Кем был Иисус Христос?

На обложке попытка реконструкции лица Иисуса

К републикации 2017 года

11 лет назад вышла книга Дэна Брауна «Код да Винчи». Тогда же наш товарищ Игорь Шибанов написал на нее зубодробительную рецензию. Пусть читателя не пугает выбранная автором форма изложения. В её основе лежит самое настоящее историческое, марксистское исследование о жизни Иисуса и его взглядах. Правда о реально жившем, историческом Иисусе куда более удивительна, чем фантазии Брауна или современных церковников. Понять исторический процесс, материальные условия в которых жили, действовали, думали, боролись такие личности как Иисус, значит сделать шаг к освобождению от иллюзий и мистификаций классового общества. Мы републикуем этот лонгрид на Пасху, это наше поздравление всем, кто восхищается Иисусом и понимает, что он воскрешается в каждом революционере и борце за интересы простых людей. В каждом социалисте и социалистке есть частичка реального Христа.

Даниил Раскольников, 16 апреля 2017 года

Всего за год вирус «Кода да Винчи» заразил книжные магазины почти 30 стран и свергнул великого и ужасного «Гарри Поттера» с пьедестала успеха. На что спрос, то кажется самым лучшим. Счастливые продавцы и рекламные агенты называют роман не иначе как культурным идефиксом десятилетия. И вот все силы старого мира объединились для его священной травли: римский папа и российский патриарх, китайские партбонзы и иорданская монархия, правительство Египта и украинские греко-католики, Opus Dei и сирийские марониты. Русский Союз православных хоругвеносцев сжигает еретическую книгу в промежутке между празднованием рождения Николая II и протестом против гей-парада. Наконец, Майкл Бейджент и Ричард Ли подают в суд на издательство, обвинив Дэна Брауна в плагиате. Кажется перед нами не чизбургер масскульта сжёванный рынком в количестве 10 млн. штук, а минимум «Манифест Компартии». Как будто перед нами не счастливчик от pulp fiction, положивший в карман 45 млн. фунтов менее чем за год, а воплощённый призрак коммунизма.

Анатомия личинки

Структура «Кода да Винчи» ведёт родословную от детектива школы Дэшила Хэммета. Как того и требует штампованный канон, три конкурирующих коалиции движутся к цели наперегонки друг с другом. Это главные герои в качестве подозреваемых и частных детективов. Это жестокие, но странные по современным меркам преступники. И полиция. Кажется, никто из них не спит, не ест и не ходит в туалет. Всё свободное от экшена время используется для вскрытия шифрограмм, золотых жуков и пляшущих человечков, причём от верности дешифровки зависят их дальнейшие планы, расчёты и действия. Здесь группа положительных персонажей проявляет завидное умение работать в команде и корпоративный дух. Пикантность саспенса состоит в том, что один из них и оказывается главным злодеем.

Конечно, это не всё. Современные бизнес-здания в центре Москвы представляют собой безвкусные бетонные коробки, но их облицовывают мрамором и обставляют колонами с позолоченными финтифлюшками. Также и детектив Дэна Брауна отягощён несколькими специализированными интеллектуальными привесками. Внутри романа заключено несколько «рассказов в рассказе», призванных придать ему некую видимость глубины.

Пляшущие человечки

Самая бросающаяся в глаза позолоченная деталь — сходство с туристическим путеводителем. Дэн Браун выбирает в качестве декораций не просто фотогеничные Париж, окрестности Версаля или Вестминстер, но исключительно туристические объекты мирового уровня известности. Это и Лувр, и «Мона Лиза», и Сен-Сюльпис, и церковь тамплиеров в Лондоне, и часовня в Рослине. Мельтешение в туристическом пространстве дополняется «рассказом гида» о легендарных личностях типа Леонардо, Иисуса, Марии Магдалины или Меровея.

Автор создавал роман с коротким прицелом на продажу сценария. Разумеется, не тем способом, каким пользовался Умберто Эко в «Имени розы», где напряжение сюжета скручено в стенах бенедиктинского монастыря и характере героев. Скорее это походит на игру Return to Castle Wolfenstain в которой необходимо форсированно пройти «n» уровней и поднять из могилы мифического Генриха I. Задумка сработала. Дэн Браун добился не только дорогостоящего голливудского фильма, но и признания туроператоров, компонующих теперь свои «Кодовые туры» по местам боевой славы его персонажей.

Вторая интеллектуальная бирюлька заключена в использовании исторического ресурса. Подобно сексуальным дивам, без которых Джеймс Бонд не способен и минуты геройствовать на экране, история сегодня превратилась в важнейший элемент инкрустации поп-культуры. Историческая облицовка применяется и применялась везде и давно, даже в советском барахле под названием «Ларец Марии Медичи». Дэн Браун тоже претендует на авторское представление исторических фактов и документов. И, напрасно. Если барочная церковь Сен-Сюльпис (строительство начато в 1646 году) обозначена им как средневековая; если родовая часовня Сен-Клеров в Рослине объявляется принадлежащей храмовникамХрамовники (фр. templiers) — одно из названий членов ордена Тамплиеров; если Годфрид Булонский, умерший в 1100 году, по мнению Дэна Брауна мог дать некое распоряжение тамплиерам, орден которых возник лишь в 1119-м... то этого достаточно, чтобы поставить крест на всех его прочих исторических изысках. К слову сказать, сам Готфрид Булонский вел родословную от Каролингов, а не от Меровингов.

Третий важнейший приём — это чтение лекций а-ля Жюль Верн. Лекции буквально толкутся в очереди чтобы в качестве истин влететь как жаренный голубь в разинутый от удивления читательский рот. Всяк читает лекцию оседлав собственного конька. Лью Тибинг — о Святом Граале и «Тайной вечере». София Невё — по криптографии. Роберт Лэнгтон — на тему символов. Последний не только вещает онлайн, но ещё и ретроспективно вспоминает как читал лекцию о числах Фибоначчи с приведением её полного текста (полностью скопирована из финансовых учебников, и примеры те же — раковина, подсолнечник и пр.). Макси- миди- и мини-лекции любит читать и сам автор. Практически каждый объект, появляющийся в поле зрения читателя, тут же инициирует небольшую познавательную лекцию о нём. О «Моне Лизе» мы быстренько узнаём размеры полотна и сколько раз она была украдена; об автомобиле Smart — насколько он быстр, вёрток и экономен; о швейцарском банке — принципы хранения в депозитарных ячейках. И так далее обо всём на свете.

Есть, наконец, и козырная карта. Её можно назвать «феминизмом, освященным авторитетом Иисуса Христа». Расчёт автора прост. Как только паписты кинутся защищать свой догмат, то неминуемо попадут в подстроенную ловушку. Отстаивая идентичность собственной истории, паписты вынуждено будут защищать и все положения Библии относительно разницы полов. Ничего кроме ушата холодной воды себе на голову они не добьются. Женщины со смехом возразят: время ушло, и теперь они намного меньше зависят от мужчин. Положение, согласно которому мужчина отвечает за женщину, руководит ею и защищает её, давно не работает, и лишь невменяемые могут апеллировать к подобному абсурду.

Послание Дэна Брауна открыто направлено на женскую аудиторию, обязанную проявить инстинктивную солидарность. Не случайно на лекции Роберта Лэнгтона о женском начале парни удивлённо ухмыляются, а девушки понимающе улыбаются. Маркетинговый приём Дэна Брауна можно назвать удачным или дешёвым, примитивным или тонко рассчитанным — кому как нравится. Но две ключевые идеологемы его романа сугубо реакционны.

Криптография или конспирология?

Первая идеологема воскрешает конспирологическую тему в истории, только навыворот. Символом всеобщей таинственности выбран Леонардо да Винчи (1452-1519). Мало того, что Леонардо представлен личностью и художником не имеющих себе равных. Мало того, что он анонсируется как ключевая фигура Ренессанса. Леонардо и его творения предстают пред нами не как результат развития общества и его эстетических взглядов, но наоборот, как продукт тайных ото всех знаний и замыслов художника.

Сам Леонардо не страдал излишней самонадеянностью. Он признавал, что византийский канон за 200 лет до него сломал Джотто, а подход последнего развил Мазаччо. Мизансцены пространства воплотили фламандцы Ян ван Эйк (1435) и Рогир ван дер Вейден (1435). Искусственную перспективу обозначил Уччелло (1456). Апостолов разбил на 4 группы по трое парижский мастер де Кэтиви в 1460 году.

Поклонники мадонн Леонардо должны посмотреть на мадонн Якопо Беллини (1440), Пьеро ди Козимо (1490), Боттичелли (1470-72) и Андреа Мантенья (1496). «Мона Лиза» тревожит людей уже пять столетий. Это бесспорно. Но тем, кто считает её уникальной, следует взглянуть на дюреровский «Автопортрет с перчатками» (1498).

Не был Леонардо и революционным двигателем Возрождения. Ему, гениально одарённому, следовало родиться на излёте готики, чтобы вымучивать, закладывать и развивать новые идеи. А он лишь «замыкал» бурную эпоху Ренессанса. Его поздние работы с прославленным сфумато, такие как «Леда», «Леда с лебедем» (1508-1515), «Бахус» (1515) и «Иоанн Креститель» (1513-1516) представляют собой худшего сорта маньеризм, в котором погрязла и погибла вся многочисленная школа «леонардесков». Даже «Тайная вечеря» обладает какой-то маниакальной правильностью скучного академизма.

Любознательность и методы алхимика, натурализм и эстетический идеализм, блестящие рассуждения без способности к абстрактному обобщению, гора научных книг якобы написанная им, но никогда не существовавшая в природе — 10 книг о животных, 120 по анатомии, 113 о природе... В этом весь Леонардо, машины которого не работали, скульптуры не ваялись, орудия не стреляли, летательные аппараты не пытались взлететь, гидроэнергостанции не строились, а рецепт смешения красок не давал результата. Ян Вермеер, создавший всего 35 холстов, считается сегодня не слишком продуктивным живописцем. А сколько картин закончил Леонардо более чем за 40 лет? Девятнадцать? Всё остальное эскизы, наброски, брошенные на полпути полотна, проекты супермостов через Босфор, мифические купола миланского собора, башмаки для хождения по воде. Но время призывало не рассуждающих о круглой Земле, а тех, кто был готов плыть в Индию сквозь западный океан. Новое Время требовало Колумба и Гуттенберга, Коперника и Беукелсзона, Кардано и Лигвотера.

Этот разрыв между гением и бесплодием вызывает постоянное любопытство и интерес к его личности. Современный деятельный человек никак не может взять в толк, почему столько проектов и чертежей Леонардо никак не материализовались даже в опытных образцах. Современный человек подсознательно склоняется к присутствию неразгаданной загадки. Именно на этом интересе и на этом восприятии спекулирует Дэн Браун.

Мнимый секрет

Вторая идея Дэна Брауна не удачнее первой. Схематично её можно изложить следующим образом. Женщина, согласно учению и завещанию Иисуса должна быть равной мужчине. Но паписты-женоненавистники провели чистку в христианских общинах, в текстах и в каноне, исказив образ и идеи Иисуса. Так они подавили женскую сексуальность и дискриминировали женщин.

Однако некий тайный орден — то ли тамплиеры, то ли приорат Сиона, то ли масоны — продолжал хранить не только истинное учение Иисуса, но и несколько сундуков неопровержимых исторических документов, а также гробницу с прахом Марии Магдалины. Их публикация шутя взорвала бы позиции папистов, но какие-то важные причины постоянно мешали сделать это в течение 2000 лет. Авторы сценария вроде как ссылаются на появившуюся возможность анализа ДНК Магдалины. Только кого этим можно обмануть? На основании анализа ДНК Магдалины невозможно доказать чьё-либо родство с Иисусом Христом, ибо для этого нужен ДНК Иисуса.

Короче, пока шла эта невидимая война, мир каким-то образом устроился сам собой. Нравы как будто стали мягче, паписты как будто смирились с необратимостью прогресса, и женщины стали свободными и независимыми. Таким образом, и смысл публикации отпал сам собой. Вывод: мы живём в том мире, который и завещал нам Иисус Христос. Все довольны, и все свободны.

Разумеется, Дэн Браун имеет в виду лишь западный сектор мира, по умолчанию оставив за скобками те его части, где женщина до сих пор не более чем безмолвное и забитое существо. Европейские и американские женщины в XX веке добились многого, но и на Западе до конца этой истории ещё очень далеко. Не случайно именно в развитых, а не в отсталых странах мира, порнобизнес (проституция, стриптиз, журналы для взрослых и пр.) поставлен на солидную экономическую основу. И в основном женщина является здесь живым товаром, причём от неё требуется лишь малая толика её способностей и качеств. Тем не менее, в легальном порнобизнесе женщина может заработать в час в 20-30 раз больше, нежели на средней позиции на работе, не требующей оголения. Разве это не приговор всему обществу?

Ещё существует институт брака, основанный не на любви, а на необходимости однозначного определения наследников собственности у верхних классов, и на необходимости экономического выживания у нижних. Рождение ребенка заранее предполагает его частное воспитание с помощью ресурсов, доступных лишь данной конкретной семье. Учитывая существенную разницу в доходах женщин и мужчин, высокую безработицу и низкие зарплаты среди «женских профессий», сама необходимость частного воспитания ребенка не только развенчивает болтовню о равных правах, но и «приподнимает» в общественном сознании мужчину как необходимого на этот срок кормильца и принижает женщину. Удел одинокой женщины с ребёнком также не сладок, как для неё, так и для ребёнка — она избавлена от унижений в семье, но постоянная нехватка денег сломает кого угодно. Эти проблемы коренятся не в различии мужчин и женщин, и не в перманентной войне полов, а в самом характере текущего общества, основанного на отношениях частной собственности. Именно эти отношения плодят проблемы и заставляют все человеческие существа конкурировать друг с другом за место под солнцем.

Возможно, либералы продемонстрируют миру женщин в брюках, женщин-президентов и женщин-бизнесменов. Но здесь равенство — есть лишь равенство в возможности достичь социального неравенства по отношению ко всем другим женщинам. Социалисты и социалистки против того, чтобы трактовать равенство полов как равенство мужчин и женщин в продвижении на топ-позиции, то есть возможности на равных правах стать эксплуататорами и менеджерами. Сам факт эксплуатации отрицает равенство в правах как мужчин, так и женщин.

Что касается женщины в брюках, то она давно превратилась в символ новейшего рабства на бензоколонке, на асфальтоукладке, на стройке или на заводе — техпроцессы в различных климатических условиях обычно рассчитываются на унифицированного и бесполого рабочего. За внешним проявлением «свободы от условностей» стоит повсеместное снижение уровня жизни и необходимость для женщины идти на работу наравне с мужчиной, так как семье уже не хватает зарплаты мужа или отца.

Социалисты и социалистки сражаются не за сухие марксистские схемы. Они сражаются в том числе и за то, чтобы биологические, психические и интеллектуальные особенности всех женщин были полностью востребованы обществом.

Леонардо да Винчи. «Тайная вечеря»

Наравне с другими всемирно известными туристическими объектами, «Тайная вечеря» удостаивается в «Коде» целой лекции. Лектор Лью Тибинг открывает нам истину с таким видом, будто кроме него на белом свете ни у кого нет глаз.

Персонаж на фреске расположенный слева от Иисуса действительно похож на женщину. Можно вспомнить и подходящий к данному случаю совет Леонардо: Женщин следует изображать со стыдливыми движениями, ноги должны быть тесно сдвинуты, руки сложены, голова опущена и склонена вбок (Леонардо, Суждения об искусстве, 82). Тезис, кстати, совершенно сексистский по сравнению со взглядами того же Боттичелли.

Однако Леонардо работал над картиной не в качестве свободного художника. Он писал на заказ. Заказчиком и приёмщиком его изделия являлся миланский монастырь Санта Мария делла Грацие. Если Леонардо изобразил на фреске женщину, то ему пришлось бы объяснить аббату, приору и глазастым братьям для чего он это сделал и куда подевался Иоанн Зеведеев. Далее, если женоненавистником являлся Пётр, то почему надо наказывать Иоанна, лишая его места среди апостолов?

Разъяснения Дэна Брауна о многочисленных реставрациях в результате которых фреска потеряла свой первоначальный вид, представляют собой дешёвую уловку. Сразу после окончания работы в 1497 году фреску Леонардо скопировал его ученик Марко де Оджионо для монастыря в Павии. И его полотно хорошо сохранилось. Копирование предполагает клонирование всех деталей, и если бы Марко сомневался, то спросил учителя: мужчину он изобразил или женщину, и откуда вдруг появилась лишняя рука с ножом.

Леонардо не подписал имён апостолов, только что услышавших о предателе из их числа. Но он включил массу евангелистских деталей чтобы сделать узнаваемыми хотя бы шестерых из них. Так Фома изображен с поднятым вверх указательным пальцем. Во внешнем виде вскочившего Филиппа есть намёк на эллинистическую моду. По правую и левую руку от Христа сидят Иаков и Иоанн Зеведеевы, как они того и просили. Пётра легко идентифицировать по ножу (или мечу) в руке. К тому же он, согласно традиции, просит именно Иоанна узнать у Христа имя предателя (Иоанн, 13:23-24) и в движении его левой руки нет ничего угрожающего.

Но дело даже не в этом. Теоретически можно предположить, что Леонардо изобразил Марию Магдалину, которой Христос перед гибелью передаёт свою церковь. Изобразил Марию, но каким-то образом сумел убедить окружающих будто это Иоанн. Только как быть с художественной правдой? Как быть с композицией картины, свидетельствующей об обратном?

Лишь две фигуры у Леонардо устойчивы. Это Христос и Иуда. У каждого своя правда: у одного — кровь Нового завета, у другого — мешок с деньгами. Каждый представляют её миру (выкладывает на стол) открытым движением кисти противоположной руки. Поэтому оба спокойны, твёрдо опираются на стол и композиционно представляют собой треугольник, или «пирамиду». «Тайная вечеря» — это не идиллия между Христом и псевдо-Магдалиной, а безмолвная дуэль между предаваемым и предателем, схватка между двумя несовместимыми понятиями.

В реакции остальных апостолов зафиксировано всё многообразие человеческой экспрессии. Здесь можно отыскать любую эмоцию, нет только устойчивости и уверенности в своих силах. Кругами по воде колеблются они от брошенного в центр стола «камня». Контрапункт Леонардо состоит в простой идее. Слова Иисуса приводят апостолов в подвешенное состояние. Они демонстрируют верность, но суетливость выдаёт их слабость. Несмотря на бурное негодование, в реальности они не способны ни поддержать, ни защитить своего учителя. Сложенные руки Иоанна делают из его фигуры «овал» как бы откатывающийся прочь от Христа. Иоанн настолько сильно отстранился от Иисуса, что просвет окна за его спиной открылся практически полностью. Так Леонардо ещё раз оттеняет образ центральной фигуры и подчёрчивает её печальное одиночество.

Расшифровывая Иисуса Христа

Кем был человек, изображённый Леонардо на фреске в центре стола? О чём он думал? К чему он стремился?

Альтернативные (в смысле не христианские) упоминания о Христе можно пересчитать по пальцам. Несколько строчек Тацита, написанных около 116 года н.э., гласят следующее:

Греческий сатирик Лукиан из Самосаты пишет:

Скорее всего сам Иосиф Флавий, а не его христианские переписчики, говорит так:

И существует ещё одна цитата, на которую следует обратить внимание:

Если подытожить списки доказательств существования Христа, приводимые церковниками, и исключить из них письмо-отчёт Плиния Младшего Траяну (111-113 годы н.э.) и два коротких пассажа Гая Светония Транквилла (121 год н.э.), то все их остальные так называемые «известные исторические свидетельства» являются грубыми подделками. Оставшемуся мизерному объёму информации (тот самый отчет Плиния Младшего и выдержки из Гая Светония Транквилла) противостоят сотни томов официального богословия. Недаром исследователи и историки XIX века считали верифицируемые источники недостаточными для каких-либо серьёзных выводов, а самого Христа — мифической фигурой. Но даже в то время Фридрих Энгельс предполагалСм. Маркс К., Энгельс Ф. Соч.: т. 22, стр. 474, что здесь во многом далеко хватили через край и сегодня поспешный тезис о легендарности Иисуса отвергается. Тому, кто хочет понять смысл действий и жизни Иисуса в любом случае необходимо обратиться к Евангелиям. Евангелия такой же заслуживающий внимания античный источник, как и любой другой. Рассматривать их следует как повествование о реальном человеке, преследующим реальные цели и действующем в реальном времени и в реальном пространстве.

Идиомы

Евангелия полны неясных и неуловимых для современного человека дефиниций. Но вовсе не значит, будто они бессмысленны. Рассмотрим пять евангелистских идиом подвергшихся радикальной ревизии в годы после разрушения Иерусалима в 70 году н.э.

В первую очередь необходимо понимать, что словосочетание «Сын Божий» иносказательно означает «сын Давидов» в соответствии с традицией Ветхого Завета. Так Бог говорит Нафану о Давиде: Я буду ему отцом, и он будет мне сыном (II Царств, 7: 14). Именно Давид должен выстроить Богу дом для его обитания (II Царств, 7: 5-6). Именно Давид должен стать вождем евреев (II Царств, 7: 8). Сам Давид также свидетельствует: Господь сказал мне: ты сын мой, я ныне родил тебя (Псалтирь, 2: 7).

Дэн Браун это знает. Но он пытается приписать некие волшебные качества королевской крови рода Давида. Вся его конструкция вокруг Грааля построена на сомнительном уравнении с перестановкой букв San Greal = Sang Real, то есть Святой Грааль = Королевская кровь.

Действительно, Матфей и Лука говорят о текшей в Иисусе крови Давида. Однако в самом Давиде текла плебейская кровь пастуха. И выбрали его политическим и военным лидером не по происхождению, а за доблесть. Уже его сын Соломон вызвал недовольство налогами, а внук окончательно разозлил народ и фактически потерял царство (II Паралипоменон, 10:4, 10:16). Во-вторых, в Вифлееме большая часть его жителей могла вести свою родословную от Давида. Мария была из рода Давида. Но и Иосиф плотник тоже назывался сыном Давида (Апокриф Иосифа Плотника, VI). Он так и упомянут в генеалогии евангелистов. Таким образом, Иаков и троё других братьев Иисуса принадлежали роду Давида и наравне с ним были его «сыновьями». Но никого из них так никогда не называли и не думали называть. Почему? Только потому, что один Иисус публично предъявил свои претензии на политическое лидерство.

Далее, выражение «Царство Божье» (предпочитаемое Марком и Лукой) или «Царство небесное» (предпочитаемое Матфеем) — есть синоним царства Израильского и независимости золотого века, данное Богом его народу. Прямых указаний на это есть множество, и одно из них так и звучит: Посему они [апостолы], сойдясь, спрашивали Его [Иисуса], говоря: не в сиё ли время, господи, восстанавливаешь ты царство Израилю? (Деяния, 1:6). Или А мы надеялись было, что он есть тот, который должен избавить Израиля... (Лука, 24:21). Поэтому все речи Иисуса о близости Царства Божьего следует понимать как грядущее восстановление самостоятельного и сильного израильского государства.

Следующая ключевая идиома — «Сын человеческий». Именно так обращается Бог к человеку (Иезекииль, 3:1), которого посылает со словом правды к своему народу. Таким образом, сын человеческий всегда имеет правду перед теми, кто имеет власть, собственность и творит беззакония. Например, Пилат сказал: значит, нет истины на земле? Иисус сказал Пилату: взгляни, как те, кто говорят истину на земле, судимы теми, кто имеет власть на земле (Апокриф от Никодима, 3).

Грядущее восхождение Сына человеческого на престол славы — есть синоним торжества социальной правды на этой земле.

Иисус говорил о Новом завете, в котором осуществится божья благодать, справедливость, и грешников уже не будет. Хотя подоплёка «нового завета» и встречается в Писании (Иеремии, 31:31-34), но там тема звучит сухо и абстрактно. Наоборот, у секты ессеев мы находим постоянное упоминание о Новом завете, который уже осуществился в их общине. Их община так и называлась «Новый завет» (Дамасский документ, CD, 8:21, 19:33, 20:12) — ... вместе с мужами насмешки они будут осуждены, ибо они с издёвкой говорили об уставах праведности и презирали завет и клятву, которую они приняли в земле Дамаска, то есть Новый завет (Дамасский документ, CD MS B 20:11-12). Очевидно у ессеев Новый завет — это конкретный материальный феномен, означающее общину, живущую по принятым ею законам. Иисус знал об этом, он перенял термин «Новый завет», а отчасти и содержание этого понятия именно у ессеев, как мы еще покажем ниже.

«Святой дух» — ещё одна концепция, которая не прослеживается в иудаистском Писании. Мы можем встретить там упоминания о Духе, или о Духе Божьем, но собственно термин «Святой Дух» присутствует только в рукописях ессеев. Что он означает? Вот как звучит одна из их цитат: Святым Духом Общины в Его (Бога) истине он может быть очищен от всякой своей неправды (Устав общины, 1Q S, 3:6-8). Снова перед нами нечто конкретное, связанное с общинными отношениями и установлениями, которые есть единственно верные и угодные Богу. Святой дух общины понимается как идеология, скрепляющая фундамент нового общества. Легко отыскивается и параллели. Сравним: Человека, который ропщет на устои общины, отсылают, и он не вернётся. Но если ропщет на товарища, то будет наказанным шесть месяцев (Устав общины, 1Q S, 7:17-18) и И всякому, кто скажет слово на Сына Человеческого, прощено будет; а кто скажет хулу на Святого Духа, тому не простится (Лука, 12:10).

Если креститься водой означает очищаться от грехов в традиции Иоанна, признавать его учителем или пророком и становиться его последователем, то крещение Святым духом полагает очищение от прежних грехов введением вполне конкретных общинных порядков, имевших закономерное историческое обоснование.

Царство небесное берется боем

Корреляция высказываний, аргументации и практики Иисуса с терминологией, аргументацией и практикой ессеев (Дух святой, Новый завет, сыны света, преломление хлеба, проповеди на открытом воздухе, вера в предопределение и так далее) не имеет аналогов в Торе. Это позволяет предположить, что Иисус учился у ессеев, частично принял и модифицировал идеи последних. Вот один из самых очевидных примеров — ... возлюби ближнего твоего, как самого себя (Лука, 10:26-27) и любить каждому брата своего как себя (Дамасский документ, CD, VI, 20-21).

Существует предположение о ессейских и назорейских корнях семьи Иисуса. Прямых доказательств нет, но, во всяком случае, смысл абзаца из Послания его брата Иакова (Иакова, 5: 1-5) фактически повторяет книгу Еноха (97:8-10, 99:13). А после смерти брата на кресте, Иаков Праведник становится главой иерусалимской общины, утвердившей у себя устав похожий на кумранский (Деяния, 4:34-37). Кумранская община ессеев слыла последователями Еноха.

Кроме того, если апостол Иуда назван Иаковлевым в качестве брата Иакова Алфеева (Лука, 6:16), тогда оба они являлись двоюродными братьями Иисусу по матери (Иоанн, 19:25; Матфей, 27:56; Марк, 16:1; Лука, 24:10). А Иуда Иаковлев, судя по своему Посланию — ессей.

Можно пойти и дальше, если признать в легенде об избиении младенцев в Вифлееме искажённый реальный факт. Объяснить его можно следующей гипотезой: убивали вовсе не детей; «младенцами» называли себя ессеи. Если в районе 5-4 года до н.э. или около 12 года  до н.э. (появление кометы Галлея) в Вифлееме действительно была репрессирована ессейская община, тогда бегство семьи Иосифа можно объяснить лишь тем, что он был близок к ессеям.

Одну из версий родословной Иисуса можно изложить так. Иисус родился около 5 до н.э. в богом забытой деревеньке Назарет в семье Иосифа-плотника (Иоанн, 1:45) и был первенцем Марии (Матфей, 1:25; Лука, 2:7). Семья была жестоко бедна, для жертвы в Храме у них не нашлось ягненка, а лишь две горлицы или два птенца голубиных (Лука, 2:21-24). Кроме Иисуса у Иосифа и Марии было еще четыре сына: Иаков, Иосий, Симон и Иуда (Марк, 6:3; Матфей, 13:55). Но в рассматриваемый период двое последних уже жили отдельно собственными семьями, и, значит, были практически потеряны для политики.

Отец Иисуса Иосиф-плотник имел брата Клеопу (Лука, 24:18) как полагал Егезипп, по словам Евсевия (Евсевий Памфил. Церковная история, Книга III, 11; также Книга IV, 22:4). Если так, тогда Симон Клеопов является Иисусу двоюродным братом по отцу.

У матери Иисуса была сестра, и, следовательно, апостолы Иаков (Марк,16:1; Лука,.24:10) и Иуда Алфеевы (Лука, 6:15-16; Деяния,1:13; Послание Иуды,1) оказываются его двоюродными братьями по матери.

Впрочем, не исключено, что Клеопа и Алфей — одно и тоже лицо (Иоанн, 19:25), а переписчики и переводчики Евангелий просто запутались в иудейских именах и транскрипциях. Тем не менее, сестру матери Иисуса все однозначно называют Марией, тогда как в Евангелии от Иоанна мы не встречаем нигде имени самой матери Иисуса. Из этого следует, что либо мать Основателя носила иное имя, либо Мария Клеопова была её двоюродной сестрой, а возможно и просто женой Клеопы-Алфея. Также нужно учесть галилейскую традицию называть всех женщин Мариями, независимо от их настоящего имени.

Вероятно свои начальные мессианские идеи Иисус, как и его родной (а может быть сводный) брат Иаков, унаследовал из семьи. Но назорейского аскетизма Иисус никогда не практиковал и не поддерживал (Матфей,11:19; Лука.7:34), он «оставил» его Иакову. На свадьбе в Кане Галилейской Иисус не просто делает подарок, но и демонстративно отвергает воду в пользу вина (Иоанн, 2:1-10).

В 26 году н.э., тридцатилетний Иисус знакомится и примыкает к стихийному движению или увлечению, сложившемуся вокруг Иоанна Крестителя. Похоже Иоанн был и назореем (Лука, 1:15), и ессеем. Во всяком случае говорил, одевался и питался он как ессейский праведник (Марк, 1:6; Матфей, 3:4; Апокриф от эбонитов, 2). Смысл действий Иоанна состоял в попытке прорыва сектантской замкнутости ессеев — ... и был в пустынях до дня явления своего Израилю (Лука, 1:80). Он обратился с открытой проповедью к обычным людям, не выставляя им заведомо невыполнимых условий (Лука, 3, 2-3). Насколько высоко Иисус оценивал прозелитизм Иоанна можно судить по следующей фразе: Ибо говорю вам: из рождённых женами нет ни одного пророка больше Иоанна Крестителя... (Лука, 7:28). Но и власти также быстро осознали уровень опасности возможного мятежа — Так как многие стекались к проповеднику, учение которого возвышало их души, Ирод (тетрарх Ирод Антипа) стал опасаться, как бы его огромное влияние на массу не повело к каким-либо осложнениям. Поэтому тетрарх предпочел предупредить это, схватив Иоанна и казнив его раньше, чем пришлось бы раскаяться, когда будет уже поздно (Иосиф Флавий. Иудейские древности, Книга XVIII, 5:1). Так Иоанн был арестован, а затем в 28 году н.э. казнён.

После крещения Иисус на сорок дней отправляется в одну из ортодоксальных ессейских коммун (сравни Марк, 1:13; Лука 4:1-2 и Иосиф Флавий. Жизнь, 2).

Фраза ... и был со зверями однозначно указывает на близость к Кумрану, ибо именно кумраниты таким образом именовали членов своей общины наравне с другими обозначениями, типа «дети малые», «младенцы», «простецы», «бедные», «нищие» и пр. — Это относится к Нечестивому священнику, чтобы воздать ему за содеянное им над бедными, ибо „Ливан“ — это Совет общины, а „животные“ — простецы Йехуды, исполняющие Закон ... (Кумранский комментарий на книгу Аввакума, 1Q pHab, XII:2—5). Возможно, Иисус отдавал дань традиции или следовал совету Иоанна. Возможно, старался укрепиться в коммунистических убеждениях (в ессейской общине была общественная собственность). Но, скорее всего, Иисус пытался рекрутировать там решительных единомышленников.

Причиной или поводом его активности послужил арест Иоанна Крестителя в 27 году н.э. Иисус сразу выходит на первый план. В какой-то момент он делает вывод, что объективные условия для социального взрыва вполне созрели, но аморфные полумистические движения вокруг пророков и стихийные неподготовленные мятежи ведут в никуда — Жатвы много, а делателей мало (Матфей, 9:37-38); Если слепой ведёт слепого, оба падают в яму (Апокриф от Фомы, 39). Для установления Царства божьего на земле необходима твёрдая воля, ясная программа, чёткая тактика, план действий и кадровая организация.

Характерен диалог между ним и арестованным Иоанном. Иоанн спрашивает, уверен ли он в себе и в том, что время действовать пришло? Иисус уверен. Он отвечает фактически словами ессейского документа о Мессии (О воскресении, 4Q 521; Лука, 7:18-22; Матфей, 11:2-5). А далее отбрасывает и эсхатологическую неопределённость, выдвинув ясную программную установку на восстание: От дней Иоанна Крестителя доныне Царство небесное силою берётся, и употребляющие усилие восхищают его... (Матфей, 11:12).

Эта трёхступенчатая схема способна материализоваться в разные эпохи. Так дремавшие эсхатологические идеи Иоахима Флорского (умер в 1202 году) воплотил в движение апостольских братьев Сегарелли (погиб на костре в 1300-м) и, наконец, в 1304-м новый радикальный лидер апостоликов Фра Дольчино поднимает народное восстание.

Организация решает все

Поначалу Иисус основывается в Галилее (Лука, 4:14), вотчине зелотов и родине Иуды из Гамалы, пережившей несколько антиримских восстаний (Деяния, 5:37; Иосиф Флавий. Иудейская война, 8, 1). В Галилее жили и ессейские общины. Продолжая дело Иоанна, он силой убеждения рекрутирует сторонников из среды радикальных иоаннитов, зелотов и ессеев, готовых действовать немедленно.

Не нуждается в комментариях Симон, прозываемый Зилотом (Лука, 6:25; Деяния, 1:13). Но вероятно зелотами были Филипп и Нафанаил, сославшиеся на Моисея и закон и поначалу скептически отнёсшихся к чему-либо доброму из Назарета (Иоанн, 2:43-47). А какая связь кроме организационной или идейной могла быть между Филиппом из полу-эллинизированной Вифсаиды-Юлиады и Нафанаилом из Каны Галилейской? Очень вероятно, зелотом был и решительный Иаков Зеведеев по прозвищу «сын Грома» (Марк, 3:17), обезглавленный в 44 году нашей эры мечом как государственный преступник (Деяния, 12:1-2).

Братья Андрей и Симон (будущий Пётр) Ионины — однозначно иоанниты (Иоанн, 1:40-41). Также как и мытарь Левий (Лука, 5:27) и Матфей мытарь (Матфей, 10:3), ибо только Иоанн Креститель терпимо относился к сборщикам налогов.

Иуда Иаковлев — ессей, он прямо ссылается в своём послании на книгу Еноха (Иуды, 1:14-15). Ессеем или сочувствующим их традиции был и автор «Послания к евреям», приписываемого сегодня традицией Павлу. И, видимо, автор «Откровения», приписываемого Иоанну Зеведееву.

Эти люди, вернее всего, сплошь горячая молодёжь, убеждаются Иисусом в реальности народного восстания здесь и сейчас — И сказал им: истинно говорю вам: есть некоторые из стоящих здесь, которые не вкусят смерти, как уже увидят Царствие Божие, пришедшее в силе (Марк, 9:1). Что косвенно доказывает наличие массового подъёма в Палестине в 20-е годы, ибо при упадке и усталости всё происходит наоборот; движение обосабливается и пытается сохраниться в качестве религиозной секты.

По иудейскому пророчеству Мессия должен родиться в Вифлееме и зваться Еммануил (Матфей, 1:23; Исаия, 7:14). Но что до того пролетариям, когда дело идёт о жизни и о свободе? Зелоты восклицают: Ты — сын Божий, Ты — царь Израилев (Иоанн, 2:49). Ессеи и иоанниты, в соответствии со своими представлениями, признают его за Мессию, спасителя Израиля (Иоанн, 2: 41).

Иисус требует от них безоговорочной самоотдачи делу (Лука, 9:62), однако предупреждает о необходимости терпеливой и правильной подготовки (Лука, 15:28-33). Он также убеждает не поддаваться эмоциям, и пока они слабы — платить все налоги и не провоцировать власти (Матфей, 17:25-27). Зло под солнцем будет уничтожено, но успешное восстание должно стать не вспышкой минутного отчаяния, а плодом целенаправленной массовой агитации и пропаганды в толще народа.

Единственное доступное СМИ в то время состояло в массе пропагандистов. Для этой цели Иисус создаёт кадровую организацию более чем в 500 членов, с ядром из 120 человек (I Коринфянам, 15:5; Деяния, 1:16). Из них около 70 пропагандистов предназначались для посылки по двоё в города и селения Израиля (Лука, 10:1). При себе Иисус оставляет 12 человек для связи со всеми своими ячейками. Отсюда и их прозвище «апостолы», т.е. посланники, вестники (Лука, 6:13).

Иисус не просто укрепляет единство организации, он буквально внедряет культ партии, образно отрекаясь от матери и братьев (Марк, 3:32-35; Матфей, 12:47-50; также Лука, 14:26-27, 33-34). Похоже его деятельность была настолько непривычной и шокирующей для современников, что родные поначалу сочли его сумасшедшим (Марк, 3:21).

Перед тем как послать своих людей в дело, Иисус объясняет цели пропаганды. Обязательно открытая и публичная (Лука, 8:16) она внедряет в массы идею близости Царства Божьего (Лука, 8:1). Требуется, однако, не просто красиво говорить, но уметь слушать и наблюдать, уметь быть настойчивыми (Лука, 11:8-9), уметь разделить аудиторию на несколько категорий, и уметь найти среди них нужных для дела людей — такова главная цель (Лука, 8:11-18; Марк, 4:14-25). Эти главы вообще одни из превосходнейших мест в Евангелиях, где присутствует понимание того, что не все приходят к необходимым выводам одновременно. Но всё же малая закваска способна и должна подействовать на всё тесто.

Вернёмся к Дэну Брауну. Он доказывает нам, будто Иисус как иудей был обязан жениться и иметь детей. Женой его якобы являлась Мария Магдалина, которой он и передал свою церковь. Ловко, но не убедительно. Значительная часть ессеев, например, соблюдала целибат (см. Дамасский документ, CD, XII:1-2), а они почитались всеми иудеями как праведники.

Однако Дэн Браун как бы утверждает этим роль и величие женщины. Это не более, чем жалкая искусственная попытка, реальность же намного удивительнее. Иисус впервые в истории привлёк в политическую организацию женщин, не делая разницы между ними и мужчинами (Апокриф от Фомы, 27 и 118). Его агитация привлекала женщин именно потому, что он был готов доверить им много большую ответственность, нежели ответственность за дом и кухню. Исключительно ясно говорится об этом в известном эпизоде о хлопочущей на кухне Марфе и слушающей Иисуса Марии (Лука, 10:38-42).

После гибели Иисуса эта традиция равенства полов безусловно сохранилась и Пётр никогда ничего не имел против этого (Деяния, 1:13-14; интересно также Лука, 24:22). Не имели ничего против и первые римские епископы — Сам Господь на вопрос одного о том, когда придет Его Царство, отвечал: когда двое будут одно, и внешнее будет как внутреннее, мужеский пол вместе с женским будет ни мужеский, ни женский (II Климента коринфянам, 12).

Вот ещё один достойный удивления факт. Какая-та часть организации Иисуса была глубоко законспирирована. Но информации о существовании подполья у нас вполне достаточно. Так были предусмотрены специальные места, например в северной Иудее в Эфраиме, где можно было скрываться от властей (Иоанн, 12:54). Существовали скрытые приверженцы, такие как фарисей Иосиф из Аримафеи (Иоанн, 19:38), фарисей Никодим (Иоанн, 19:39) и некоторые должностные лица (Иоанн 12:42). Однажды апостолы неожиданно встречают неизвестного им пропагандиста и удивлённо спрашивают о нём Иисуса (Лука, 9:49-50). В Вифании под Иерусалимом у Иисуса были свои люди, такие как Симон Прокажённый и Лазарь, прямо названный другом (Иоанн, 11:11). Там же в Вифании кем-то без участия апостолов была проведена ключевая подготовка к въезду в Иерусалим на осле (Лука, 29-34. Марк, 2:1-7). В самом Иерусалиме в собственном доме жила Мария, мать Иоанна — того самого евангелиста, позже называемого Марком (Деяния 12:12). Наконец, и тайная вечеря, о которой речь пойдёт ниже, проходила на другой конспиративной квартире в Иерусалиме. Воистину, левая рука не должна знать, что делает правая (Апокриф Фомы, 66).

Для такой большой профессиональной организации энтузиазм и самопожертвование её членов составляют лишь половину успеха. Кроме того необходимы финансы и материальное обеспечение. Иисус сумел решить эту задачу. Базами для передвижения по стране служила ессейская городская сеть (Иосиф Флавий, «Иудейская война», 8, 4) с простыми опознавательными паролями (Лука, 10:4-6; Марк, 6:7-10). Деньги предоставляли обеспеченные члены организации, которым было неудобно вести публичную пропаганду, например, женщины Мария Магдалина, Иоанна Хузова, Суссана и многие другие, служившие организации «имением своим» (Лука, 8:2-3).

Вполне возможно Лука преувеличил или округлил до 70-ти число призванных второй волны. Возможно, их было меньше или больше. Возможно, агитацию они вели по месту жительства, спорадически и не на профессиональной основе. Всё равно денежные средства должны были поступать систематически как взносы, иначе невозможно содержать 13 профессиональных пропагандистов и финансировать массовые собрания в течение трёх лет с весны 27 года по весну 30 года н.э. О размере кассы можно судить по следующему отрывку. Иисус спрашивает у Филиппа, где купить хлеба дабы накормить людей, перед которыми он выступал. Филипп калькулирует расход минимум 200 динариев (Иоанн, 6:5-7, также Марк, 6-37). Очевидно, Иисус расстался с этими деньгами, но удержал людей и продемонстрировал им воочию коммунистические принципы.

Зная обычную дневную норму античного человека и цену хлеба, легко оценить и уровень массовости собраний Иисуса. На 200 динариев в I веке нашей эры можно было купить 200 модиев зерна. Приняв за 1 хойник суточную норму хлеба для мужчины и имея в виду что модий состоял из 8 хойников, получаем: на 200 динариев можно было накормить 1600 человек. Тот же впечатляющий результат получается и при альтернативном способе расчёта: хлеб при обеде в помпейской таверне стоил 2 асса; а 16 ассов составлял динарий.

Иисус опирался не только на кадры, но на широкие социальные слои, втянутые пропагандой в зону его влияния. Вообще, в провинции он пользовался популярностью. Его, галилеянина, узнавали на улицах иудейских городков (Марк, 10; 46-47). Симпатизаты из фарисеев и чиновников часто предоставляли Иисусу и его людям кров и еду (Лука, 7:2-3, 8:36, 8:41, 11:37, 14:1). Иногда защищали от нападок, как Гамалиил (Деяния, 5:34) или предупреждали об опасности (Лука, 13:31). Сеть сторонников, полу-сторонников и симпатизантов охватывала порядка 3000 человек, видимо именно их сумел мобилизовать Пётр через 50 дней после гибели Иисуса (Деяния, 2:47).

Восстание угнетенных

Обольщение патриотизмом не знает никакой меры. Но Иисус не обольщал. Если евангелисты и опустили его националистические высказывания, всё равно Царство Израиля окрашено у Иисуса не столько националистическими сколько классовыми характеристиками. Именно поэтому он имел последователей даже в Самарии, в городке Сихаре (Иоанн, 4:5; 4:39-40). Изгнание римлян рассматривалось им лишь как предварительное условие социального освобождения.

Так как Иисус употреблял словосочетание «сыны света» или близкое ему по смыслу (Лука, 16:8; Матфей, 5:14; Иоанн, 12:36; Апокриф Фомы, 29, 55), то здесь снова можно найти параллели с представлениями ессеев. В кумранском свитке «Война сынов Света против сынов Тьмы» (1Q M) под последними понимаются не только оккупанты — римляне или сирийцы — но и не чтящие завет из числа Израиля. Но лишь Иисус, сам бывший плотником (Марк, 6:3) и принадлежавший к угнетённым классам, выработал и вынес на улицу наступательную классовую идеологию, в которой и «сыны Света» и «сыны Тьмы» обретают узнаваемую всем физиономию.

Иисус сознательно и открыто опирался исключительно на ам-гаарец, на низшие классы, как сельские, так и городские. Именно они именуются алчущими, голодными, убогими, грешниками, блудницами, униженными, мытарями и прочим сбродом. Но они же обозначаются им и как «краеугольный камень». Иисус всё время повторял, что изменения принесут лишь те, кому нечего терять: Блаженны бедные, ибо ваше Царствие небесное... блаженны голодные, потому что чрево того, кто желает, будет насыщено (Апокриф Фомы, 59, 73; см. также Лука 6:20-21). Царство небесное построит простой народ, без привлечения богатых, ростовщиков, тех, кто озабочен инвестициями и бизнесом.

Антагонистами «блаженных» выступают эксплуататоры и богатеи, сыны века или мира сего (Лука, 16:8), строящие дома тяжким трудом других, удерживающие плату работникам, сребролюбивые делатели неправды, служители маммоне. Одна известная метафора звучит как «мудрость мира сего», то есть идеология, обслуживающая потребность в богатстве и власти. Если кто из вас думает быть мудрым в веке сём, тот будь безумным, чтобы быть мудрым. Ибо мудрость мира сего есть безумие пред Богом (I Коринфянам, 3:18-19).

Иисус верно понимает богатство как некую безличную объективную силу, превращающую людей в своих рабов. Богатый здесь лишь персонификация сути общественных отношений, делающих его богатым. В этом смысл притчи о званных и избранных (Лука, 14:15-24; и особенно Апокриф Фомы, 68) и вывода об игольных ушах и о трудности надеющихся на богатство войти в Царствие Божье (Марк, 10:21-25; Лука, 18:22-25).

Но одновременно богатые являются активной силой, единым классом, делающим мир таким, каков он сейчас есть, ибо ...невозможно не прийти соблазнам, но горе тому, через кого они приходят (Лука, 17:1), ...неужели и мы слепы? Иисус сказал им: если бы вы были слепы, то не имели бы на себе греха; но как вы говорите, что видите, то грех остается на вас (Иоанн, 9:40-41). Жёсткое резюме однозначно: Горе Вам богатые... (Лука, 6:24-25), ибо вы виновны в слёзах и бедствиях народа — И смотри, много братьев твоих, сыновей Авраамовых, запачканы грязью и умирают с голоду, твой же дом полон добра, и ничего из того не переходит к ним? (Апокриф Евангелие от евреев, Ориген. Com. in Matth. XV).

Кого ждёт ад вместе с их подельниками? Тех, кто ругал путь праведности (Откровение Петра, 22), и тех, кто преследовал праведных и предавал их (Откровение Петра, 27), и тех, кто хулил и предавал поруганию путь праведности (Откровение Петра, 28), и тех, кто были ложные свидетели (Откровение Петра, 29), и тех, кто были богаты и полагались на богатство своё и не жалели сирот и вдов, и презирали заповедь Божью (Откровение Петра, 30), и тех, кто давали деньги в рост и требовали проценты за проценты (Откровение Петра, 31).

На данной стратегии основывалась и тактическая концепция восстания. Иисус и его единомышленники не были военными. Они не запасали оружия, не подготавливали специальных контингентов, не внедрялись в армейские подразделения, не подкупали начальников, не искали тщеславных аристократов на роль военных командиров, не путались в династические заговоры. Они не пошли и по пути создания партизанского отряда с дальнейшим расширением зоны герильи. Видимо, Иисус считал подобные методы неэффективными, или не имел возможности их осуществить. Или и то, и другое вместе. Но как тогда он представлял себе восстание?

Иисус знал (ему уже было 12, а возможно и 18 лет, если считать от кометы Галлея) о галилейском восстании Иуды из Гамалы в 6-7 году нашей эры, которое провалилось только из-за пассивности жителей Иерусалима. И, безусловно, он держал в уме случившееся в 4 году до н.э., сразу после смерти Ирода. Пока сын Ирода Архелай добивался у своих патронов в Риме царства, огромные толпы народа из Галилеи, Идумеи, Иерихона, Иудеи собрались на праздник Пятидесятницы вокруг Иерусалима и обложили со всех сторон римский гарнизон Сабина. Основной бой произошел в Храме, причём римляне были вынуждены поджечь галереи. Когда же восставший народ захватил царский дворец, то все наёмники перешли на сторону римлян. Бунт в Иерусалиме тут же перекинулся на Галилею, где восстание поднял Иуда сын Езекии; в Идумее за оружие взялись 2000 ветеранов Ирода; в Перее жгли царские дворцы, а под Эммаусом в капкан попала римская когорта. И только Вар двумя свежими легионами и массовыми казнями смог восстановить спокойствие (Иосиф Флавий, Иудейские древности, VXII, 10).

Подобный сценарий и хотел повторить Иисус. Всё должно начаться в главном городе страны в тот момент, когда десятки тысяч паломников со всей Палестины стекутся в Иерусалим на религиозный праздник (II Хроник, 30:1). Сюда же из Кесареи прибудет римский прокуратор, а также и тетрархи, которых легко будет захватить одной быстрой атакой. Если восстание начнётся, то речь пойдёт не просто о массовой силе в движении, но и о представительном органе всего народа, включая диаспоры. Тут же будут выбраны органы центральной и местной власти, а вернувшиеся домой паломники вместе с комиссарами из центра разольют огонь восстания по всей стране.

Иисус сумел внедрить в сознание своих сторонников понимание Иерусалима как ключевого пункта любого массового выступления — И, собрав их, Он повелел им: не отлучайтесь из Иерусалима, но ждите обещанного от Отца, о чем вы слышали от меня (Деяния, 1:4). После его гибели основные кадры организации не возвращаются в Галилею, а обосновываются в Иерусалиме (Деяния, 5:28; Лука, 24:33, 49). И в дальнейшем экспансия христианства будет направлена именно на крупные города империи: Александрию, Антиохию, Смирну, Эфес, Коринф, Афины, Салоники, Рим, Лугдунум.

Иисус не только представлял, но и планировал, что в восстании примут участие несколько партий: иоанниты, зелоты, радикальное крыло фарисеев и эллинистов, часть ессеев — Я бросил огонь в этот мир, и вот я охраняю его, пока он не запылает (Апокриф от Фомы, 10). Но исторически его кадровая организация имела ярко выраженное галилейское ядро (Лука, 22:59; Деяния, 1:11; 2:7), активистов же из других районов Палестины было немного. Поэтому развитие восстания требовало многопартийного правительства. Иисус понимал эту реальность (Марк, 10:40) и готовил организацию к жизни в новых условиях. Так он рассматривал Петра как будущего идеолога и лидера организации (Матфей, 16:28-29), а Иаков Зеведеев планировался партийным кандидатом в политические лидеры всего восставшего Израиля, на тот момент, когда будет необходимо выбирать руководство (Марк, 10:38-39).

Идейная борьба

Пропаганда Иисуса предполагала идеологическую схватку с интеллигенцией правящих классов: в основном с фарисеями, последователями т.н. книжников — комментаторов Писания, а затем и Мишны. Иисус называл их собаками, не подпускающими к кормушке быков (Апокриф от Фомы, 106).

Фарисеи, интерпретируя заповеди и пророчества Писания, приспосабливали закон Моисея к новым временам и новым потребностям правящих классов. На основании фарисейского «устного закона» можно было доказать все что угодно. Необходимо только было обладать достаточным влиянием, остроумием, знать наизусть заповеди и уметь жонглировать строчками их текстов. Фарисеи, как «строители ограды», настаивали на соблюдении абсолютно всех ритуалов и запретов, какие можно было отыскать в Торе и вокруг неё. Сюда относились постановления о строгом различении чистой и нечистой пищи, о брачных постах и обрядах, об омовении рук, чаш и скамей (Марк, 7:3-4), о форме одежды на тот или иной случай и прочие правила, включая правило о строго определенном количестве шагов которое полагалось делать в субботу (например, Мишна, Сота,3:2).

Дело было не только в том, что эти предписания касались исключительно внешней, обрядовой стороны Закона. Блюсти их во всех тонкостях мог позволить себе лишь обеспеченный, богатый класс. Ам-гаарецы, то есть простые земледельцы, скотоводы, рыбаки и ремесленники в виду условий своей жизни и производства были на это неспособны. Однако все, кто не соблюдал должным образом предписанные ритуалы или не платил десятину, объявлялся нечистым, подлым и греховным народом — Сказали ему в ответ: во грехах ты весь родился, и ты ли нас учишь? И выгнали его вон (Иоанн, 9:34).

Соприкосновение с греховными ам-гаарец автоматически оскверняло фарисея. Талмуд учил, что фарисей ...не должен продавать ам-гаарецу ни влажного, ни сухого, не должен ходить к нему в гости, ни принимать его у себя в его платье (Мишна, Демай, 2:3). Покупать произведённые ам-гаарец продукты, с которых не была выплачена десятина, строго воспрещалось. Плоды их не оплачиваются десятиной. Книги их — книги колдовские. Дети их — незаконнорожденные. Продают им, но не приобретают у них. И не берут от них, и не дают им. Не обучают детей их мастерству и не лечатся у них (Тосефта, Хулин, 2)

Так сложилась питающая сама себя положительная обратная связь: тех, у кого отчуждали прибавочный продукт, тех из кого выжимали римские налоги и храмовую десятину, загоняли тем самым в условия в которых предписания закона невозможно было соблюдать. А последнее влекло за собой официальное презрение, изгнание за рамки традиционного общества и персональное чувство вины. Ведь поначалу и Симон Ионин говорит Иисусу: Выйди от меня, Господи, потому что я человек грешный (Лука, 5:8). Зато эксплуататоры получали возможность слыть истинными и правоверными иудеями. Можно представить какое бешенство вызывал фарисейский геморрой у пролетариата и парцеллярных крестьян.

Официального авторитетного наставника, как тогда полагалось, у Иисуса не было, и фарисеи презрительно относились к его «учёности» (Иоанн, 7:15). Но Иисус знал, что речь идёт не о тонкостях теоретических школ, а о классовом интересе — Почему вы не понимаете речи Моей? Потому что не можете слышать слова Моего. Ваш отец дьявол; и вы хотите исполнять похоти отца вашего (Иоанн, 8:43-44). Он не просто дискутирует с начётчиками о «теории», он делает это публично перед всеми. Он демонстративно нарушает заповеди, наглядной агитацией поддерживая «проклятый народ» против фарисейской интеллигенции.

Как и фарисеи, Иисус был правоверным иудеем. Но на фронтах классовой войны не бывает перемирий. Нельзя сидеть за одним столом со своими антагонистами, курить сигару и рассуждать о вечности прописных истин. Невозможно соглашаться со своими врагами даже в мелочах. Поэтому Иисус не раздумывая переступает через некоторые ессейские каноны чтобы сделать свою идеологию откровенно враждебной господствующей. Он последовательно выступает против законников (Лука, 11:46), против десятины (Лука, 18:12; Лука, 11:42; Матфей, 23:23), против субботы (Марк, 2:27; Лука, 13:15; Лука, 14:5), против поста (Лука, 5:33; Марк, 2:18), против обременяющих ритуалов очищения сосудов (Матфей, 23:25-26), против регламентов умывания рук (Марк, 7:2-5; Лука, 11:38-39), против неприятия общения и совместной трапезы с грешниками (Лука, 5:30), в поддержку мытарей и блудниц (Лука, 7:39; Лука, 18:10-14, Матфей, 21:31), в оправдание грешников (Лука, 5:29-32; Лука, 7:39; Лука, 15:1-2; Лука, 19:7), против жертвоприношений (Апокриф от эбонитов, 7).

Смешно предполагать, будто Иисус путём размышлений выдумал из головы параграфы некой религиозной реформы. Он просто «подслушал» то, о чём говорили и чего хотели забитые массы ам-гаарец. Он ведь сам был типичным ам-гаарец. Поэтому его понимали и принимали лишь низы общества. И искали первосвященники и книжники, как бы погубить его, потому что боялись народа (Лука, 22:2); Итак произошла о нём распря в народе... Уверовали ли в него кто из начальников или из фарисеев? Но этот народ — невежда в законе, проклят он (Иоанн, 7:43; 7:48-49).

Иисус же верил, что отброшенный «строителями ограды» камень и есть краеугольный, и с полным правом мог ответить: Поэтому сказываю вам, что отнимется от вас Царство Божье и дано будет народу, приносящему плоды его... (Матфей, 21:43).

На первый взгляд диссонансом к вышесказанному звучат реплики Иисуса против разводов (Марк, 10:2-9; Лука, 16:18). Причём для обоснования запрета на разводы он оппонирует даже Моисею (Матфей, 19:7-8), опираясь на абстрактную цитату из древнейшей части Писания. Истоки его аргументации очевидны — достаточно сравнить два абзаца:

Но перед нами лишь видимость противоречия. Погрязшая в роскоши верхушка саддукеев, давно интегрированная в политику империи, не отказывала себе ни в чём. Право на развод с его запротоколированными ничтожными поводами, давало богачам возможность менять сексуальных партнёров как перчатки и слыть при этом блюстителями закона. Фарисеи подтверждали это право своими толкованиями, простой же народ был взбешён подобным цинизмом. Поэтому и отрицание разводов у Иисуса направлено исключительно против правящих классов.

Царство не от мира сего

Перед Пилатом Иисус твёрдо подтвердил свою причастность к готовящемуся восстанию — Пилат спросил его: Ты царь Иудейский? Он же сказал ему в ответ: ты говоришь (Марк, 15:2), и обозначил социум, за который боролся как Царство не от мира сего, т.е. основанное не на господствующих в сегодняшнем мире ценностях. Тогда кровавый имперский пёс приказал бить его и распять (Иоанн, 19:1; 19:16). Как и любой миллионер, он знал: всегда во всём виноваты евреи и коммунисты. Иисуса избили так, что он оказался не способен поднять перекладину (Марк, 15:19-21). Но ни слова не проронил он (Лука, 23:9), никого не выдал (Иоанн, 18:19), безмолвствовал, как не чующий боли (Апокриф от Петра, 4) и отказался принять от палачей вино со смирною (Марк, 15:23).

Как Иисус представлял себе общество, к которому стремился? В Евангелиях отсутствует чёткий социальный проект, но мы имеем достаточное количество указателей верного направления. Несомненно, Иисус и его единомышленники были знакомы с той или иной редакцией и Устава кумранской общины (1Q S), и Дамасского документа (CD). И не просто с текстом, но и с жизнью этих коммун. Но сегодня нам, конечно, доступен только текст. Оба документа раскрывают внутреннюю структуру, социальные отношения и идеологию двух отличающихся друг от друга ессейских сообществ.

Устав кумранской общины, последняя редакция которого, возможно, относится к периоду царствования Ирода Великого (37 — 4 до н.э.), воссоздает особый уклад замкнутого общества. Стремление оградиться от народной жизни, от семьи, от текущего государства и текущей политики, следует рассматривать как реакцию рухнувшей надежды на массовый патриотический подъём. Это произошло в период консолидации политики Хасмонеев (около 100 до н.э.), когда часть ессеев уходит в пустынную местность и основывает на берегу Мёртвого моря в 10 километрах южнее Иерихона поселение Хирбет-Кумран. Римская оккупация Иудеи в 63 до н.э. лишь утвердила кумранитов в верности выбранного ими пути.

Кумранская община представляла собой искусственный социальный и территориальный анклав с общим имуществом, единым полевым и домашним хозяйством и коллективным бытом. Община требовала трехлетнего испытательного срока для кандидатов, обязательного личного труда, а также выполнения регламента поведения и ритуальной чистоты. Следование этим требованиям отнимало у общинника 16 часов в сутки. Какая-либо апелляция общинника к внешним властям влекла мгновенное отлучение. Администрация общины состояла из авторитетных жрецов (по происхождению только левитов), но должности были выборными. Важнейшие решения принимались общим собранием полноправных членов (1Q S, V-IX).

«Деяния апостолов» свидетельствуют, что организация Иисуса после смерти последнего стала жить по правилам, в некоторых чертах сходными с Уставом кумранской общины. Это касается вступительных обрядов, общности имущества, распределения средств к жизни, общей трапезы, требований к поведению неофита, управленческих должностей и выборов, судебной апелляции к властям и пр. (Деяния, 1:23-24; 2:44-46; 4:34-35; 5:4; I Коринфянам, 6:1-4; Иакова, 2:14-17).

И можно понять почему. Неудачная попытка восстания, казнь Основателя, деморализация, разрыв прежних организационных связей с массой симпатизантов и постоянные репрессии властей (Деяния, 8:1-2) подвигли христиан к исключительным мерам ради сохранения своей организации в ожидании нового восстания. Возможен также и некоторый спад социальной активности в этот период, так как следующие народные волнения датируются Иосифом Флавием лишь 39 и 44 годами.

Логическая связь между Кумраном и ранними христианами очевидна. Действительно, в древнеиудейских источниках трудно найти параллель Уставу кумранской общины, в то время как сходный тип документов в виде «Дидахе», «Дидаскалий», «Апостолических конституций» и прочих «церковных уставов» процветал у христиан между II и IV веками. Некоторые идеи устава можно найти в «Пастыре Гермы», «Послании Варнавы» и прочих апокрифах. Невозможно избавиться от мысли, что Кумран представлял собой фактически прообраз «бенедиктинского монастыря», в котором производилась переписка рукописей и книг.

Однако мы не встречаем подобных требований при жизни Иисуса. Он призывал оставить всё и идти с ним (Марк, 1:16-20), но данный призыв касался только активистов, то есть профессионального пропагандистского ядра организации. Мы не видим, чтобы сыновья Ионины и Зеведеевы что-либо продавали из семейных хозяйств, они просто ушли от своих отцов. Саломия — мать Иакова и Иоанна, и соответственно, жена собственника Зеведея — также была с Иисусом до самого конца (Марк, 15:40). Предложение Иисуса продать всё и раздать деньги нищим (еще раз обращаясь к разбору самоназваний выше, следует читать «нищим» как ессеям, то есть в кассу организации) предназначалось только приставшему к нему богатею, озабоченному вечной жизнью (Марк, 10:17-21). На данном примере Иисус воочию продемонстрировал апостолам силу богатства над желаниями человека.

В организации Иисуса состояли и те галилеяне, кто продолжал жить в рамках текущего общества. Именно они снабжали организацию необходимыми финансами. В одном из евангелий часть из них перечислена по именам (Лука, 8:2-3). Симон Прокаженный и семья Лазаря также имели в иудейской Вифании собственные хозяйства и дома. Вряд ли они были зажиточными, но Мария нашла и лично распорядилась фунтом нардового мира ценой в 300 динариев (Иоанн, 12:3) чтобы наполнить дом благоуханиями для гостей. Закхей из Иерихона, вступая в организацию, отдаёт в кассу («нищим») лишь половину имения. Причём это происходит в преддверии восстания (Лука, 19:8). Мать Иоанна-Марка также имела некое состояние; у неё были слуги, в доме в Иерусалиме постоянно жили члены организации (Деяния, 12:12-13), а её сын Марк получил прекрасное европейское образование.

Ессейский Дамасский документ (около I века до н.э.), учитывая постоянное упоминание «Нового завета» и антифарисейскую направленность, обнаруживает близость с идеями Иисуса. Поэтому мы вполне можем опереться на ту его часть, где описываются социальные отношения Нового завета (CD, XIX-XIV).

Дамасский документ показывает отношения в общине единомышленников, живущих как в селах, так и в городах общепринятым хозяйственным и семейным укладом. Каждая община именуется на военный манер «станом», поддерживая традицию участников Маккавейских войн. Перед нами как бы соседская община с частной собственностью на средства производства, такие как скот (CD, IX, 14), гумно или давильня (CD, XII, 9-10). Общинники могут рядиться об имуществе и прибыли, заключать долговые сделки (CD, X, 18-19), нанимать рабочих и даже иметь рабов (CD, XI, 12). Рабов, правда, запрещалось сильно напрягать и продавать (CD, XII, 10), следовательно, речь идёт скорее о патриархальном рабстве. В общине могут жить и пришельцы, то есть иностранцы (CD, XIV, 4), их жизнь и имущество объявляются неприкосновенными (CD, XII, 6-8).

Руководство общины выбирается из авторитетных людей. Выделяется идейный руководитель (жрец) на каждые 10 человек, потом администратор или «смотритель стана» и судьи. Все члены общины платят налоги: минимум оплату двух дней каждого месяца, то есть 7-8%. Налоги идут на нужды неимущих и бедняков, немощных стариков, странствующих людей, тех кто в плену, девушек у которых нет родных, девушек у которых нет жениха и прочее. (CD, XIV, 12-16).

Так как Иисус поддерживал Иоанна Крестителя в его стремлении отойти от узко религиозной секты и выстроить массовое движение, то, скорее всего, он в своём проекте склонялся к версии Дамасского документа. Сам документ несёт в себе отпечаток времён массового восстания против Селевкидов. В нём нет той степени консервации и искусственности, какая присутствует в Уставе кумранской общины. Кстати, и сторонникам своим Иисус обещал вполне реальные блага в новом обществе, как компенсацию за годы испытаний (Матфей, 19:29-30, и особенно Марк, 10:29-31).

Видимо, Иисус представлял себе Царство Божье как общество парцеллярных (в средневековой терминологии — аллодиальных) крестьян и ремесленников без крупной частной собственности и без серьёзных разрывов имущественных уровней. Никаких соглашений с эксплуататорами не было бы допущено, ибо они готовы убивать всех подряд ради собственности и власти. Поэтому крупные землевладельцы и богачи должны быть экспроприированы, их земля и богатство перераспределены между безземельными и общинниками — ... Что же сделает хозяин виноградника? Придет и предаст смерти виноградарей, и отдаст виноградник другим (Марк, 12:1-9). Вся прежняя светская, военная и религиозная элита лишится власти. Храмовый налог радикально сократится (CD, XVI, 13-16). Будут приняты законы против ростовщичества и роскоши. Наёмная армия ликвидируется, а ей на смену придёт добровольная национальная милиция (1Q M, VII, 5). Забота о различных категориях нуждающихся ляжет на плечи новому социальному государству и будет оплачена из общих налогов общинников.

Будущее общество представлялось как общество изобилия, без голода и бедности, с равным правом доступа к благам для всех его членов. Папий Иерапольский (погиб около 120 года н.э.) первым в начале II века н.э. предпринял систематический опрос тех, кто лично слышал Иисуса или апостолов. Ириней Лионский так пересказывает Папия:

Утопия? Современному человеку легко вынести подобный вердикт. Но мы видим дальше лишь потому, что стоим на плечах гигантов. Докапиталистические классовые общества базировались на двух конкурирующих экономических началах: мелком личном хозяйстве и крупном производстве. Последнее, привлекало ли оно стороннюю рабочую силу или интегрировало в себя мелкие хозяйства, в любом случае истощало и пожирало первое. Поэтому подобные идеи были единственным понятным выражением социальной справедливости для масс крестьян, ремесленников и пролетариата, будь они греками, римлянами или израильтянами. Каждый из них знал что он сможет без труда прокормить себя и семью, если богатые кровососы исчезнут раз и навсегда. Тем более предание гласило: так жили предки.

История знает по меньшей мере одну масштабную квазиреализацию этих чаяний, в условиях похожих на условия Палестины I века нашей эры. Народное восстание «Красных повязок» против монгольской династии Юань привело в 1368 году к изгнанию оккупантов из Китая. Вместе с ними был уничтожен или лишен собственности практически весь старый правящий класс. Новое «крестьянское» правительство Мин в начальные годы взяло курс на развитие мелкокрестьянского хозяйства. Был узаконен захват земель повстанцами в процессе восстания. На три года освобождались от налогов те, кто поднимал заброшенные земли или новь, которые признавались собственностью тех, кто их возделывал. Остальные экспроприированные земли отдавались в гражданские поселения, организованные из безземельных и малоземельных крестьян. Обозначенный идеал состоял из общества самостоятельных мелких хозяев, платящих умеренный налог государству на армию, чиновников и прочие нужды. Но через 50 лет после победы народа закон стоимости практически отправил этот идеал в нокаут.

Последние приготовления

В 27 году нашей эры Иисус впервые побывал в Иерусалиме. Но основной объём работы его организации приходится на 28-29 годы. Он посещает практически все галилейские селения: Кану, Капернаум, Магдалу, Тивериаду, Наин, Хоразин. Бывает в Вифсаиде, Кесарее Филипповой, дважды в Иерусалиме на праздниках Суккот и Ханука, а также в Декаполисе, Заиорданье и в Иудейских городах. Приём далеко не везде и не всегда был радужным. Иисус знал неудачи в Назарете (Лука, 4:28-29; Марк, 6:4-6), в Гадарее (Лука, 8:37; Марк, 5:17), в Хоразине и в Вифсаиде (Лука, 10:13; Матфей, 11:21), в Капернауме (Лука, 10:15; Матфей, 11:23), в Иерусалиме зимой (Иоанн, 10:31). Он терял активистов и целые ячейки (Иоанн, 6:60-66), его не всегда пускали на ночлег в деревни (Лука, 9:52-53), несколько раз хотели схватить или побить камнями (Иоанн, 7:30; 9:59; 10:31).

Непростая задача, тем не менее, приближалась к своему решению. И вот наконец, в конце 29 года, Иисус собирает всех своих пропагандистов в уединённом месте под Кесареей Филипповой чтобы оценить вместе с ними температуру общественного мнения (Марк, 8:27-28; Лука, 9:18; Матфей, 16:13-16; Лука, 10:17). Одновременно, он ещё раз проверяет идеологическую сплочённость своей организации (Лука, 9:20). Результатом расширенного совещания становится решение о назначении конкретного срока и места восстания: начало апреля 30 года, на праздник Пасхи в Иерусалиме — И вот... явившись во славе, они говорили об исходе Его, который Ему надлежало совершить в Иерусалиме (Лука, 9:31-32, также Матфей, 16:21).

Даже самая радикальная структура имеет своё умеренное крыло. Кажется, Пётр засомневался или не разделял на тот момент его оптимизма (Марк, 8:32). Тогда Иисус указывает на добровольный выбор каждого. Но если решение принято, то играться с восстанием нельзя и следует идти до конца (Марк, 8:33-34, 38). Оглядываться назад поздно (Лука, 9:62), и кто сейчас не с нами — тот против нас (Лука, 11:23). Восстание лишь начало, впереди гражданская война — Думаете ли вы, что Я пришел дать мир земле? Нет, говорю вам, но разделение; ибо отныне пятеро в одном доме станут разделяться: трое против двух, и двое против трех; отец будет против сына, и сын против отца; мать против дочери, и дочь против матери; свекровь против невестки своей, и невестка против свекрови своей (Лк.12:49,51-53; также Матфей, 10:34-38; также Апокриф Фомы, 17).

В начале 30 года он и апостолы агитируют в Заиорданье (Марк, 10:1), а в марте они вместе с массой паломников останавливаются в Иерихоне, в последнем крупном перед Иерусалимом городе. Здесь Иисуса встречают очень лояльно; в организацию вступает некто Закхей, бывший до этого, судя по всему, неассоциированным сторонником. Закхей вносит половину своих средств в кассу организации («нищим»), после чего в его доме происходит классическое партийное собрание (Лука, 19:1-28). Но приближение Иерусалима и решающего момента вселило страх и ужас в сердца его спутников (Марк, 10:32). Иисус убеждает их с такой силой, что среди апостолов начался спор о том, кто после победы сядет по левую и правую руку от Иисуса в царстве Израиля (Марк, 10:35-41; Матфей, 20:20-24).

В дни пасхи Иисус планировал жить не в Иерусалиме, а в Вифании в доме Симона Прокажённого (Матфей, 26:6). Селения Вифания и Вифагия лежавшие на пути в город, располагались на восточном склоне Масличной горы (Марк, 11:1), а её западный склон обращен к Иерусалиму. В Вифании был заранее подготовлен и въезд в Иерусалим в самом конце марта 30 года (Матфей, 21: 1-7). Иисус публично бросил вызов власти. Он вновь использовал наглядную агитацию, обыграв известную аллегорию Захарии — Ликуй от радости, дева Сион, торжествуй, дева Иерусалим: вот твой царь приходит к тебе, справедливый и спасающий, кроткий, сидящий на ослице и на молодом осле, сыне подъяремной (Захария, 9:9, см. также III Царств, 1:38-40).

Перевалив вместе с паломниками вершину Масличной горы, ученики начали хором скандировать его имя (Лука, 19:37-38). Толпа паломников, растянувшаяся по дороге, подхватила клич. Люди принялись класть на дорогу срезанные ветви с деревьев (Марк, 21: 8-9), приведя провинциальных фарисеев в смятение (Лука, 19:39). Весь Иерусалим пришёл в движение, когда Иисус во главе народной манифестации ворвался в Храм, силой опрокинул столы торгующих и выгнал их из Дома (Матфей, 21:10-12). Тут же последовал триумфальный массовый митинг (Матфей, 21:14-16), а первосвященники, неспособные ничего ему противопоставить, пребывали в глубокой прострации (Иоанн, 12:19).

Несколько дней Иисус учил каждый день в храме... собирая толпы слушателей (Лука, 19:47-48). Ситуация изменилась и он отбрасывает тон и аргументацию, присущую дискуссиям в маленьких провинциальных синагогах. Он ведёт себя как народный трибун, жёсткий и решительный с врагами. Он бросает власти в лицо обличение за обличением — Вожди слепые, оцеживающие комара, а верблюда поглощающие! Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры,... внутри полны хищения и неправды... Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры, что уподобляетесь окрашенным гробам, которые снаружи кажутся красивыми, а внутри полны костей мертвых и всякой нечистоты; так и вы по наружности кажетесь людям праведными, а внутри исполнены лицемерия и беззакония... Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры, что даете десятину с мяты, аниса и тмина, и оставили важнейшее в законе: суд, милость и веру (Матфей, 23:23-28).

Он ничуть не боится оказаться не «сыном Давида». Священникам нетрудно было поднять архивы и убедиться, что родился он не Вифлееме, а в Назарете, чем они и не преминули воспользоваться. Но Иисус спокойно парирует их удар (Лука, 20:41-44; Матфей, 22:42-46).

С каждым днём Иисус сознательно ведёт себя всё более и более вызывающе. Он провоцирует власти, и одновременно показывает их неспособность противостоять народу (Марк, 14:49). Один из апокрифов утверждает, будто он зашёл в пределы, куда доступ был запрещён, то есть во двор для священников. И хотя привратники обязаны были следить чтобы на территории Храма всё происходило согласно регламенту, они оказались бессильны навести порядок — И он взял их [учеников] с собой в место, предназначенное для чистых, и вошел во двор Храма. И главный жрец из фарисеев... сказал...: Кто позволил тебе войти в это чистое место и смотреть на эти святыни без омовения, и даже твои ученики не вымыли ног своих? Нечистыми вы вошли во двор Храма, чистое место, хотя никто, кто не омылся сперва и не поменял одежды, не смеет вступить и созерцать эти святыни. И Спаситель остановился со своими учениками и спросил его: А как же ты, который находишься здесь во дворе Храма, ты чист? И он сказал Ему: Я чист, ибо я омылся в источнике Давида и спустился по одной лестнице и поднялся по другой, и надел белые чистые одежды. И только тогда я вошел и созерцал эти святыни. Тогда Спаситель сказал ему: Ты омылся в стоячей воде, в которой собаки и свиньи лежат день и ночь, и ты омылся и натер снаружи свою кожу, как блудницы и флейтистки душатся, моются, натираются [благовониями] и краской, чтобы возбудить желание, а внутри они полны скорпионов и пороков... (Неизвестное Евангелие, фрагмент Pap Ox. 840).

Иисус из Назарета. Тайная вечеря

Четверг 6 апреля — пятница 7 апреля 30 года нашей эры

Сам эпитет «тайный», укрепившийся для обозначения простого ужина, говорит о многом. Причём последний вовсе не был пасхальным, пасха наступала лишь на следующий день (Иоанн, 18:28). Что могло быть в нём тайного?

Тревожная ночь

После триумфального въезда в Иерусалим и изгнания торговцев из Храма, Иисус в течение нескольких дней ведёт интенсивную агитацию среди народа. Дело, однако, нельзя было выиграть одними митингами. Слишком массивными интеллектуальными, денежными и материальными ресурсами обладали власть имущие в этом городе. Саддукеи, фарисеи и нанятые клакеры навязывают ему двусмысленные «дискуссии» с целью запутать и свести его влияние в Иерусалиме к нулю. Несмотря на множественные эпитеты типа «и народ дивился», евангелисты отмечают и проблемы в те дни: Сколько чудес он сотворил перед ними, и они не веровали в него (Иоанн,12:37)

Если Иисус планировал восстание в Иерусалиме, то тайная вечеря завершала подготовку к нему. Доказательств существует в избытке. Шестого апреля Иисус вызывает апостолов на специально подготовленную конспиративную квартиру, до того дня никому из них неизвестную: И послал Иисус Петра и Иоанна, сказав: пойдите, приготовьте нам есть пасху (Лука, 22-8). На их естественный вопрос «где?» следуют четкие инструкции о пароле: ... вот, при входе Вашем в город, встретится с Вами человек, несущий кувшин воды; последуйте за ним в дом, в который войдёт он. И скажите хозяину дома: Учитель говорит тебе: где комната, в которой бы мне есть пасху с учениками Моими? (Лука, 22:10-11, а также Марк, 14:23-26).

Для задуманного Иисуса не устраивал дом Симона Прокажённого в Вифании, полный паломников (Матфей, 26:6). Ему требовалось другое помещение, где можно было без помех встретиться с союзниками, синхронизировать действия и обсудить последние детали. Марк однозначно утверждает, что находилось оно в черте города (Марк, 14:16). Но где конкретно? Ключом к разгадке может послужить фраза Иисуса о Новом Завете, произнесённая именно здесь и до сего момента никогда не упоминаемая: Сия чаша есть Новый Завет в моей крови... (Лука, 22:20, Марк, 14:24). Как уже было сказано, термином «Новый Завет» оперировали только ессеи, наполняя его вполне конкретным смыслом о принятом коммунистической общиной завете и клятве (Дамасский документ, CD MS B 20:11-12). Значит, на вечере присутствовали и представители радикальных иерусалимских ессеев, и сама вечеря могла проходить только в квартале ессеев в юго-западном районе старого города, там где находились Ессейские ворота (Иосиф Флавий. Иудейская война, книга 5, 4.2). Джеймс Чарльсворт (James Charlesworth), профессор, изучающий и редактирующий рукописи Мёртвого моря, в своей лекции от 20 апреля 1998 года приводит 13 косвенных доказательств этого вывода, причём 4 из них — археологического свойства.

Скорее всего, именно в этот дом и именно этой ночью приходил автор апокрифа Никодим, представитель фарисеев и еврейских аристократов, симпатизирующих идеям Иисуса (Иоанн, 3: 1-2; а также 9:39). Не исключено, что тогда же в этом месте Иисус встретился и с «некоторыми Еллинами», подтвердив им, что час настал (Иоанн, 12: 23). В любом случае, встреча с еллинами в Иерусалиме тоже была тайной, так как её организовывали через сложную цепочку Филипп — Андрей — Иисус (Иоанн, 12: 20-22).

Начинается вечеря. Иисус ставит своих сторонников перед фактом грядущего действа и призывает всех выпить за близкую победу: Ибо сказываю Вам, что не буду пить от плода виноградного, доколе не придёт Царствие Божие (Лука, 22-18). Следующий обмен мнениями характерен для пограничной ситуации. Среди апостолов возникает естественное сомнение, а справятся ли они со всеми вызовами и трудностями после победы? Иисус легко отводит все сомнения: ... когда я посылал Вас без мешка и без сумы и без обуви, имели ли Вы в чём-либо недостаток? Они отвечали: ни в чём (Лука, 22-35). Иными словами: если мы сумели организовать себя и своих сторонников до победы, то почему мы не сможем сделать того же самого после неё?

План действий оценён как очень опасный, а неудача не менее вероятна, чем успех. На это отвечает Пётр: ... Господи! С Тобою я готов и в темницу и на смерть идти (Лука, 22-8). Следуют последние соглашения о том, как устроится общество после их победы. Иисус подтверждает, что старый государственный аппарат будет уничтожен, а кадры нового государства будут черпаться из организации: И я завещаю Вам... и сядете на престолах судить двенадцать колен Израилевых (Лука, 22-29, 30). Он категорически отвергает мысль о какой-либо автократии, монархии или тирании, напоминает о необходимости коллективного руководства и коммунистических принципах равенства: ... цари господствуют над народами...А Вы не так: но кто из Вас больше, будь как меньший, и начальствующий — как служащий... А я посреди Вас как служащий (Лука, 22-25, 27).

Наконец, Иисус однозначно утверждает, что время пропаганды закончилось и надо действовать: ... теперь, кто имеет мешок, тот возьми его, также и суму, а у кого нет, продай одежду и купи меч (Лука, 22-36). Апостолы достают и демонстрируют то оружие, которое у них есть: Господи! Вот, здесь два меча. Он сказал им: довольно (Лука, 22-38). Вечеря кончается и следует омовение (Иоанн, 13: 4-5), похожее на обычный ритуал переодевание в чистую одежду перед опасным боем.

Два меча на двенадцать человек... довольно для чего? Вряд ли для восстания. Но, видимо, довольно для задуманной Иисусом ночной операции. Иисус и апостолы покидают квартиру и идут на Масличную гору, где какое-то время бездействуют. Иисус нервничает в борении... и был пот его, как капли крови (Лука, 22-44), а Пётра и братьев Зеведеевых дважды сморил сон (Марк, 14:40). Какой момент выгадывал Иисус? За чем он наблюдал? Чего он ждал?

Чем бы это ни было, он так и не дождался. В парк врывается стража, ведомая Иудой Симоновым. Происходит короткая схватка и арест.

Хронометр судьбы

Тайное совещание, предупреждение о близком часе, обещание пить вино в новом царстве — всё говорит о том, что восстание произойдёт вот-вот. Но для этого мало нескольких человек, необходим массовый подъём и массовая поддержка. Его небольшая (в момент ареста их, видимо, было только четверо) и слабо вооруженная группа не могла быть использована даже в теракте против конкретных саддукеев, священников и представителей местной или римской администрации. Акция, задуманная Иисусом, должна была поднять и возбудить людей ночью или рано утром. И ещё более неистово, нежели в случае изгнания из Храма торговцев. Что же конкретно хотел Иисус сделать той ночью?

Итак, они поужинали, а когда стемнело вышли из города через Ессейские ворота или ворота Источника и перешли за поток Кедрона (Иоанн, 18: 1). Потом поднялись на Масличную гору (Матфей, 26:30) прямо напротив Храма (Марк, 13-3) — отсюда до него около 1100 шагов (Деяния, 1:12). Небольшая остановка и совещание. Зачем они делали крюк, лишний раз взбирались на гору, перед тем как спуститься вниз в Гефсиманию? Не отставил ли здесь Иисус часть своих людей, дабы завидев сигнал они могли быстро добраться до Вифании? Именно тут Иисус произносит ...все вы соблазнитесь о Мне в эту ночь, ибо написано: поражу пастыря, и рассеются овцы стада (Матфей, 26:31). Вероятно, высказывание подлинное. Но в пророчество об аресте Иисуса и о бегстве апостолов его переделали уже позднейшие переписчики Матфея. Доказательство лежит на ладони. В Дамасском документе есть идентичная фраза, но используется она в качестве пролога к описанию справедливого возмездия для нечестивцев ... речение Божье, — порази пастыря, и рассеется стадо, а я обращу мою руку против подпасков. А стерегущие его — это бедные овцы. Эти спасутся в день взыскания, а остальные будут преданы мечу, когда придёт Помазанник... как было в пору первого взыскания о чём сказал Иезекиил... (CD, XIX, 6-13). Следовательно, на Масличной горе Иисус ещё раз объясняет сторонникам свой план: сегодня ночью мы нанесём удар в самое сердце противника и поразим «пастыря».

Далее, они двигаются в селение Гефсиманию (Матфей, 26:36), где снова оставляется часть людей. В оливковую рощу селения они приходят вчетвером, и вновь остановка и долгое ожидание. Гефсимания — промышленная пролетарская зона Иерусалима. Здесь находились масличные прессы, обслуживающие нужды Храма. Так называемый Гефсиманский сад, вовсе не сад и не парк, а плантации олив.

Какова была цель? Какого «пастыря» хотел поразить Иисус? Сложный маршрут его группы вёл к Храму, ибо целью был Храм. Иисус хотел поджечь Храм — И сыны тьмы будут сожжены... (кумранский апокриф 4Q Amram).

Храм давно был объявлен единственным легитимным местом отправления культа Бога Израиля в Иудее (II Царств, 18:3–6, 22) и должен был существовать в единственном числе. Иисус верно расценивал его как центр богатства, силы и влияния текущей власти. Иудейский Храм был не обычным религиозным центром. Каждый еврей считался обязанным вносить храмовый сбор, а также жертвы скотом и десятину. Деньги, ценности, «депозиты», долговые расписки и натуральные продукты хранились здесь в специальных помещениях и амбарах. Храм был главным хранилищем всего еврейского богатства (Иосиф Флавий, Иудейская война, 6:282). Замкнутая каста в 1500 иудейских священников и аристократов получала и контролировала все эти десятины. Опираясь на наёмников и идеологов и договорившись с римскими властями, она угнетала евреев хуже оккупантов.

Евангелисты сохранили рассказ о том, как Иисус долго наблюдал за народом, приносящим деньги в сокровищницу Храма (Марк, 13: 41). Он всегда открыто нападал на истощающие население «дары Богу» (Марк, 7:10-13). За день до ареста, он и апостолы осматривали Храм, именно тогда у Иисуса с ненавистью вырвалось: ...видите всё это? Истинно говорю Вам: не останется тут камня на камне, всё будет разрушено (Матфей, 24: 1-2. Марк 13:1-2).

Утверждают, будто реконструированный Иродом Храм представлял собой уникальное архитектурное сооружение, чуть ли не восьмоё чудо света. Но никакого пиетета к Храму коллаборациониста, компрадора и кровавого тирана Иисус не испытывал. Он знал и поддерживал требование отделиться от сынов гибели [синонимично сынам тьмы], воздерживаться от нечестивого богатства, осквернённого обетом и заклятием, и богатством святилища, и ограблением бедняков своего народа (Дамасский документ, VI, 14-16).

Пропаганда Иисуса в Иудее явно или косвенно, но необходимо включала в себя этот тезис — Иисус сказал им в ответ: разрушьте храм сей, и Я в три дня воздвигну его (Иоанн, 2: 19). Именно он стал одним из пунктов обвинения против него после ареста. Интересно, что слушатели не столько ужасались разрушению, сколько удивлялись, как можно будет его так быстро отстроить. Это доказывает, что пропаганда Иисуса основывалась не на разрушительной, а на позитивной идее. Заново выстроить новый Храм, ссылаясь например на видения Иезекииля (Иезекииль, 40-43), означало бы выстроить новую эпоху, новое общество и новое государство. Главное — не допустить к делу старые элиты. Иисус сказал: Я разрушу этот дом, и нет никого, кто сможет построить его ещё раз (Апокриф от Фомы, 75).

Наконец, существует и абсолютно прямое указание: Я же, Петр, и спутники мои были в тоске, и с болью в сердце скрывались мы, ибо нас искали как преступников, намеревавшихся поджечь Храм. Из-за этого всего мы постились и сидели, горюя и плача ночь и день до субботы (Апокриф от Петра, 7:26-27).

Оливковая Гефсимания — идеальное место для задуманного. Селение находится в 300 метрах от Храма. Именно здесь производилось горючее масло для храмовых лампад. Здесь же можно было найти и второй материал — сухое дерево для факелов. Поджечь, разрушить Храм в день Пасхи означало не только вырвать у классового врага рычаг и символ власти, лишить его денег и богатства. Но и повергнуть элиту в шок, до крайности возбудить народ в Иерусалиме, ибо повторилось бы возмездие описанное Иезекиилем (Иезекииль, 9). Правоту расчёта Иисуса доказывает разрушение Храма римлянами в 70 году н.э., после которого правящая клика саддукеев сошла с исторической арены навсегда. А что сделали зелоты, возглавив антиримское восстание? Сожгли архив Храма!

Если бы Храм полыхнул, то богачи и священники кинулись спасать свои сбережения, римская когорта оказалась отрезанной пламенем в крепости Антония, а по улицам метались экзальтированные плебеи, разрывая одежды на своих телах. Их тут же взяли бы под своё влияние радикальные фарисеи, ессеи, сторонники и симпатизанты Иисуса в городе (Лука, 2:38).

Его люди без труда разбудили бы тысячи паломников, ночующих в Вифании и в Вифагии. Завидев зарево, народная масса хлынула бы в город по единственной дороге через Гефсиманию (на плане — фиолетовые стрелки). Также как и в случае изгнания торговцев, их легко перехватил бы и возглавил Иисус с сотней подготовленных пропагандистов, единым усилием подвигнув на восстание против еврейской аристократии и римского гарнизона. Малая закваска подняла бы всё тесто. Разве не мечтал Дамасский документ (CD, XIX, 10-13) о дне второго взыскания и о словах Иезекииля? — И сказал ему Господь: пройди посреди города, посреди Иерусалима, и на челах людей скорбящих, воздыхающих о всех мерзостях, совершающихся среди него, сделай знак. А тем сказал в слух мой: идите за ним по городу и поражайте; пусть не жалеет око ваше, и не щадите; старика, юношу и девицу, и младенца и жен бейте до смерти, но не троньте ни одного человека, на котором знак, и начните от святилища Моего. И начали они с тех старейшин, которые были перед домом (Иезекииль, 9: 4-6).

Даже не нужно фантазировать, какие слова мог найти Иисус для народа. Готовую взрывную речь можно найти в послании его брата Иакова: Послушайте вы, богатые: плачьте и рыдайте о бедствиях ваших, находящих на вас. Богатство ваше сгнило, и одежды ваши изъедены молью. Золото ваше и серебро изоржавело, и ржавчина их будет свидетельством против вас и съест плоть вашу, как огонь: вы собрали себе сокровище на последние дни. Вот плата, удержанная вами у работников, пожавших поля ваши, вопиет, и вопли жнецов дошли до слуха Господа Саваофа. Вы роскошествовали на земле и наслаждались; напитали сердца ваши, как бы на день заклания (Иакова, 5: 1-5).

А может быть выбор времени был обусловлен целым комплексом причин. Не исключено, накануне в Иерусалим прибыли и Понтий Пилат, и Ирод Антипа. На следующий день они принял бы всё меры, чтобы не позволить никакой агитации на улицах. Если ночь с 6 на 7 апреля была их первой ночью в городе, тогда она поневоле становилась и самым необходимым, и самым удобным временем для захватной атаки на преторию и на дворец.

В данной интерпретации получает объяснение и поведение Иуды. Иисус посылает его первым. Возможно как разведчика, или как своего представителя чтобы мобилизовать для задуманного дела специальную группу, или для подкупа охраны — ...И, обмакнув кусок, подал Иуде Симонову Искариоту... Иисус сказал ему: что делаешь, делай скорее... Он, приняв кусок, тотчас вышел; а была ночь (Иоанн, 13: 26-27, 30).

Любые ворота Храма не стоило труда открыть при наличие внутри своих людей. Иосиф Флавий утверждает будто ... Восточные ворота внутреннего притвора, сделанные из меди, весившие так много, что двадцать человек и то с трудом могли запереть их вечером, скреплённые железными перекладинами и снабжённые крюками, глубоко запущенными в порог из цельного камня — эти ворота однажды в шесть часов ночи внезапно сами собой раскрылись (Иосиф Флавий. Иудейская война, Кн. VI, 5:3).

А может быть Иуда должен был обеспечить вход в Храм через подземный канал или подземный ход, выходящий на восточную сторону — Вместе с тем был сооружён для царя подземный ход, ведший из цитадели Антония до самого Храма, вплоть до восточного входа (Иосиф Флавий. Иудейские древности. Книга 15, 11:7)

Иисус сильно нервничал, ожидая знака от Иуды, или подхода его отряда (Марк, 14:33-34). Возможно, он почувствовал какой-то сбой в схеме. Наконец, увидев Иуду во главе группы людей, он будит друзей и нетерпеливо выходит навстречу (Иоанн, 18: 4). Увы, Иуда привёл вооружённую полицию. Если бы Иуда не знал точное место встречи, он никогда бы не нашел четырёх человек в оливковых рощах ночью.

Последний шанс Иисуса состоял не в ночной схватке с профессионалами, где их легко могли убить «при сопротивлении властям». Он попытался апеллировать к ним словом, спасти своих людей, спасти организацию, и, одновременно, разбудить жителей Гефсимании (Марк, 14:48-49). Только так можно объяснить его призыв спрятать приготовленное оружие. Но полиция быстро и жёстко пресекает его попытку и разгоняет проснувшихся (Марк, 14:50-52).

Насколько серьёзным звучало обвинение в желании поджечь Храм свидетельствует ускоренное судилище и расправа над Иисусом. Храм не сгорел, восстание не началось, элита удержалась наверху. Синедрион, оценив весь ужас задуманного Иисусом, спешил немедленно покончить с ним руками римлян. Попытка поджога Храма стала козырным пропагандистским тузом, и при мобилизации всех военных сил в городе его можно было беспрепятственно использовать публично. Матфей и Марк подтверждают, что первосвященники возбудили народ (Матфей.27:20; Марк.15:11) и даже Пётр в панике отрёкся. Проходящие по дороге рядом с крестом на котором висел Иисус, злословили: Разрушающий храм и в три дня созидающий! Спаси себя самого... (Матфей, 27:40). Массы, ещё вчера поддерживающие Иисуса, оказались дезориентированы, сторонники — парализованы, апостолы — объявлены в розыск. Стефан через несколько лет употребил в пропаганде похожий мотив против Храма и был не только не услышан — иудеи зажимали уши — но и убит на месте (Деяния, 6:13-15; 7:47-48).

Удивительны качества этого человека, Иисуса, сильного в деле и в слове. Классовая ненависть к богатым и сильным мира сего. Вера в простого человека, его возможности и высокий дух. Ясный анализ слабых и сильных сторон противника и способность зажечь огонь в сердцах людей. Приверженность коммунистической идее и умение увидеть национальное в классовом. Высокий интеллект и полемический талант, поставленный на службу своему классу. Вера в предопределение как в неизбежное последствие своих идей и действий.

Презрение к фетишам, будь то частная собственность, суббота или Храм. Способность выстроить и сплотить организацию единомышленников. Непреклонная воля к действию, бесстрашие перед лицом врагов и лицом смерти.

Пусть восстание не удалось, но жизнь Иисуса не потерпела крах, она просто оборвалась.

Предание утверждает, будто Иисус воскрес. Так оно и есть, ибо история не производит бесполезных событий. Он воскрес во флорентийских чомпи и гентских ткачах, во Фра Дольчино и Джоне Болле. В голландских гёзах и английских левеллерах, в Томасе Мюнцере и в Гракхе Бабёфе. В парижских коммунарах, русских большевиках и немецких спартаковцах. В австрийском Schutzbund и испанском CNT. В Че Гевара, в защитниках Ла Монада и корейского Кванжу. Он обречён воскресать вновь и вновь, пока угнетённый класс штурмом не добудет себе Царства Божьего.

Тотальная ревизия

Дэн Браун отмечает факт переворота в идейной жизни и организации христиан. Но в его версии она заключается лишь в устранении Марии Магдалины из истории христианства. Реальная же глубина ревизии личности, жизни и борьбы Иисуса и его последователей несопоставима с выдумками Дэна Брауна.

Увы, не существует конкретного злодея или группы злодеев, которые злостно переписали евангелистскую историю. Ни император Константин, ни Никейский (325 год), ни Лаодикийский (363 год), ни Карфагенский (397 год) соборы тут ни при чём.

Устное предание об Иисусе передавалось апостолами и их сотрудниками на собственный вкус и с расстановкой собственных акцентов. Вот Павел просит Тимофея: ... я просил тебя пребыть в Эфесе и увещевать некоторых, чтобы они не учили иному [т.е. отличному от подхода Павла], и не занимались баснями и родословиями бесконечными... (I Тимофею, 1:3-4).

Неизбежные искажения реальности проявились ещё при первых записях, в чём отдавали себе отчёт исследователи уже в начале II века. Пресвитер Иоанн, знавший Иисуса лично, рассказывал Папию: Марк был переводчиком Петра; он точно записал всё, что запомнил из сказанного и содеянного Господом, но не по порядку..., а также Матфей записал беседы Иисуса по-еврейски, переводил их кто как мог (Евсевий Памфилл. Церковная история, Книга III, 39:14-16).

Лишь ближе к половине II века христианские тексты получают авторитетное значение. А до этого многие христиане не стеснялись вставлять в них целые отрывки, редактировать и вписывать собственную трактовку. Например, известно, что Маркион (85? — 180? годы н.э.) согласно своему разумению редактировал послания Павла, и можно только гадать, сколько канонических павловых строк принадлежит ему — список известных редакционных правок Маркиона дает Епифаний (Epiph. Haer., XLII,11).

Любая организация и идеология подобны живому организму. И то, и другое испытывает давление среды; ни то, ни другое не живёт вечно. Оппортунистические напластования накапливались в христианских сектах постепенно в течение 300 лет. Это доказывает сама структура новозаветных текстов, в которых прекрасно сохранился первоначальный скелет повествования. В них отчётливо прорисовываются два гетерогенных пласта — древнее предание без догматических и богословских идей и позднейшие редакции и интерполяции.

После смерти Иисуса его организация выстояла, перестроилась и доказала свою жизнеспособность. Его единомышленники знали то, что утверждали: Иисус погиб, взяв всё на себя, дабы организация сохранилась и дело его не умерло. Позднее это трансформируется в версию о страдании за грехи всех людей и в легенду о воскресении.

Очень быстро происходит слияние с радикальным крылом иерусалимских еллинистов, получивших в объединенной организации необходимое представительство (Деяния, 6:1-6, все имена сплошь греческие). Какое-то время обе фракции ещё сохраняли некоторую традиционную автономность. Так, ещё в 40 году еллинисты хотели отомстить Павлу за убитого Стефана. Поэтому Павел жил у Петра и ограничил свои контакты с общиной (Галатам, 1:18-19), а после его пришлось переправить в Кесарию (Деяния, 9:28-30). Очень возможно, что и многие ессеи тогда примкнули к христианам. Фраза ... и из священников многие покорились вере (Деяния, 6:7) вероятно относится не к садукейским священникам, а к ессейским идеологам-жрецам.

Организация продолжает жить предчувствием общенародного подъёма — Поразмыслите о претерпевшем такое над собой поругание от грешников, чтобы вам не изнемочь и не ослабеть душами вашими. Вы ещё не до крови сражались, подвизаясь против греха (К евреям, 12:3-4).

Партия расширяет ареал своего влияния отлаженным механизмом прозелитизма, привлекая к себе также кадры иоаннитов, как например Аполоса из Александрии в 50-е годы (Деяния, 18:24-28; 19:1-5; I Коринфянам, 1:12; 3:4-6), ставшего позднее одним из ведущих идеологов (Титу, 3:13). Она теряет своих членов в столкновении с местными властями (Стефан, Иаков Зеведеев, Иаков брат Иисуса, Симон Клеопов). Организация всегда воспринималась правящими классами как оппозиционная, радикальная и опасная. Её членов постоянно арестовывают, избивают, преследуют. Факт, что в моменты жестоких политических и идеологических столкновений организации с синедрионом или властями в памяти элиты всегда всплывают прежние восстания черни. Арест Стефана в 34 году сопровождается подъёмом дела о поджоге Храма (Деяния, 6:13-15). При суде над схваченными апостолами в Иерусалиме в 44 году фарисей Гамалиил напоминает о мятеже Февды и о восстании Иуды из Гамалы (Деяния, 5:34-38). Казнь Иакова Зеведеева и попытка расправы над Петром в 44 году (Деяния, 12:1-4) не может быть не связана с мятежом Февды при прокураторе Куспие Фаде (44–46 годы). Февда также был схвачен и обезглавлен (Иосиф Флафий. Иудейские древности. XX, 5:1). В любом случае Иаков Зеведеев был не тем человеком, которого нужно долго упрашивать действовать.

При аресте в Иерусалиме Павла в 58 году Клавдий Лисий сразу спрашивает его: Так не ты ли тот Египтянин, который перед сими днями произвёл возмущение и вывел в пустыню четыре тысячи человек разбойников? (Деяния, 21:38).

Павла, представшего перед синедрионом, бьют равно как и Основателя (Иоанн, 18:23). Он, в свою очередь, разговаривает с первосвященником языком радикальных ессеев каковым пользовался Иисус — Первосвященник же Анания стоявшим перед ним приказал бить его по устам. Тогда Павел сказал ему: Бог будет бить тебя, стена подбеленная! (Деяния, 23:2-3). Подбелённая стена — это образ, выстроенный на основе общепринятого у ессеев обозначения фарисеев — И всего этого не поняли Строители стены и Мажущие известкой, ибо Смятённый духом и Каплющий ложью капал им... (Дамасский документ, CD, VIII, 12-13).

Обращаясь к своим сторонникам, Павел не раздумывая использует знакомую «военизированную» терминологию: Ибо все Вы — сыны света и сыны дня, мы — не сыны ночи, ни тьмы (I Фессалоникийцам, 5:5).

Но поражение Великого восстания 66-73 годов и разрушение Иерусалима (70 год) нанесло всем радикальным партиям смертельный удар. Зелоты и ессеи были уничтожены. Лишь лояльная Риму часть фарисеев осталась на плаву при полном политическом штиле. Революционный энтузиазм потух, Царство Божье обратилось в туманную перспективу, активисты выдохлись. В такой обстановке один выдерживает больше, другой — меньше, но рано или поздно слабеет любой. Слабеет, если не найдётся жизнеспособной (или кажущейся таковой) альтернативы. Настроения этого периода нашли отражение в некоторых Посланиях: Прежде всего знайте, что в последние дни явятся наглые ругатели, поступающие по собственным своим похотям и говорящие: где обетование пришествия Его? Ибо с тех пор, как стали умирать отцы, от начала творения, всё остается так же (II Петра, 3:3–4, сравни Иакова, 1:8). ... Да будет далеко от нас сказанное в Писании, где оно говорит: несчастны двоедушные, колеблющиеся душою и говорящие: это мы слышали и во время отцов наших, и вот мы состарились, но ничего такого с нами не случилось (I Климента коринфянам, 23; около 96 года н.э.). Политическая организация постепенно эволюционирует в религиозную мессианскую секту, ожидающей повторного пришествия своего лидера.

Примерно в то же время обострились отношения христиан с иудейской традицией, так как между 40 и 60 годами они начинают принимать в свою среду не-иудеев. Кроме того, непримиримая эгалитарная пропаганда, бывшая до того устной, фиксируется в записях Евангелий и Посланий. Поэтому постепенно христиане перестают восприниматься как евреи, и Бар-Кохба и римляне преследуют их, и во II веке их материнская организация в Палестине практически исчезает без следа. Но классовый, а значит и интернациональный характер организации помог укрепиться ей не только среди иудейской диаспоры империи, но и среди неиудейского пролетариата. Только что ему могли предложить? Идея независимости Израиля не имела для них никакого смысла. Для утверждения программы выступления против собственных эксплуататоров всегда необходим выстраданный десятилетиями опыт борьбы. Восстание против Рима? Но о нём думали далеко не везде, тем более что с 70 года гражданские войны заканчиваются. Наступала столетняя золотая эпоха, продлившаяся до Марка Аврелия и Коммода, и политическая составляющая идеологии христианства неизбежно сходит на нет, уступая место религиозному сознанию.

Но в русле своей классовой традиции христианство сумело дать угнетённым империи замену: экклесиюЭкклесия здесь — в прямом значении древнегреческого слова — собрание. Имеется в виду собрание тех, кто следовал заветам Иисуса и его ближайших сторонников, где каждый угнетённый мог почувствовать свою значимость; экклесию, где существовали единомыслие, солидарность, товарищество и выборность руководства, общие трапезы и забота о нуждающихся; экклесию, где проповедовалось социальное освобождение и возмездие богатым при следующем возвращении Мессии. ... Ибо алкал Я, и вы дали Мне есть; жаждал, и вы напоили Меня; был странником, и вы приняли Меня; был наг, и вы одели Меня; был болен, и вы посетили Меня; в темнице был, и вы пришли ко Мне (Матфей, 25:34-36). Дальнейшая трансформация превратила экклесию в собственно церковь, а Иисуса — в Бога.

Радикальное изменение обстановки повлекло за собой и радикальное изменение идеологии. Самые тяжёлые потери старая гвардия Иисуса понесла в чёрные 60-е годы. Именно тогда погибли Иосиф Варсава Юстус (Деяния, 1:23), Пётр, Марк, Павел, Матфий (Деяния, 1:22-26), Варнава (Деяния, 4:36), Иаков брат Иисуса, и, видимо, Нафанаил вместе со своим другом Филиппом. К 100 году, когда в Эфесе умирает или погибает Иоанн Зеведеев, из свидетелей несчастной попытки 30 года остались в живых лишь несколько стариков: Симон сын Клеопы (Лука, 24:18, 24:34), Аристион, старец Иоанн, называемый пресвитером (Свидетельство Папия в передаче Евсевия Памфила. Церковная история, Книга III, 39:1-7) и дочери еллиниста Филиппа (Деяния, 6:5; 21:8-9).

Удивительно, насколько мироощущение следующих поколений христиан отличалось от поколения первого. Игнатий Антиохийский легко даст взаймы мужества всем нам и самому Иисусу. Но какая пропасть лежит между их смертями. Один ненавидел своих врагов, считал их угнетателями и кровопийцами, готовил против них восстание и погиб от их рук лишь потому, что они опередили его. Для него смерть — вероятностные издержки в крайне рискованном деле. Другой же стремится мученически умереть, только чтобы встать в один ряд с мучениками Петром и Павлом. Правильно обставленная смерть оборачивается смыслом всей жизни, борьба превращается в борьбу с самим собой, а небо и земля меняются местами — ... О, если бы не лишиться мне приготовленных для меня зверей! Молюсь, чтобы они с жадностью бросились на меня. Я заманю их, чтоб они тотчас же пожрали меня, а не так, как они некоторых побоялись и не тронули. Если же добровольно не захотят, — я их принужу. Простите мне; я знаю что мне полезно. Теперь только начинаю быть учеником. Ни видимое, ни невидимое, ничто не удержит меня придти к Иисусу Христу. Огонь и крест, толпы зверей, рассечения, расторжения, раздробления костей, отсечение членов, сокрушение всего тела, лютые муки дьявола придут на меня, — только бы достигнуть мне Христа (Игнатий Антиохийский римлянам, 5, 107 год н.э.).

Такое встречается сплошь и рядом. Историческое время пульсирует, то ускоряясь, то замедляясь, порождая водовороты и подводные течения; поток может вдруг оборваться водопадом, чтобы внизу, в тихой заводи, успокоиться в ожидании следующего весеннего наводнения. Так революционный период сменяется контрреволюционным, за героями приходит бюрократия, за вчерашней активностью — равнодушие, социальный подъём завершается глубоким падением и застоем. Политические последствия таких циклов и отражение их в умах людей порою сногсшибательны. Революционное движение анабаптистов было основано на волне социального протеста в 1521 году в Цвиккау ткачом Николаем Шторхом, последователем Томаса Мюнцера. Их социальная программа оказалась популярной и исключительно радикальной: упразднение всех сословий, обобществление (т.е. экспроприация) имущества и установление Царства Божьего на земле. С оружием в руках анабаптисты отстаивали её в Великой крестьянской войне 1524-1525. Поражение заставило их отряды отойти в Голландию. Через 20 безжизненных и упадочных лет они вырождаются религиозную секту меннонитов, обременённую пацифизмом, непротивлением злу насилием и практикой самоизоляции от общества.

Следующим этапом эрозии раннего христианства стало обращение в веру представителей правящих классов и римских чиновников. От них уже не требовалось продавать своё имение или землю, как сделал это Варнава, левит, родом Кипрянин в 34 году (Деяния, 4:36). Наоборот, апелляция к инстинкту низших классов была изрядно смягчена. Нищие и голодные превратились в нищих духом и голодных до правды. Рабы — в рабов божьих, сокровища — в сокровища веры. Грешники с точки зрения фарисеев — простой народ, ам-гаарец — стали обозначаться просто абстрактными грешниками, которых призывают к покаянию. Ненавистный гауляйтер Понтий Пилат, грабивший и терзающий провинцию, обернулся в сомневающегося интеллигента и чуть ли не тайного поклонника Иисуса.

Изменение классового состава экклесий привело к деконструкции практически каждого высказывания Иисуса. Но остатки текстов и счастливые случайности позволяет нам в некоторых местах вскрыть истину. Возьмём, к примеру, известную притчу о званных. Вот некто приглашает на ужин многих. Но один из них не может прийти, потому что совершает сделку с недвижимостью. Другой купил пять пар волов и вынужден заниматься ими. Третий едет собирать ренту и т.д. Тогда инициатор ужина в отчаянии приглашает в дом нищих и бродяг. Резюме: много было званных, да мало избранных (Лука, 14:15-24). Красивая новелла с афористической концовкой может истолковываться на любой случай жизни и как угодно широко. Но, к счастью, мы имеем и альтернативный вариант в апокрифе от Фомы. Тот же самый текст о званных и об их отказах, но вывод исключительно конкретный: Покупатели и продавцы не войдут в места отца моего (Апокриф Фомы, 68). Вместо упражнений в поэтических метафорах Иисус просто предупреждает: не делайте ставку на тех, кто озабочен бизнесом, они предадут; и только те будут с нами, кому нечего терять.

Запрет Траяна (98-117 годы) на всяческие союзы и организации помогает религиозной символике и терминологии обрести новую реальность. Христианство становится тайным, получает распространение уверенность в индивидуальном воскрешении с последующей наградой на небесах. Туда же перемещается и Царство Божье, превратившись в нечто непознанное и неуловимое без начала и конца у врат которого сидит Пётр с ключами. Сын Божий становится Богом-сыном, а Святой дух — одной из божественных ипостасей. Смерть на кресте трактуется не как расправа с лидером угнетённых, а как предопределённое Богом-отцом страдание Бога-сына за грехи людей.

В 30 году Иаков и Иоанн Зеведеевы хотели сжечь самарянскую деревню, в которую их не пустили на ночлег. Они видели перед собой врагов и желали поступить с ними как с врагами, и лишь Иисус сумел охладить их горячность (Лука, 9:52-56). Конфликт свидетельствует об отсутствии воинствующего национализма у Иисуса. Правоверные иудеи в принципе не должны были проситься туда на ночлег, ибо им нельзя пить и есть вместе с самаритянами (см. например, Иоанн, 4:9). Иаков и Иоанн Зеведеевы вовсе не раздували иудаистский национализм, а возмутились именно националистической и религиозной ограниченностью самаритян.

Через 80 лет ученик Иоанна Зеведеева смотрит на мир совсем другими глазами и говорит совсем другими словами: Бог же и Отец Господа и Бога нашего Иисуса Христа и Сам вечный Первосвященник, Сын Божий Иисус Христос, да утвердит вас в вере и истине, во всякой кротости и незлобии, терпении и великодушии, воздержании и целомудрии; и да даст вам жребий и часть среди Своих святых, и нам с вами и всем, которые живут под небом и имеют уверовать в Господа нашего Иисуса Христа и Его Отца, воскресившего Его из мертвых. Молитесь за всех святых. Молитесь также за царей, за власти, князей, даже за преследующих и ненавидящих вас и за врагов креста, чтобы плод вашей веры был явен для всех, и сами вы были совершенны (Поликарп Смирнский филиппийцам, 12, около 110 года).

В двух следующих веках христианство полностью утрачивает какой-либо революционный заряд, превращает систему взаимопомощи для активистов в благотворительность, подтверждает незыблемость патриархальной семьи, резко диверсифицирует свой классовый и образовательный состав, бюрократизируется и отделяет клир от экклесии, заменяет апостолов епископами, выбираемыми клиром, начинает накапливать имущество, создает официальное вероучение и отсекает еретиков, уничтожает демократию в своих рядах, объединяет конфедерацию общин во всеобщую церковь.

Евсевий Памфил, епископ Кесарийский в начале IV века, трактует как ересь идеи о земном Царстве Христовом и о человеческом происхождении Иисуса, которые ещё сохранялись в конце I века в локализованных этнических и городских христианских организациях: у еврейских «эвионитов» («нищих»), группе Керинфа в Эфесе, группе никалаитов в Антиохии (Евсевий Памфил. Церковная история, Книга III, 27:1-2; 28:1-4; 29:1).

Абсолютно не способен понять Евсевий и Папия. Папий во II веке специально опрашивал людей, знающих и общающихся с апостолами, а с Аристионом и пресвитором Иоанном беседовал лично. Евсевий пишет: Так, например, он [Папий] говорит, что после воскресения мёртвых будет тысячелетнее и плотское Царство Христово на этой самой земле. Я думаю, что он плохо истолковал апостольские слова и не понял их преобразовательного и таинственного смысла, ибо ума был малого (Евсевий Памфил. Церковная история, Книга III, 39:12. Первая половина IV века). Очевидно, что Папий передал отголосок идей апостолов вполне аутентично, но они никак не вписывались в концепцию III-IV веков.

Признание этих достижений со стороны имперской власти означало признание христианства государственной церковью... и юридическим лицом с правом приобретать и наследовать собственность (321 год). Теперь церковь могла уверенно опереться на господствующий способ производства, ибо епископы и аббаты стали частью владельческого класса.

Что сказал бы простой галилейский рыбак Симон Ионин увидев перед собой эту эксплуататорскую машину с гигантскими поместьями и рентами? Известно что: Не знаю вас, откуда вы; отойдите от меня, делатели неправды.

Не решил бы Иаков Зеведеев сжечь дотла эту опору конформизма и верхних классов, как когда-то с братом они хотели сжечь ненавистный иудейский Храм? Не только сжечь, но и заново призвать всех незнатных и униженных, чтобы вместе с ними упразднить епископов, нобилей и жирных пополанов.

Эти люди никогда не смирились и не предали бы устремления своей жизни и идеалы социальной революции. И пока забыта справедливость, пока дома богачей строятся тяжким трудом других, пока удерживается плата работникам, пока продолжают брать проценты на проценты — никакие литургии, никакие порфиры и иконы, никакие «единые в трёх лицах» и никакие Соборы не сотрут прошлого первых христиан без следа.

Постскриптум

«Код да Винчи» был анонсирован на каннском кинофестивале. Любой информационный блок мировых и российских СМИ о каннском фестивале обязательно включал в себя сообщение о запуске 125-миллионного проекта. Согласно регламенту, Том Хэнкс, Одри Тоту и Жан Рено уверенно шли по лестнице и позировали фотографам в костюмах и вечерних платьях. Публика вопила от счастья и рукоплескала от души.

Фальсификации, подделки и мифы могут жить долго, но историческое возмездие неотвратимо для всех — много первых ещё станут последними. В Каннах оно наступило через несколько дней. Половина зала смогла выдержать лишь первые 30 минут «Кода».

А пальмовую ветвь получила лента социалиста Кена Лоача «Ветер, который качает вереск», повествующая об Ирландии 20-х годов, о её национальном освобождении, классовых схватках и гражданской войне. Случайно или нет, но режиссёр протянул нервущуюся нить из прошлого в современность, в кошмар иракской, палестинской или чеченской действительности. Но с равным правом мы можем сказать, что он соединил современную историю с классовой историей античной Палестины тех же 20-х годов. И жюри единогласно проголосовало отдать Гран При Кену Лоачу.

Справедливость не может не быть приправлена несколькими граммами мести — в данном случае тем, кто утверждает, будто история или искусство не должны пропагандировать каких-либо социальных теорий. Ибо обычно они имеют в виду теории, противоречащие их собственным. Воистину, вовек богатым не обрести покоя.