого главы региона.

В условиях нового витка обострения отношений России с Западом и внутренней нестабильности на фоне последних масштабных протестов против коррупции в стране, новый скандал вокруг произвола в Чечне может только подлить масла в огонь, а не отвлечь внимание. Вероятно поэтому в Кремле старательно пытаются игнорировать происходящее.

Между тем в мире набирает обороты скандал вокруг последних событий в Чечне. Акции протеста у российских посольств и представительств произошли в разных городах в США, Британии, Франции, Германии, Италии, Швеции, Португалии, в Польше и Израиле. Заявления о своей обеспокоенности происходящим делают различные общественные и правозащитные организации, политики, представители правительств и международных структур.

По проблеме Чечни было запущено сразу несколько разных петиций, которые набрали десятки и даже сотни тысяч голосов. Петиция российских активистов, организовавших комитет помощи пострадавшим в Чечне, была переведена на несколько языков и собрала за три дня больше 150 тысяч подписей.

В то же время скандал на Западе быстро обрастает мифами. Например, о том, что в «Чечне были созданы первые в мире концлагеря для геев». Правда же заключается в том, что «секретные тюрьмы» в Чечне существуют уже давно, в них попадали разные группы «неугодных», но до недавнего времени это не вызывало такого возмущения и не привлекало столь пристального внимания. У многих на Западе создается впечатление, что происходящее в Чечне касается исключительно гомофобии, однако проблема гораздо шире и глубже. В Европе, на территории России, клан Кадырова построил жестокую диктатуру, которая пользуется практически полной поддержкой Кремля и держит в страхе почти полтора миллиона жителей, попирает самые элементарные права, включая право на жизнь. При этом Кадыров ведет себя как настоящий «падишах» — устраивает в Грозном дорогостоящие конференции, спортивные соревнования и развлекательные мероприятия.

Ирония в том, что российские и иностранные звезды, среди которых были и геи, не гнушались принимать участие в таких мероприятиях, принимали щедрые подарки от Кадырова и называли его своим другом. В то же время геи в самой Чечне настолько запуганы и несвободны, что было бы неправильно даже говорить о существовании «ЛГБТ-сообщества» в этом регионе. Геи там себя называют людьми «в теме». Это, увы, предел для сознания большинства из них в имеющихся условиях, и это не их вина. Поэтому когда начинают говорить о «концлагерях для геев», то это конечно подогревает протесты на Западе, но оказывает медвежью услугу самим геям в Чечне. Такой акцент позволяет местным ретроградам сводить проблему к нападкам «бездуховного Запада» на местные «традиции» и топить всю дискуссию о насилии и произволе властей и силовиков в болоте дремучих предрассудков.

Каждый день со стороны чиновников Кадырова звучат все новые обвинения и угрозы. Член его Совета по «правам человека» Хеда Саратова, которая вначале заявила, что не стала бы рассматривать заявления от геев, если бы они к ней обратились, сегодня говорит, что люди, о которых идет речь в материалах «Новой газеты», на самом деле подозреваются в «экстремизме» — как будто это оправдывает похищения и пытки.

Между тем вокруг самой Чечни неспокойно. Соседний Дагестан стал крупнейшим очагом забастовок дальнобойщиков по всей стране, не говоря уже о том, что в последнее время там не раз протестовали близкие тех, кто стал жертвой внесудебного насилия и сфабрикованных обвинений. В Чечне подобные протесты подавляют, но ситуация нестабильная. В прошлом году власти республики арестовали несколько десятков человек по подозрению в заговоре с целью убийства главы Чечни, периодически случаются и настоящие вооруженные вылазки против силовиков.

Похоже на то, что воинственная гомофобная риторика чеченских властей и противоречивые заявления призваны лишь маскировать их растерянность и неуверенность, выторговать у Москвы очередной карт-бланш на невмешательство во внутренние дела режима Кадырова.

Что же делать в этой ситуации? Активисты уже больше двух недель пытаются помочь тем, кому угрожает непосредственная опасность в Чечне и открыли горячую линию для этого (адрес: kavkaz@lgbtnet.org). Геи, которых, по словам местных чиновников, там просто «не может быть», пытаются спастись от расправ и выехать из республики.

Политики на Западе частенько используют антигомофобную риторику почти исключительно для того, чтобы заработать политические очки и оказать давление на оппонентов в других странах, тогда как их собственные правительства не могут решить множество проблем, связанных с насилием и дискриминацией в отношении ЛГБТ. Эта лицемерная практика даже получила на Западе название «pinkwashing». В этот раз у вечно «обеспокоенных» западных политиков есть хорошая возможность не на словах, а на деле помочь чеченским геям, которым угрожает опасность не только в Чечне, но и в России, и предоставить им безопасное убежище.

С другой стороны, в России и мире предпринимаются попытки организовать давление на федеральные и местные власти, чтобы по крайней мере остановить текущую волну облав и расправ, предотвратить расползание этой «практики» на соседние регионы.

Сейчас действительно необходима широкая международная кампания — нужно связать борьбу против ксенофобии и гомофобии с борьбой за демократические права и свободы, против практики внесудебных расправ, полицейского насилия и подавления мирных протестов в Чечне и в России в целом. Нужно открыто говорить о проблеме «убийств чести» и других варварских практиках в отношении женщин, ЛГБТ и других меньшинств. Никакие «традиции» не могут служить прикрытием преступления чеченских властей, которые поддерживают такие практики и сами организуют внесудебные кампании чисток и расправ.

Ну и, конечно же, свое слово должно сказать журналистское сообщество, организации и профсоюзы работников СМИ, общественные и правозащитные организации. Независимый Профсоюз журналистов России ещё в начале апреля потребовал провести расследование, ведь среди жертв гомофобных облав были и журналисты. А сегодня кадыровцы угрожают расправами уже и тем журналистам и правозащитникам, которые не боятся открыто говорить о происходящем.

К сожалению даже российская «оппозиция» (за редкими исключениями) в этой ситуации будто набрала в рот воды. Судя по всему, многие «оппозиционеры» тоже смотрят на проблему через призму распространенных предрассудков и предпочитают не торопиться с заявлениями. Для протестного движения в России очень важно не дать возможность использовать никакого рода предрассудки — националистические, религиозные, исламофобские, гомофобные — чтобы раздробить протестующих и ослабить развивающийся в стране протест в защиту социальных и демократических прав.