Почему Доктор Лиза была не права

Обычно говорят, что о мертвых или хорошо, или ничего. Но забывают прибавить «кроме правды». Это статья с нелёгкими выводами, которые только и могут сделать не напрасной страшную гибель 92 человек по вине тех, кто давно не считается с человеческими жертвами. Мы соболезнуем близким и друзьям всех погибших в авиакатастрофе Ту-154 и присоединяемся к заявлению Профсоюза журналистов, отвергающего нелепые претензии либералов «не считать летевших в Сирию пропагандистов журналистами». Все пассажиры того рейса стали жертвами империалистических интересов России, глухих к интересам рабочего класса и творческой интеллигенции.

Елизавета
Глинка

Каждая спасённая, выхваченная из ада войны жизнь — это перелом хода вещей, предотвращение уже почти свершившегося зла. Существует мера, цена, которую я должна заплатить: мне нужно не только поехать и вынуть детей „оттуда“, из-под снарядов и пуль, но и „здесь“ пройти через побивание камнями, публичное унижение. И знаешь, если за все эти „мразь“ и „сука“ в мой адрес Бог даст мне возможность спасти ещё хотя бы одну жизнь, я согласна
Сноб, Елизавета Глинка: Импотенция — это когда женщина ездит на войну спасать детей, а мужчины поливают ее за это дерьмом, стр. 3, 24.11.2014

Погибшая при крушении Ту-154 на пути в Сирию Елизавета Глинка, которую знали как Доктора Лизу, была известна своей непримиримой позицией. Эта позиция заключалась в том, что людей из горя и страданий надо спасать здесь и сейчас. Спасая сотни детей и взрослых, она не задумывалась — или, по крайней мере, никогда не говорила об этом — что тем самым покрывает смерть и боль сотен тысяч.

Мог ли человек — бесспорно, большого мужества и личной отваги — пройти десяток горячих точек с гуманитарными миссиями начиная с войны в Югославии, пройти трясину российской бюрократии управляя благотворительным фондом, пройти Донбасс и Сирию — и ни разу не задаться вопросом: от чего именно я спасаю людей?

Мы уже никогда не узнаем наверняка, но Доктор Лиза, очевидно, предпочла ответ, лежавший на поверхности. От войны, голода, гуманитарной катастрофы. От самой громкой несправедливости, плачущей слезами невинного ребёнка.

Режим использует гуманистов

Эта логика благотворителей тщетно пытается найти частный ответ на общественный вопрос. Потому что я не могу не поехать за этими детьми, отвечала Елизавета Глинка на вопрос о своих поездках на Донбасс. За этими детьми — я, думала она, за какими-нибудь другими — кто-то еще.

Вообще говоря, не только общественники, но и сам российский режим часто апеллирует к теме невинности и к образу детей. Едва ли Доктора Лизу можно обвинить в лицемерии — только в непонимании ситуации, но вся забота государства о детях на протяжении пяти последних лет — лишь политический «закон Димы Яковлева» и урезание бюджета на связанные с ними статьи социальной поддержки.

Труд благотворителей достоин благодарности (и мы не собираемся его очернять), но выкрутив до конца их логику несложно увидеть, что труд этот — сизифов. Кто привезет суданскому мальчику, чьи родители оказались в числе пяти миллионов жертв конголезской войны, бионический протез? Кто пять лет будет проговаривать с вьетнамской девочкой, увезенной в сексуальное рабство в Канаду, её психологическую травму? Кто просто даст денег едва выживающей монгольской семье, чтобы она не отдавала иностранным фирмам своих детей валять кашемировую шерсть за мизерную плату вместо обучения в сельской школе? И речь не о том, что благотворителей на всех не хватит, а о том, что любая их цель — следствие власти капитала над людьми; то, что всегда неизбежно будет сопровождать его бесцеремонный марш по головам угнетенных.

Благотворительность и гражданские инициативы — последний инструмент капитализма для сдерживания тех прекраснодушных людей, которые органически не выносят несправедливости. Этим сознательным гуманистам, которым дорога — переосмыслять само устройство общества, предложено действовать сообразно логике бизнеса и называться красивым словом «филантроп». Вместо того, чтобы перевернуть основы этого общества несправедливости, благотворители принимают условия игры. Фандрайзинг, сметы, спонсоры, связи с чиновниками, беспринципное сотрудничество, просчет рисков — благотворительная кампания едва ли отличается от стартапа.

Доктор Лиза была вечным стартапером. Превращала кампании в компании (разве что не приносящие дохода) и ехала спасать людей.

И как любой человек, принявший логику капитализма как свою собственную, отказывалась от той части правды, которая могла бы пошатнуть эту систему. Она «принимала помощь от любого, кто мог ее оказать» и не замечала, что иногда принимает ее от тех, кто сам был причиной беды, бередившей её душу.

Нам нужно прямо сказать, подытоживая бесконечные дискуссии в соцсетях и на страницах газет: Доктор Лиза летела вместе с агитотрядом в военном самолете империалистической державы с интересами в Сирии. Самолете, другими рейсами доставлявшем совсем не медикаменты.

И так же как другие люди — журналисты и ансамбль имени Александрова — были сведены в том самолете к функции агитотряда российского империализма, ее присутствие там превращало благотворительность в моральное оправдание молчанию общества о смысле участия России в войне в Сирии. Елизавета Глинка погибла от тех обстоятельств, о которых сама раньше молчала, и в конечном итоге от рук тех, чью помощь принимала.

Когда благотворительность будет не нужна

Слепая благотворительность никогда не сможет стать той силой, которая покончит с несправедливостью. Сама борьба с несправедливостью не может идти путем частных, отдельных действий и быть делом малых групп. Это борьба масштабов всего общества и в высшей степени общественный интерес.

Капиталистическое государство предлагает затыкать бреши в несправедливом устройстве общества бескорыстным трудом подвижников-благотворителей. А что рабочие, чаще всего сталкивающиеся с несправедливостью — низкими доходами, неравным доступом к качественной медицине и образованию, живущие от зарплаты до зарплаты с минимальными сбережениями — могут предложить этому обществу? Только массовую организацию и классовую борьбу против тех, кто ворочает миллиардами и повинен в бедности, коррупции и отказе государства от своих социальных обязательств. Это должна быть борьба против причин, а не последствий войн, нищеты и бесправия.

Нам нужна Социалистическая Альтернатива — альтернатива для 99%, для рабочих, служащих, студентов, пенсионеров, социально уязвимых групп населения. Только борьба тех, чьи интересы не слышит правительство, о ком политики вспоминают только перед выборами, кто каждый день работает на обогащение других, получая лишь огрызки благ, чувство тревоги и незащищенности — именно их борьба против эксплуатации, неравенства (самых частых проявлений несправедливости) и против власти капитала над людьми может принести реальные изменения.

Национализация предприятий, недр и других производительных сил уничтожит отчуждение результатов труда людей в пользу капиталистов, что не позволит им накапливать богатства, попутно заставляя рабочих трудиться еще усерднее и отнимая у них еще больше. Демократически управляемая плановая экономика и конкуренция политических партий, каждая из которых будет представлять свой план на выборах и реализовывать в случае победы, обеспечат непрерывный научный и технологический прогресс. Невозможность капитализации доходов и рабочий контроль на предприятиях изменят распределение благ в пользу рабочих и уничтожит экономическое неравенство.

Социалистическая Альтернатива предлагает другое устройство общества тем, кто сейчас не видит (и, увы, не сможет увидеть) для себя никакой перспективы кроме бесконечной беготни по кругу наёмного труда и попыток выторговать у государства социальное обеспечение. Это объединение, рабочая социалистическая партия, борьба на выборах и революция. И это — единственная альтернатива для тех, кого прямо сейчас по всему миру, прикрываясь страшной ложью, перемалывают жернова капитализма — для жителей Донбасса и Сирии, суданского мальчика, вьетнамской девочки и бедной монгольской семьи.