Шеин. Потрачено

Олег
Шеин

Исторический опыт свидетельствует: те, кто пытается наладить мосты сотрудничества с реакцией, сам в итоге уходит с марксистских позиций и скатывается в оппортунистическое болото, начинает объективно служить буржуазии.
1997 год

Справедливая Россия — не та партия, за которую бы стоило отдавать свою жизнь.
2012 год

В Справедливой России (СР) произошел политический скандал: 14 голосами против 4-х одному из наиболее популярных политиков партии — Олегу Шеину было отказано в выдвижении кандидатом на должность губернатора его родной Астраханской области. Мы не знаем и не будем гадать, по собственной трусости или по указке Администрации президента Справедливая Россия отказалась выдвигать его на этот пост, но с вероятностью 146% можем предположить, что за этим стоит, во-первых, страх перед повторением, а может и усугублением, событий 2012 года. Во-вторых, что такой отказ только на руку действующей власти.

В данной ситуации подлинный характер Справедливой России проявился ярче некуда. Есть оппозиция и оппозиция. Реальная оппозиция стремится к взятию власти ради реализации своих целей и программ, которые, как она считает, не может или не хочет реализовать действующая власть. Бонапартистская, созданная политтехнологическим путем и подконтрольная действующей власти оппозиция может получить кусочек полномочий только из ее рук и с ее согласия — как получил, например, свой пост Островский — губернатор Смоленской области от ЛДПР. Но такая оппозиция ничего так не боится, как получить власть из рук народа, на который она вроде бы и должна опираться. Такая ситуация уже была бы нарушением политического контракта начала и середины «нулевых» по созданию «управляемой демократии», а по факту — по укреплению бонапартистской системы, где все демократические институты являются либо ширмой, либо фикцией, а решения принимаются большим бизнесом и сросшимся с ним бюрократическим госаппаратом. Пойдя на реальные выборы, даже карманная оппозиция в этом случае уже может сыграть не роль свистка для спуска пара, а роль трещины, прорвавшись через которую, недовольство «низов» грозит разнести весь котел политической стабильности. А он и без того уже последнее время трещит по всем швам.

Власть еще могла поиграть с СР в астраханские выборы в 2012 году — на спаде «болотного» движения, которое тогда еще сравнительно слабо отзывалось по регионам. Но и тогда уже это была опасная игра с массовым протестом. Сегодня же, после Шиеса, после приморского, хакасского и владимирского опыта такие игры чреваты слишком большим риском. К тому же, вдруг под влиянием массового движения в Шеине заговорит ультралевое прошлое? Кто знает, что он тогда может натворить на посту губернатора? С точки зрения власти сегодня такой эксперимент уже абсолютно недопустим. А в руководстве Справедливой России достаточно людей, без всяких указаний умеющих «считывать» пожелания тех, с чьей руки она кормится.

Кто-то, кажется, Ленин, назвал политические организации «памятью рабочего класса». У нашей организации в России — долгая история и хорошая политическая память. Мы знали Олега Шеина на протяжении всей его политической биографии — больше двадцати лет. Мы приветствовали его победу на выборах в Госдуму в Астрахани 1999 года, когда он еще был действительно левым профсоюзником. Мы критически поддерживали его как левого лидера Российской Партии Трудящихся, в которой состояли и наши товарищи. Мы жестко критиковали его за тактику сотрудничества и участия в прорежимной «Справедливой России», справедливо — извините за каламбур — полагая, что такое его и других левых профсоюзных лидеров решение представляет собой политический тупик.

Сегодня «его» партия преподала ему и другим левым, надеющимся переиграть режим на его же поле, хороший политический урок.

Мы публикуем ниже подборку наших материалов, прослеживающих так или иначе разные аспекты его политической биографии. Не злорадства ради, а чтобы показать, что марксистский метод способен заранее предсказать многие политические повороты. А главное — чтобы еще раз поднять вопрос о том, что трудящимся России нужно не бессмысленное заигрывание с политтехнологическими конструктами — им как никогда нужна собственная политическая партия. И анализ накопившихся на пути к ней проб и ошибок никогда не будет лишним.

Анализ февраля 2002 года

Создана «Российская Партия Труда» (РПТ). В учредительном съезде 12 января 2002 приняли участие представители профсоюзов «Соцпроф», «Защита», авиадиспетчеров, докеров, шахтеров и учителей. Приняли в нем участие и представители Комитета за Рабочий Интернационал (КРИ).

КРИ давно выступает за создание настоящей рабочей партии, способной защищать как текущие, так и политические интересы и права трудящихся. Мы считаем, что такая партия не может быть создана сверху, а будет развивается как естественное последствие классовой борьбы. КРИ считает себя обязанным участвовать в создании такой партии, понимая, что, вероятно, такая партия будет иметь много путаницы и ошибок, в т.ч. и в программе. Но рабочему классу лучше иметь партию с программными ошибками, чем не иметь ее вовсе. КРИ будет всячески содействовать созданию такой классовой партии, одновременно убеждая ее членов в необходимости принять революционную марксистскую программу...

Но жизнь партии — это не только программа и отчеты на съездах. Развитие любой такой партии неизбежно проходит через столкновение противоречивых интересов.

В чем сострят противоречия в РПТ?

Во-первых, есть разногласие о способе достижении цели. Многие активисты понимают, что единственный способ защищать интересы трудящихся — это строить любыми средствами боевое и организованное движение. Главное из них— мобилизация масс. Участие в парламентских и законодательских органах — это второстепенная, подчиненная задача. Но авторы программы РПТ считают наоборот. Уже озвучена главная цель: «Защита социальных прав граждан на основе прогрессивного Трудового законодательства». Массы здесь оказываются на втором плане — их позовут, когда потребуется поддержать парламентское голосование.

Во-вторых, есть противоречие между интересами руководителей партии. Избранный председатель Сергей Храмов ясно смотрит на партию, как на инструмент для лоббирования интересов профбюрократии. Много лет совместной работы с представителями западных профбоссов не прошли без следа. Они научили его находить свою нишу в официальных и полуофициальных структурах, и если сейчас он решился действовать самостоятельно, то только потому что власть открыто накидывает удавку на «Соцпроф». И стань завтра РПТ авторитетной силой Сергей Храмов вряд ли откажется от предложенного ему властью места.

На другом полосе — Олег Шеин, игравший ключевую роль в кампании против нового КЗоТа (Кодекс законов о труде Российской Федерации). Он был и остается левым, но он в большой степени разочарован левым движением. Он прав, когда критикует топорную социалистическую пропаганду. «Ведь очень часто она засорена всякими чисто ностальгическими, националистическими моментами или за социалистическую пропаганду выдается такой плач, мол, как сейчас плохо стало жить». Но в своих тактических выводах он ошибается.

Он согласен, что «в организации востребованы носители социалистической идеологии». Но он не уверен, что левые способны играть большую роль. Для него создание левой фракции абстрактно — «устав предполагает создание в том числе и фракций, что, если уж называть вещи своим именами, специально и задумывалось под левую фракцию. Другое дело, насколько левые будут или не будут принимать участие в работе партии». На первое место как гарантию успеха он ставит «действие, активность, работоспособность и компетентность». Кто удивится, если завтра он произнесет, что не политические убеждения имеют значения, а только профессионализм?

Парадоксы РПТ

В результате, соглашение между Шеиным и Храмовым насквозь парадоксально. С одной стороны, в программе новой партии присутствуют много важных требований. Партия будет бороться за установление минимальной оплаты труда на уровне не ниже прожиточного минимума; индексацию; оплату труда только в денежной форме; введение 35-часовой рабочей недели без понижения заработка. В области демократия, партия за принятие закона об отзыве депутатов и государственных чиновников, свободный доступ каждого человека к объективной и достоверной информации. Любая партия, претендующая на защиту интересов трудящихся, обязана бороться за такие требования.

Но с другой стороны, отсутствуют какие-либо требования, относящиеся к вопросам контроля, управления и собственности на предприятиях. Нет ни слова о приватизации. Видимо, не надо уже говорить и о необходимости национализации и плановой экономики. Десятки лет борьбы мирового рабочего класса показали, что борьба за повышение зарплат, сокращение рабочей недели и другие реформы может достичь лишь временного успеха, если не будет произведено изменение в отношениях собственности.

Демократия и путь вперед

Демократическая структура новой партии также играет большую роль. Начало было не слишком хорошим. Программа принималась в течении 30 минут, хотя и с оговорками Попова, Шеина и Храмова, что «программа, которая принята — это та часть программы, на которой стороны уже договорились. Не надо воспринимать этот документ, как окончательный. Идет сближение»...

Только проблема состоит в том, что присутствует целый букет идеологических противоречий, таких как позиция Храмова в поддержку частной собственности и позиция левых за ее уничтожение. Какое здесь может идти сближение?

Если левые не проведут демократической дискуссии с принятием решения большинством голосов, то возможно лишь одно «сближение»: полная капитуляция их перед правыми. Если партия действительно хочет организовать рабочее, так же как и другие социальные движения: экологическое, пенсионное, уличных торговцев, студенческое в общероссийских масштабах, то единственный способ — обеспечить полной и открытой дискуссии и демократии с самого начала.

Если немного упростить ситуацию, то РПТ имеет два возможных пути развитии.

Есть путь Храмова. Он уже намекает, что РПТ будет сотрудничать с такими партиями, как СПС — откровенно враждебной рабочим. РПТ для него — просто пешка, которую двигают в поисках комбинаций на выигрыш материала. Но есть и другой путь. РПТ должна стать самостоятельной, боевой левой партией рабочих, способной координировать и руководить борьбой всех трудящихся за свои интересы. Мы призываем всех рабочих активистов вступить в РПТ, укрепить ее практическими действиями и участвовать в партийной дискуссии, чтобы очистить программу РПТ от реформистских иллюзий.

Анализ июня 2003 года. Внутренний дискуссионный документ

Российская Партия Труда создана на учредительном съезде 12 января 2002, в котором приняли участие представители профсоюзов «Соцпроф», «Защита», авиадиспетчеров, докеров, шахтеров и учителей. Она создана членами разных профсоюзных объединений, которые в течение забастовок и протестов последних лет, а так же кампании против нового антирабочего КЗоТа почувствовали силу солидарности и сделали вывод о необходимости политического представительства рабочих.

Это партия ближе всего стоит к понятию Рабочая партия.

Конечно, РПТ еще не массовая рабочая партия. Разумеется, РПТ и не марксистская партия. В ее руководстве находится Николай Храмов, известный своими правыми взглядами. Будучи совсем молодой, партия уже отягощена всеми генетическими пороками других партий. Бюрократизм в партии вырос в величину, соотносимый с самой партией.

В Москве никаких инициатив партии не видно. Член ее руководства Олег Шеин, представляющий в ней левый фланг, участвует почти в каждой третьей или пятой ТВ-передаче Владимира Познера. Но почти никогда он не анонсирует свою принадлежность к РПТ, выступая просто, как депутат Госдумы.

Идти на выборы собственными силами РПТ не в состоянии. Призвать все российские профсоюзы себе на помощь, очевидно, тоже. Поэтому РПТ будет делать ставку на шансы в одномандатных округах. В такой ситуации мы готовы дать критическую поддержку РПТ.

РПТ также искала (и, возможно, еще ищет) возможность блокироваться для выборов. Первым потенциальным партнером РПТ рассматривалась РКРП. Но после того, как последняя решила примкнуть к КПРФ, у РПТ уже не осталось удовлетворительных вариантов. Если она и войдет в какой-нибудь блок, то только в более правый, чем предполагалось при объединении с РКРП. А это совсем не исключено. И не только Николай Храмов готов объединиться с любым партнером.

«Бог с ним, пусть будет монополистом КПРФ, но пусть монополия эта имеет практический характер. А то эти бесконечные выборы и 25 процентов. А после народу объясняй — мы хотели, но ресурсов не хватило», — так говорил председатель Партии труда, депутат Госдумы Олег Шеин на встрече с Сергеем Глазьевым, где было предложено создать единый патриотический блок. В данный момент полным ходом идут переговоры РПТ с партией «Евразия» и Сергеем Глазьевым. Если подобный блок состоится, то, несмотря на наличие в нем РПТ — это будет буржуазный блок, поддержанный «около-патриотическим» капиталом.

Любая партия имеет право на предвыборный маневр. РПТ борясь за свое выживание, также имеет право на тактический альянс. Ни содержание партии, ни ее определение как рабочей (или самой близкой к рабочей партии), от этого не изменяются. Не изменяется от этого и наше отношение к РПТ, также как не изменяется, например, наше отношение к профсоюзу как к рабочей организации, даже если его руководство проводит соглашательскую политику.

Сомнительно, чтобы у РПТ в буржуазном блоке останется возможность отстоять собственную программу и политическую независимость. Но в любом случае, это вовсе не значит, что необходимо поддерживать буржуазный блок, в который войдет РПТ.

Анализ декабря 2003 года. Из статьи «Что такое единый фронт»

Пример с Партией Труда иллюстрирует как правильное применение ее активистами тактики Единого фронта, так и фатальные ошибки.

Партия Труда была построена на основе двух профсоюзов, «Защита труда» и «СоцПроф». С самого начала встал вопрос, каким образом можно соединить левую и с более демократическим внутренним режимом «Защиту труда» с «СоцПрофом» — структурой, родившейся в годы антикоммунистической вакханалии и обремененной правой бюрократией.

В этом начальном этапе самоорганизации, конечно, следовало рассматривать Партию Труда не как уже законченную партийную структуру с готовой, утвержденной программой, тактикой и уставом, а как совместное, конкретное, практическое движение двух рабочих профсоюзов в сторону политической партии. И, следовательно, применить политику Единого фронта.

КРИ всегда говорил о необходимости соглашения двух профсоюзов безо всяких предварительных условий. И активисты «Защиты труда» именно так и поступили. Они не поставили никаких политических условий не только рабочим «СоцПрофа», но и даже руководству «СоцПрофа».

Однако далее, левое крыло Партии Труда во главе с Олегом Шеином совершило тяжелые промахи. Вместо того, чтобы выстроить левую фракцию, пропагандировать марксистскую программу и выступать за открытую партийную дискуссию по программным и тактическим вопросам, Олег Шеин пошел на кулуарное соглашение с Николаем Храмовым, которое полностью связало ему руки.

Олег Шеин о кризисе РПТ. Январь 2004 года

На апрель-май 2004 планировалось проведение съезда Российской партии труда, на котором основным вопросом будут перспективы партийного развития, перспективы Рабочей политики в России на фоне консолидации существующего буржуазного режима. После отказа от самостоятельного участия в думских выборах и фактического вхождения большей части РПТ в блок «Родина», партия и составляющие ее альтернативные профсоюзы оказались в сложной ситуации. С одной стороны, относительно неплохой результат кандидатов по округам и успех кампаний в отдельных регионах подтверждают актуальность и необходимость строительства самостоятельной партии рабочих требований, с другой — очевидным становится то, что места для такой партии в сложившейся парламентской системе фаворитов президентской администрации не предусмотрено.

Альтернатива проста — либо ущербная роль «левой» подпорки для существующих буржуазных структур, либо — борьба — не за места в парламенте, не за симпатии политиканов, но за построение бескомпромиссной классовой партии, за объединение рабочего движения России на основе принципиальной политической программы. Именно за это выступает КРИ. Мы собираемся принять самое активное участие в предстоящем съезде.

Мы публикуем открытое письмо председателя РПТ Олега Шеина к партийным активистам, ярко отражающее противоречия настоящего момента, а также характерный анализ ситуации и предлагаемые меры по выходу из кризиса одного из представителей левого крыла партии. Наши комментарии приводятся ниже.

В связи с тем, что ни я, как председатель РПТ, ни целый ряд членов Федерального Совета РПТ не были поставлены в известность о проведении ФС и не имели возможности принять в нем участие, вынужден обратиться к вам, моим товарищам, с этим письмом.

На сегодня партия находится в глубочайшем кризисе. Далеко не очевидно, что мы сможем из него выйти.

Причина кризиса в том, что столкнулись две принципиально разные точки зрения на смысл наших действий. Наша точка зрения заключается в том, что РПТ должна быть современной левой и динамично действующей организацией. Мы должны стать объединяющим центром для всего протестного движения России. Это означает, что партия должна постоянно работать. Это означает, что в перечне наших задач и автогражданка, и тарифы на ЖКХ, и контрольно-кассовые автоматы на рынках, и повышение пенсий....

В любом случае, РПТ должна быть организацией, вовлекающей в свой состав широкий круг активистов, отсекая тех, кто приходит из чисто карьерных соображений. Для этого партия должна отличаться внутренней демократией, в ней должны поощряться дискуссии и полемика, продвижение должны иметь не те, кто более лоялен к партийному руководству, а те, кто добивается наилучших практических результатов.

Есть другая точка зрения председателя Федерального Совета РПТ Сергея Храмова, представляющего один из профсоюзов, образовавших РПТ, СОЦ-ПРОФ. Храмов неоднократно и публично заявлял, что вступил в партию, чтобы иметь возможность ее продать и заработать таким образом для СОЦПРОФ деньги. В силу слабости РПТ мы длительное время были вынуждены мириться с пребыванием в наших рядах этого человека. Но ушедшая осень показала, что Храмов не только продажный, но и весьма недалекий человек.

Напомню, что к сентябрю 2003 в результате длившихся несколько месяцев переговоров удалось достичь соглашения о том, чтобы РПТ стала блокообразующей в блоке Сергея Глазьева. Это означало, что мы получили возможность провести по спискам 5–6 депутатов. Каждый депутат — это 45 помощников, это запросы, это проезд по стране, это решение конкретных проблем. Более того, это означало, что РПТ без сбора подписей мола бы выдвигать кандидатов на местных выборах, усилить практическую работу и к 2007 при грамотно построенной политике иметь возможность самостоятельно участвовать в выборах.

Блок с Глазьевым был похоронен в результате конфликта, специально организованного Храмовым. Храмов публично и неоднократно заявлял на сентябрьском съезде РПТ, что ему и СОЦПРОФ пообещали большие деньги -до полумиллиона долларов — в Евразийской партии небезызвестного Павла Бородина. И выступил категорически против союза с блоком «Родина».

Результат известен. Блок был сломан и партия отброшена далеко назад. Уникальный исторический шанс вывести рабочее движение в большую политику оказался упущен по вине конкретного человека. Но надо понимать, что Храмов смог принести столь много вреда не сам по себе. Вместе с ним оказалась целая группа людей, для которых главным стимулом в жизни являются деньги. Очевидно, что на такой базе никакого протестного или левого движения построить нельзя.

Теперь о перспективах. Начнем с главного — социальной базы. Выборы подтвердили нашу оценку о том, что в обществе есть социальная потребность в современной левой партии. Успех антиолигархического блока «Родина», высокая доля голосования «против всех» — наглядное доказательство. Понятно, что блок «Родина», имевший исключительно предвыборный характер, более не существует. Более того, хотя агитация за блок имела социальные черты, среди избранных от блока кандидатов оказались и националисты, и депутаты, поддерживающие контакты с Кремлем, так что налицо сеть противоречий, которые исключают создание на базе «Родины» будущей современной левой партии России. То есть, социальная ниша по-прежнему пустует.

Сможем ли занять ее мы? Это сложный вопрос. Теперь у нас меньше шансов, чем два года назад, так как бездарно и досадно нами упущены имевшиеся возможности. Но шансы эти сохраняются, так как полноценно, кроме нас, никто этой задачи выполнить не может. Если этого не сделаем мы, то «левая» партия будет сконструирована либо олигархами, готовыми выделить деньги для организации социальной борьбы против Путина, либо Кремлем, пытающимся создать подконтрольную двухпартийную систему.

Но чтобы мы могли далее работать, нам нужно сегодня понять, какой путь мы избираем. Путей возможно четыре.

Первый — сохранение нынешнего положения дел, когда в РПТ есть фактически две партии — партия социального движения и партия продажи. Это удобно с той точки зрения, что позволяет ничего особенного не делать, сохранить юридическое лицо и выжидать возможностей для дальнейшего развития. Очевидно, что это закончится расколом, так как ни одна из двух партий после событий осени уже не будет доверять другой, и борьба за преобладание будет сопровождать всю нашу деятельность. Понятно, что у такой партии не может быть ни союзников, ни источников финансирования, так как непонятно, что она из себя представляет. Могу сказать лично про себя, для меня этот путь полностью исключен.

Второй вариант — исключение из партии Храмова. Его преимущества состоят в сохранении юридического лица, возможностях выдвигать кандидатов на местных выборах, развивать работу в регионах под старым названием и превращении РПТ в реальную работающую партию. Надо, однако, понимать, что этот путь означает бесконечные суды с Храмовым, который создаст вокруг РПТ обстановку неопределенности, что опять таки будет отрицательно сказываться на всем.

Третий путь — создание новой партии на базе РПТ, скажем, Российского союза труда. Это путь, который лично мне наиболее близок, и о котором сказано в самом начале статьи. Путь создания самостоятельной организации, расширения сети, развития социального движения. Но надо понимать, что это путь новой регистрации в органах юстиции, и неопределенность финансирования. И этот путь невозможен без социальной активности народа. Насколько наш народ активен, очевидно. Направление крайне сложное, требующее многолетнего кропотливого труда, высокой самоотдачи, но в случае успеха означающее колоссальный рывок подобный астраханскому.

Четвертое — создание новой партии, примыкающей к сильному национальному лидеру, скажем, Глазьеву. Понятно, что здесь проще решаются вопросы организационного строительства, проще с финансированием партии. Я много пишу о финансировании, но надо понимать, что листовки, газеты, организация социальных кампаний, к сожалению, без денег невозможны.

Здесь есть другая проблема — наличие зависимости от национального лидера, который может, например, принять тяжелые для нас решения, или отойти от активной политики. Очевидно, что здесь также придется решать юридические вопросы по созданию федеральной партии и местных отделений.

Наконец, есть и пятый путь — убедить большинство партии в том, что необходимы изменения Устава с целью ликвидации содержащегося в нем двоецентрия, разрушающего партию. Опыт показал, что с таким Уставом, как сейчас, РПТ не может стать в современной России серьёзной политической силой. В партии должен быть один председатель, заместителями которого должны быть руководители боевых профсоюзов, а должность Председателя Федерального Совета совершенно излишня и мешает обеспечению единства партии. После изменения Устава все участвующие в образовании партии профсоюзы будут в равном положении, и политическое объединение рабочих профсоюзов будет цементировать ее единство, хотя деятельность партии, рассчитывающей на поддержку большинства народа, разумеется, не может и не должна ограничиваться только решением профсоюзных и вытекающих из них задач.

Этот путь не простой и не такой быстрый, но он способен привести к успеху. К этому пути призвало партию большинство членов Бюро Федерального Совета РПТ

Выбор за вам, товарищи.
Олег Шеин, январь 2004 г.

Ответ КРИ. Март 2004 года

Лишь два года прошло с момента учреждения Российской Партии труда, и, к сожалению, она уже находится у черты смертельной агонии. Есть ли приемлемый выход, и какие выводы надо делать?

Тщательно скрываемый кризис разразился во время предвыборного съезда, когда руководитель «Соцпрофа» Сергей Храмов заявил, что ему и «Соцпрофу» пообещали большие деньги в Евразийской Партии Бородина, и поэтому он категорически против союза с блоком «Родина». Этого было достаточно, чтобы сломать все договоренности с «Родиной» и фактически расколоть РПТ.

Но и в своем письме к товарищам, Олег Шеин так и не привел анализа причин кризиса, ограничив себя довольно банальным обсуждением о столкновении «двух принципиально разных точки зрения на смысл наших действий». В результате, корни кризиса остаются нераскрытыми, хотя Олег Шеин и объясняет, что, по его мнению партия должна быть «современной левой и динамично действующей организацией». Все с этим согласны. Но потом, Олег Шеин вдруг делает вывод, что такой путь слишком тяжел, и... надо бороться за изменение Устава партии, чтобы у нее был лишь один руководитель, и понятно кто. То, что Олег Шеин видит лишь один выход — попытаться найти решение на основе манипуляций с уставом РПТ, весьма характерно. Впрочем, как и то, что ему это пока не удалось.

Дело в том, что кризис лишь проявился в сентябре 2003. Но его источник был встроен в партию с самого ее основания в январе 2002. В редакционной статье газеты «Левый Авангард № 44 (Февраль 2002)» мы предупреждали: «Избранный секретарь Сергей Храмов ясно смотрит на партию, как на инструмент для лоббирования интересов профсоюзной бюрократии».

Но причина не в личности Сергея Храмова или любого другого индивидуума, а в подходе к партийному строительству, который использовали руководители РПТ, в том числе и Олег Шеин. Главной задачей они посчитали достижение соглашения о компромиссной программе между лидерами, а рядовые члены получили лишь формальное право проголосовать за или против. И, как всегда в таких случаях, главный компромисс был сделан со стороны левых. На учредительном съезде обсуждение программы ограничилось 30 минутами (!) под обещание проведения специальной программной конференции, которую, разумеется, так и не собрали.

И дело не в абстрактной дискуссии, и не в написании красивого текста программы. Живая дискуссия дала бы возможность наладить и укрепить контакты на принципиальной основе с рядовыми членами «Соцпрофа», большинство из которых ничем не хуже членов «Защиты труда». Взаимопонимание, достигнутое подобной дискуссией, ограничило бы возможности Сергея Храмова в сентябре 2003, когда он попытался «продать» РПТ.

Более того, не было даже попытки более плотно интегрировать рядовых членов в политическую работу. Например, в Москве, где по спискам 400 человек вступили в партию, не было организованно ни одной конференции или собрания в течение этих 2 лет.

Многие активисты РПТ понимали и понимают, что единственный способ защитить интересы трудящихся — это построить любыми средствами боевое и организованное классовое движение. Но авторы программы РПТ посчитали, что главная цель партии это: «Защита социальных прав граждан на основе прогрессивного Трудового законодательства».

Вся активность руководства партии в последние 2 года состояла из поиска перспективных партнеров для участия в выборах. Показателен пример Воронежа — города, в котором, вероятно, бушевало самое значительное протестное движение со времени учреждения партии. Не раз активисты РПТ (члены КРИ) пытались убедить Олега Шеина приехать, чтобы встретиться со штабом движения, но отклик получили лишь тогда, когда речь зашла об официальной регистрации региональной ячейки.

Мы не сектанты, которые считают, что ни при каких условиях Рабочая партия не должна соблюдать формальности буржуазного закона. Когда британский КРИ имел своих депутатов в Вестминстере, они, вместе со всеми давали стандартную клятву королеве (разумеется, с оговорками и издевкой) только для того, чтобы иметь возможность участвовать в работе Парламента. Но став парламентариями они все равно считали, что нет ничего важнее мобилизации рабочих. Не случайно, что из пяти членов КРИ, побывавших в национальных парламентах, трое (Терри Филдс, Томми Шеридан и Джо Хиггинс) побывали и в тюрьме именно как лидеры массовых движений.

Но руководители РПТ с самого начала считали, что главной стратегической задачей является создание блока с одной из буржуазных партий. И скоро стало известно с какой именно. С блоком Сергея Глазьева — главного идеолога протекционизма. Конечно, понять руководителей РПТ очень легко. Сегодня Россия — такая страна, где неимоверно трудно создать самостоятельную рабочую партию, тем более без денег. Но в отсутствии массового движении, те лидеры которые слишком сильно зависят от буржуазии, очень скоро узнают, что значит стать политическим заложником.

Как нам кажется, в письме Олега Шеина и оценках его последователей продолжают повторяться все старые ошибки. Бюро, например, отметило, что «политика, проводимая председателем партии и большинством съезда на сотрудничество с блоком „Родина“, была абсолютно правильной и оправданной». В каком же это смысле? Чем блок «Родина» лучше, нежели Евразийская партия Бородина? Это структура вобрала в себя все буржуазные националистические ошметки 90-х и увенчала себя беззастенчивой социальной демагогией Сергея Глазьева. Если хотя бы часть предложений Глазьева по ограничению нефтяных сверхприбылей и реализуются, то вовсе не в интересах трудящихся, но в интересах всего капиталистического класса и в интересах Кремля. А Рагозин и Бабурин — просто синонимы войны в Чечне. Выходит, что «Родина» предпочтительней лишь потому, что сумела пройти в Парламент. Так почему бы тогда не заключить блок с «Единой Россией»?

Во-первых, мы видим, что Олег Шеин все еще считает борьбу за парламентские места главной задачей. «Каждый депутат это 45 помощников, это запросы, это проезд по стране, это решение конкретных проблем». Что тут сказать. Перед нами — инфернальная картина. Рабочая партия только-только создается, ее активисты только-только начинают что-то понимать, а у нее уже армия в 200-250 «помощников», которые зависят и работают на 5-6 депутатов. А ведь первые 2 года существования РПТ выявили сосредоточение основной власти в партии в руках 2-3 руководителей. Разве не ясно, что в случае реализации сценария Олега Шеина политику и стратегию партии, очень скоро: начнут определять интересы парламентских карьер депутатов и «помощников».

Во-вторых, Олег Шеин не только не проанализировал ситуацию, но и в своей повестке дня очередного Съезда не выделил времени и пространства ни для анализа кризиса в РПТ, ни для обсуждения программы и тактики партии. Он отмечает только три вопроса: Об изменениях в Уставе РПТ, Об организации работы РПТ в новых условиях, О выборах руководящих органов РПТ. Таким образом, оздоровление партии опирается только на выбор более правильного Устава. Это ли не худший вид иллюзии?

В-третьих, в варианте Олега Шеина, после принятии его нового устава (один председатель, заместителями которого должны быть руководители боевых профсоюзов, все участвующие в образовании партии профсоюзы будут в равном положении) не видно никакой гарантии внутрипартийной демократии. Весь последний мировой опыт, будь то в Бразилии, Италии, Нигерии, Казахстане или Британии, говорит о том, что в переходном периоде когда рабочие только начинают осознавать необходимость массовой партии и пока не нашли общую (не говоря уже — марксистскую) программу, им нужна гибкая, открытая, скорее федеральная структура. Это особенно важно, если РПТ на самом деле хочет иметь поддержку «большинства народа» (читай, поддержку большинства рабочего класса).

Для этого нужно привлечь, например, и антиглобалистов, и широкий слой женщин, и национальные меньшинства и т.д. В последнем случае блок с «Родиной» особенно вреден. И многие из привлеченных просто не согласятся с диктатом единоличного руководителя.

Сегодня, у той части РПТ, которая поддерживает Олега Шеина, кажется, уже нет иного пути, кроме ампутации, т.е. кроме учреждения новой партии. Однако опасность гангрены от этого еще не исчезнет. Так известно, что некоторые региональные организации РПТ возглавляли предвыборные штабы блока «Родина» и склоняются к продолжению этого сотрудничества. Другие организации категорически настроены против «Родины». Перед новой партией также стоит пугающая перспектива пустого бюджета и отсутствия требуемого для регистрации числа региональных ячеек. В этих условиях руководство опять может склониться к идее «временно» отложить все дискуссии, и с помощью закулисных договоренностей, в том числе с КПРФ или «Родиной», попытаться любой ценой зарегистрировать новую партию.

Но таким образом в фундамент партии снова будет заложена часовая мина. И без того ее дорога не будет выложена розами. Поэтому нужно отказаться от аппаратных манипуляций и попытаться найти принципиальную основу.

Мы считаем, что проект резолюции для укрепления РПТ, или для учреждения новой партии, должен звучать примерно так:

Этот съезд принимает решение, что партия должна стать современной левой и динамично действующей организацией, объединяющим центром всего протестного движения России. Это означает, что партия должна постоянно работать. Это означает, что в перечне наших задач и автогражданка, и тарифы на ЖКХ, и контрольно-кассовые машины на рынках, и повышение пенсий, и защита прав иностранных рабочих и женщин, и борьба против войны в Чечне.

Работа в Госдуме является вспомогательной, но не главной задачей.

Партия поэтому, не должна иметь на данном этапе «одного руководителя», но должна возглавляться Федеральным Советом, решения в котором принимаются простым большинством.

В соответствии с этой целью, Съезд принимает решение пересмотреть задачи, тактику и программу партии и поэтому, выбирает временный Федеральный Совет для выполнения следующих задач:

• Созыв региональных и городских общепартийных конференций для анализа опыта последних 2-х лет, и для демократического обсуждения задач, стратегии и программы партии.

• Приглашение на эти конференции представителей всех заинтересованных профсоюзных организаций и потенциальных союзников (антиглобалисты, студенты, солдатские матеры, экологисты, представители национальных меньшинств и т.д.) для обсуждения совместной работы.

• Созыв очередного Съезда через 6 месяцев для принятия решений о задачах, стратегии и программе партии, и для избрания нового руководства.

Только так можно остановить гангрену партии, а значит, и спасти ее жизнь.

Дума, Справедливая Россия и классовая политика. 4 ноября 2011 года

При всей предсказуемости нынешней думской избирательной кампании, эпизод со включением представителей МПРА Алексея Этманова и Петра Золотарева в избирательные списки Справедливой России (СР) все же наделал немало шума в левой и профсоюзной среде. Даже наемные клакеры из МГЕР подсуетились, устроив, под видом активистов «РОТ-ФРОНТА», перед зданием, где проходила пресс-конференция СР, флэш-моб с растяжкой «Этманов — Иуда». Что ж, классовые враги отлично умеют нащупать слабое место и затем больно по нему ударить. Мы со своей стороны понимаем ход мыслей и логику руководителей профсоюза, толкающую их попытать счастья и пробиться в число депутатов таким экзотическим способом, но нисколько их не разделяем. Более того, считаем нужным открыто заявить о таком способе действий как о серьезной политической ошибке.

Нам уже случалось в прошлом году предупреждать в одном из материалов на нашем сайте, что, испытав неудачу с формированием самостоятельного Движения Трудящихся, профсоюзные лидеры неизбежно будут затянуты в орбиту «статусных» партий. Примерно так оно и случилось. Правда, мы ошиблись, предположив, что Алексей Этманов будет включен в предвыборный список КПРФ. Но не наша вина, что за прошедший промежуток времени КПРФ поправела больше, чем полевела Справедливая Россия. В итоге, договоренность о включении профсоюзников на проходные места в списке КПРФ так и не была достигнута. Руководство же СР оказалось более сговорчивым и ниже мы отчасти попытаемся разобраться, почему.

Партии: буржуазная vs рабочая

Не раз и не два в истории отдельные буржуазные партии в погоне за голосами на выборах брали на вооружение «радикальные» и «социальные» лозунги. Собственно, вся нынешняя политическая система в самых разных государствах построена на технологии обмана трудящихся, когда одна буржуазная партия будет чуть-чуть «левее», чуть-чуть «справедливее», чуть-чуть «демократичнее», чем другие. По-другому и не может быть в условиях, когда рабочий класс численно составляет большинство общества. Держать его в атомизированном состоянии, не давать организоваться, не давать осознать собственные интересы в противовес интересам буржуазии — далеко не последняя задача буржуазной политики. Именно поэтому одним из самых популярных лозунгов протестующих в США стало: «Уолл-Стрит имеет две партии, нам нужна одна — наша собственная!»

Но что может означать собственная партия рабочих? В своих материалах прошлых лет мы давали такое определение Рабочей партии.

1) Рабочая партия создается самими рабочими в результате политических выводов, которые они делают из жестоких классовых столкновений.

2) Рабочая партия создается массами вступающих в нее рабочих. Чаще всего — это совокупность профсоюзов с ярко выраженным и растущим политическим вектором. Рабочая партия рождается как преодоление профсоюза, который слишком привязан к конкретному месту работы или профессии.

3) Через профсоюзы и публичную политику Рабочая партия получает влияние на огромные непартийные массы пролетариата, которые хотя и не состоят в ней, но считают ее своей партией.

И поэтому она становится массовой рабочей партией. Иной она и быть не может. Рабочему классу, в отличие от остальных классов общества, другая (в смысле „не массовая“, „элитная“, „аппаратная“) партия вообще ни к чему.

Депутатам от рабочих мало просто попасть в Думу, надо еще и суметь проводить там независимую политику, отстаивая интересы рабочего класса, способствуя повышению его сознательности и организованности. Забвение этих простых правил дорого обходится. Сколько мы уже видели рабочих активистов, чей путь окончился в аду буржуазных партий. И кому теперь интересно, какими благими намерениями он был выстлан? Все «горели» обычно на поиске волшебных рецептов в противовес повседневной кропотливой и неблагодарной работе по мобилизации рабочего класса. Казалось бы, чего проще: использовать «солидных» союзников, попасть какими угодно путями в Думу, а уж потом... Но в политике за все союзы кому-то неизбежно приходится платить. А для рабочих кандидатов самый страшный из всех видов платы — утрата политической независимости, потому что вместе с ней утекает их основной политический капитал: доверие рабочих своим представителям.

СР и МПРА — брак по расчету?

Мы никогда не питали иллюзий в отношении основных небуржуазных партий — осколков бывшей КПСС. Ни по составу, ни по происхождению КПРФ и РКРП никогда не являлись рабочими партиями. Никакие массы рабочих в них никогда сознательно не вступали. Скорее, наоборот, — те рабочие, которые оказались там в процессе перерегистрации бывших членов КПСС, массами покидали их на волне разочарования в их политике в середине и конце 90-х. Обе уже давно вступили в заключительный цикл своей эволюции.

Но еще менее подходит под определение рабочей партии СР — политтехнологическая псевдопартия, наспех сколоченная в 2006-м году администрацией президента из «Партии пенсионеров», «Партии жизни» и «Родины» — трех псевдопартий поменьше.

Навязчивое стремление «Единой России» избавиться от конкурента и нежелание, — из страха перед готовым прорваться глухим возмущением низов, — реализовывать первоначальный план «левой и правой ноги власти» настойчиво толкают руководителей СР влево. Но это еще не повод авансом предоставлять ей кредит доверия со стороны наиболее организованных и сознательных частей рабочего класса.

Субъективная честность Этманова и его товарищей по профсоюзу в данном случае только усугубляет дело, поскольку доверие к ним лично преобразует в доверие откровенно буржуазной партии — СР. Ведь голоса будут поданы за список, в котором фамилии Этманова и Золотарева будут лишь одними из многих в череде бизнесменов, действующих и отставных чиновников, военных и полицейских генералов, и т.д. и т.п. Он даже не пытается понять, зачем в этой теплой компании понадобились профсоюзные активисты. Для нас же их роль очевидна — это роль одного из ускорителей, призванного не дать Сергею Миронову и иже с ним сойти с высокой политической орбиты.

В своих интервью лидеры СР Миронов и Левичев неоднократно проговаривались о грозящей СР опасности — что в стремлении подавить любую потенциальную оппозицию исполнительная власть может попытаться уменьшить число региональных отделений СР и тем самым лишить ее статуса политической партии. Ведь ни для кого не секрет, что большинство членов нынешних парламентских партий, — кроме, разве КПРФ, — «мертвые души». Вот тот же самый Левичев хвалился 400 тыс членов СР. Но кто и где их видел, кроме как в списках для Минюста? А в такой ситуации для руководства оппозиционной буржуазной партии существует прямой расчет договориться с реальными рабочими и социальными активистами об условиях, на которых бы они потаскали для нее каштаны из огня.

Скорее всего, Этманов и другие представители МПРА нашли общий язык с СР на почве борьбы за «справедливое трудовое законодательство». В начале этого года обсуждалось немало проектов внесения изменений в Трудовой Кодекс, и проекты МПРА и СР были во многом похожи. И  Этманов честно признал это в одном из своих интервью:

Алексей
Этманов

Некоторое время назад, когда мы поняли, что в нынешнем трудовом законодательстве мешает трудящимся, то, обсудив эти проблемы у себя в профсоюзе, мы вывели ряд поправок, которые направили в две партии: в „Справедливую Россию“ и в КПРФ. И единственная партия, которая эту тему отработала, положила в основу своей предвыборной платформы, отправила в виде законопроекта в Государственную Думу, — это была „Справедливая Россия“.

Да, в программе СР немало привлекательных мест. Расширение прав профсоюзов, упрощение процедуры регистрации партий или национализация сырьевых монополий. Но смотреть-то нужно не только на программу, но и на то, от кого она исходит, кому и каким путем придется бороться за ее выполнение. Находясь в оппозиции, можно обещать союзникам и избирателям, говоря циничным языком политтехнологов, «все и небо впридачу». Особенно зная, что исполнять обещанное все равно не придется. Чтобы понять это, достаточно бегло взглянуть на тех, кто сегодня представляет СР. Так кто будет вместе с Этмановым бороться в Думе за 35-часовую рабочую неделю, право на забастовку и защиту профсоюзных активистов от преследований со стороны работодателей и государства? Кто будет национализировать монополии? Экс-командир карателей в Чечне и экс-полпред президента по Дальнему Востоку Пуликовский? Государственные бюрократы Миронов и Левичев? Генерал МВД Москалькова? Что и говорить — все как один пламенные борцы за демократию и права рабочего класса!

Или еще пример из другой области. Недавно автору статьи попалась на глаза информация о том, что КТР — профсоюзная федерация, в которой состоит и МПРА, — озаботилась положением женщин на производстве и в профсоюзах в том числе. Что в общем и неудивительно, учитывая, что большинство рабочего класса сегодня — женщины. Интересно другое: автор одного из наиболее одиозных законопроектов, ограничивающих права женщин на аборт, — Елена Мизулина, депутат от СР. Теперь профсоюзным кандидатам в депутаты: Этманову вместе с Золотаревым и Шеиным предстоит объяснить, и не нам, а женщинам-работницам, членам их собственных профсоюзов свое отношение к законодательным инициативам их партии — раз уж Этманов идет в Думу по спискам СР, значит, считает ее своей партией. Будут ли они отстаивать права женщин-работниц против «своей» партии? Как поется в старой песне американских профсоюзов, — «на чьей вы стороне, парни?». А ведь подобные вопросы будут только множиться.

Политическая история профсоюзных лидеров

Эволюция Алексея Этманова до боли напоминает эволюцию другого известного профсоюзника и члена СР — Олега Шеина. Оба стояли на крайнем левом фланге рабочего движения: Шеин в ныне основательно забытом Объединенном Фронте Трудящихся, Этманов — один соучредителей РОТ Фронта, который сам от начала до конца представляет собой инициативу РКРП. Оба пытались — один более, один менее успешно — создать политически независимые рабочие организации (Российская Партия Трудящихся — РПТ и Движение Трудящихся — ДТ). Оба совершили практически одинаковые ошибки. Сейчас обоим предстоит закончить яркую карьеру в отстойнике правительственной политики — СР.

РПТ родилась на волне забастовок и борьбы против введения антирабочего Трудового кодекса в 2001-2002 годах как блок двух политизирующихся профсоюзов — более левой «Защиты труда» во главе с Олегом Шеиным и имеющего право-либеральное руководство (Храмов) «Соцпрофа».

Тогда же мы в своих материалах анализировали парадоксы и противоречия РПТ:

Многие активисты понимают, что единственный способ защищать интересы трудящихся — это строить любыми средствами боевое и организованное движение. Главное из них— мобилизация масс. Участие в парламентских и законодательских органах — это второстепенная, подчиненная задача. Но авторы программы РПТ считают наоборот. Уже озвучена главная цель: „Защита социальных прав граждан на основе прогрессивного Трудового законодательства“. Массы здесь оказываются на втором плане — их позовут, когда потребуется поддержать парламентское голосование.

Во-вторых, есть противоречие между интересами руководителей партии. Избранный председатель Сергей Храмов ясно смотрит на партию, как на инструмент для лоббирования интересов проф-бюрократии. Много лет совместной работы с представителями западных профбоссов не прошли без следа. Они научили его находить свою нишу в официальных и полуофициальных структурах, и если сейчас он решился действовать самостоятельно, то только потому что власть открыто накидывает удавку на „Соцпроф“. И стань завтра РПТ авторитетной силой Сергей Храмов вряд ли откажется от предложенного ему властью места.

На другом полосе — Олег Шеин, игравший ключевую роль в кампании против нового КЗоТа. Он был и остается левым, но он в большой степени разочарован левым движением. Он прав, когда критикует топорную социалистическую пропаганду. „Ведь очень часто она засорена всякими чисто ностальгическими, националистическими моментами или за социалистическую пропаганду выдается такой плач, мол, как сейчас плохо стало жить“. Но в своих тактических выводах он ошибается.

Он согласен, что „в организации востребованы носители социалистической идеологии“. Но он не уверен, что левые способны играть большую роль. Для него создание левой фракции абстрактно ... На первое место как гарантию успеха он ставит „действие, активность, работоспособность и компетентность“. Кто удивится, если завтра он произнесет, что не политические убеждения имеют значения, а только профессионализм?.

Но Олегу Шеину уже рисовались впереди радужные перспективы, которые открывает попадание в Думу, пусть даже и в союзе с буржуазными партиями:

Олег
Шеин

Напомню, что к сентябрю 2003 в результате длившихся несколько месяцев переговоров удалось достичь соглашения о том, чтобы РПТ стала блокообразующей в блоке Сергея Глазьева. Это означало, что мы получили возможность провести по спискам 5–6 депутатов. Каждый депутат — это 45 помощников, это запросы, это проезд по стране, это решение конкретных проблем. Более того, это означало, что РПТ без сбора подписей мола бы выдвигать кандидатов на местных выборах, усилить практическую работу и к 2007 при грамотно построенной политике иметь возможность самостоятельно участвовать в выборах.
Открытое письмо членам РПТ, 2004 год

Мы, в свою очередь, высказывали следующую критику в отношении такого подхода:

Перед нами — инфернальная картина. Рабочая партия только-только создается, ее активисты только-только начинают что-то понимать, а у нее уже армия в 200–250 „помощников“, которые зависят и работают на 5–6 депутатов. А ведь первые 2 года существования РПТ выявили сосредоточение основной власти в партии в руках 2–3 руководителей. Разве не ясно, что в случае реализации сценария Олега Шеина политику и стратегию партии, очень скоро: начнут определять интересы парламентских карьер депутатов и „помощников“.

Руководство РПТ — и Олег Шеин, к сожалению, в том числе — практически само убило собственную партию отказом от принципиальной политической дискуссии внутри и беспринципным политическим союзом с буржуазной, протекционистской и националистической «Родиной» в 2004 году.

Политическую эволюцию лично Шеина легко проследить по двум цитатам, отражающим его отношение к КПРФ:

Олег
Шеин

„Коммунистическая партия Российской Федерации“ — буржуазная, право-консервативная партия. Сейчас она представляет интересы широких слоев: от маргинализированных пенсионеров, когда-то бывших начальниками, шовинистов любого социального статуса, оставшейся не у дел почвеннической интеллигенции, не успевшей за ритмом капиталистических реформ части номенклатуры, определенной части рабочих до директоров крупных АО, государственных чиновников и боссов банковского капитала...

КПРФ не союзник и не попутчик коммунистов, а противник. Задачей прогрессивного движения является разоблачение и устранение с политической сцены этой реакционной партии отечественных филистеров. Враг у коммунистов общий и КПРФ работает в союзе с этим врагом, буржуазией, работает против пролетариата для укрепления диктатуры буржуазии...

Пора понять простую мысль: пока КПРФ в глазах масс идеологически не разоблачена и политически не уничтожена, говорить об освобождении рабочего класса от гнета капитала в России не приходится...

Поэтому позиция ОФТ России — никакого сотрудничества с зюгановцами, беспощадная идеологическая борьба с зюгановщиной — является абсолютно выверенной и правильной. И дело не только в КПРФ. Очевидный вред коммунистическому движению России приносят те товарищи, которые в силу желания достичь тактических результатов идут на сближение с Зюгановым, т.е. жертвуют стратегическими задачами ради минутной (весьма сомнительной) выгоды. Исторический опыт свидетельствует: те, кто пытается наладить мосты сотрудничества с реакцией, сам в итоге уходит с марксистских позиций и скатывается в оппортунистическое болото, начинает объективно служить буржуазии
КПРФ на запасном пути российского капитализма

Это писалось в 1997-1998 годах А это в 2011-м:

Олег
Шеин

Вчера было совещание Центрального штаба. Обсуждали тактику отношений с КПРФ. Были разные мнения, но подавляющим большинством остановились на мнении, полностью разделяемом мной: предложить другой левой партии честное и самое широкое сотрудничество:

— полный отказ от взаимной критики;

— совместный контроль на выборах;

— в перспективе — коалиционное Правительство и соглашение о разделе Комитетов в Думе при условии, понятно, победы оппозиции.

Что, настолько полевела КПРФ? Нет, наоборот, так поправел и «ореспектабился» — о, разумеется, из самых лучших побуждений — сам Олег Шеин. Если бы Алексей Этманов захотел, то увидел бы в его судьбе свой собственный портрет, отраженный в кривом зеркале российской политики.

Этманов не имел ни политического опыта, ни популярности Шеина, ни стоявшей за ним партии. Поэтому и эволюция его совершается гораздо быстрее.

Критической политической ошибкой стал отказ от продолжения работы по построению Движения Трудящихся. Естественен провал попытки учредить ДТ в форме централистской партии вроде большевистской. И дело тут не питерских ультралевых сектантах, как это представлялось Этманову, точно также, как ранее истоки проблем РПТ лежали отнюдь не в происках либерала Храмова. Дело в разнородности тех политических групп, которые стояли у истоков инициативы. За основу нужно было брать программу общих действий по защите базовых прав рабочего класса.

Но в этом-то и заключается проблема. Алексей Этманов склонен ограничивать эти права исключительно вопросами зарплаты и «прогрессивного трудового законодательства», замкнуть профсоюз в кругу сугубо узких интересов:

Алексей
Этманов

Цель одна: человек труда должен жить хорошо, работать безопасно, и государство по отношению к нему должно выполнять свои обязательства по социальной ответственности. Поэтому наша первейшая задача — научить рабочих, трудящихся использовать наше трудовое законодательство для защиты своих законных прав и интересов. Перестать бояться, научиться рабочей демократии, самим создавать и контролировать деятельность рабочих организаций. Это такой демократический и в то же время самодостаточный анклав; если он находится под контролем рабочих, то он никогда не предаст их интересы. (...) На „Форде“ сегодня не за что бастовать. У нас единственный коллективный договор в России, где прописано гарантированное ежегодное увеличение зарплаты на два с половиной процента сверх общероссийской инфляции. То есть, какая бы ни была инфляция, наши рабочие получат своё. Нам теперь не нужно выходить с требованием повышения зарплаты на 20, на 30 процентов — всё это будет начисляться автоматически.

Но разве права рабочих ограничиваются только этим? А как быть с сокращениями бюджетов? С коммерциализацией образования и медицины? С бесконтрольным вливанием бюджетных денег в спасение банков и финансовых спекулянтов? С коррупцией и полицейским произволом? С тотальным ростом цен? Перекроет ли их «фордовское» повышение зарплаты? А если со «второй волной кризиса» вновь начнутся массовые сокращения и закрытия заводов, несмотря ни на какие колдоговоры, что тогда? Какая может быть «рабочая демократия» на производстве и насколько профсоюз может быть «самодостаточным анклавом» в условиях, когда государство и бизнес теснейшим образом срослись друг с другом, Этманов мог бы поинтересоваться у ячеек собственного профсоюза. Впрочем, он наверняка себе прекрасно это представляет, но неспособен указать никакого другого выхода, поскольку еще два года пришел к выводу о бесперспективности требования национализации:

Алексей
Этманов

Но во всём мире, везде от национализации, в общем то, отказались. Я лично не считаю максимальной необходимостью национализацию;... Если брать все эти капиталистические страны — давно капиталистические — там нет ни у кого, по сути, национальных производств. Есть глобальные компании, которые если хотят — работают здесь, не хотят — не работают. Где они похитрее — они умудряются ещё и содрать кредит с государства. Самый прямой выход — это, все равно, стимуляция конечного потребителя, который должен иметь возможность пойти и купить.

Но десятки лет борьбы мирового рабочего класса показали, что борьба за повышение зарплат, сокращение рабочей недели и другие реформы может достичь лишь временного успеха, если не будет произведено изменение в отношениях собственности. Именно их нужно в первую очередь поставить «под контроль рабочих организаций»! Процесс радикализации низовых членов профсоюзов сегодня идет по всему миру. И те, кто неспособен дать ответы на растущие требования масс, неизбежно отодвигаются на обочину политической жизни, подобно французской НПА или греческой «Сиризе».

Обратный пример демонстрируют боевые профсоюзники, организовавшие в тесном сотрудничестве с Соцпартией сеть низовых профсоюзных активистов — NSSN — в целях координации давления на профбоссов и подготовки всеобщей забастовки против планов правительства по тотальному урезанию бюджета, сокращению рабочих мест и тотальному наступлению на права трудящихся.

Увы, но сегодня руководство МПРА со своей политикой и тактикой действий оказывается гораздо ближе к худшим образцам европейской профбюрократии. Недаром же в предложенном профсоюзом в начале года проекте поправок в Трудовой кодекс было и положение, предлагавшее запрет забастовок «в обстановке острого национального кризиса». Как будто мощнейшая волна забастовок в защиту прав рабочих, — вроде тех, что одна за одной прокатываются по Европе, — не создает уже сама по себе «острейшего национального кризиса»! К слову сказать, до такого не додумалась даже СР в своем проекте.

Допустим на мгновение, что обстоятельства действительно не оставляли иного выбора, кроме союза с буржуазной партией. Но и тогда условия и пределы этого союза должны были обсуждаться открыто и во всеуслышание, а не быть закулисной сделкой. Ничего этого, разумеется, сделано не было. Ни на сайте МПРА, ни в его газете — «Авторабочий» — мы не найдем ни следа обсуждения предвыборной программы тактики профсоюза. А ведь в профсоюзе нет по этому вопросу единства. Вот, например, отзыв одного из руководителей первичек МПРА:

Но, как всегда, все решило руководство за закрытыми дверями, а рядовых членов профсоюза, скорее всего, просто поставили перед фактом.

Начать сначала!

Обычно наши оппоненты в ответ на критику приводят «убойный» аргумент: «Этманов — не марксист». Как будто «немарксистость» представляет собой страховой полис или индульгенцию против политических ошибок.

Мы же считаем, что ошибочно мнение, будто сила пролетарской партии — в думских кабинетах. Отнюдь нет, представители рабочих попадают в парламенты не путем закулисных сделок, их проталкивают силой миллионы рабочих и бедняков, преодолевая бешеное давление боссов и госаппарата. Став силой на улицах, в заводских цехах и городских трущобах — мы будем в Думе, а в перспективе — создадим свое, рабочее правительство. Иначе никакие полученные из рук буржуа думские кресла и регалии не заменят этой силы. Это наиболее трудный путь, но единственный, способный привести к успеху представителей рабочего класса. И пусть перспектива построения в России независимой рабочей партии стала еще на шаг дальше, но от этого не сделалась менее актуальной.

Астраханская эпопея. 24 апреля 2012 года

Расползание протестов из центра по регионам было вполне предсказуемо: проблемы по всей России одни и те же, различается лишь темп развития политического сознания. Очередной «горячей точкой» на российской политической карте в апреле стала Астрахань. СМИ и участники событий отмечают, что такого город еще не видел. Несколько тысяч людей на улицах. Прорванные милицейские кордоны. Говорят, даже слезоточивый газ. Таков, по крайней мере пока, промежуточный итог борьбы за пост астраханского мэра, в которой принял участие Олег Шеин — в прошлом довольно известный левый профсоюзник, а сегодня одна из наиболее популярных фигур «Справедливой России».

Два фактора добавили драматизма ситуации с очередными «честными выборами» в очередном городе — голодовка проигравшего кандидата от оппозиции Олега Шеина вместе с несколькими сторонниками и массовые выступления. Имеет смысл рассмотреть их оба.

Кандидат и его программа

Можно и нужно отдать должное личному мужеству Шеина и других участников голодовки. Но личное мужество и правильная тактика — совершенно разные вещи. Мы крайне скептически относимся к такому методу борьбы как голодовка. Объяснимо еще, когда голодают заключенные в тюрьмах или, в крайнем случае, безвестные рабочие, не нашедшие иного способа привлечь внимание к своим проблемам. Но когда голодовку объявляет известный политик, обладающий доступом к СМИ, ресурсами «статусной» политической партии и достаточным влиянием на массы — ответ стоит искать в политике этой самой партии. А это не политика масс, это — политика кабинетов.

Когда-то давно, в 1999-м году, мы в нашей газете поздравляли одного из руководителей профсоюза «Защита труда» — Олега Шеина — с победой на выборах в Государственную думу. Тогда он был избран депутатом именно от Астрахани. Но с того времени утекло много и времени, и воды в Волге.

Шеин был депутатом Госдумы три срока подряд. «Большая политика» быстро превратила профсоюзного активиста, одно время критиковавшего КПРФ с ультра-левых позиций, во вполне себе «системного» депутата, устойчиво дрейфовавшего вправо — от симпатий к РКРП и членства в Объединенном фронте трудящихся, через неудачный опыт с Российской партией трудящихся — в глазьевскую «Родину» и затем — в «Справедливую Россию». Вступив в ряды Справедливой России, Шеин, как профсоюзник, периодически мелькал на экранах телевизоров, но избегал произносить страшные для профбюрократии слова — «демонстрация» или «забастовка». Он мог, конечно, морально поддержать, например, бастующих нефтяников казахстанского Жанаозена, но ни в коем случае не стал бы агитировать за забастовку как метод борьбы против систематического наступления правительства на социальные права трудящихся или те же профсоюзы. Справедливое законодательство, подаренное депутатами и правительством, желательно, безо всякого участия масс — вот предел его нынешних мечтаний.

В правильности такого вывода легко убедиться, взглянув хотя бы на его предвыборную программу. Не ставя себе целью разбирать ее подробно, отметим все же несколько важных моментов. Шеин, сам в прошлом учитель, хорошо знает проблемы «бюджетников». Выполнение его программы означало бы, по сути, отказ на территории Астрахани от проведения правительственной «бюджетной реформы» в отношении учреждений образования и здравоохранения. Но даже самым прогрессивным положениям его программы не хватает главного — механизма реализации. Ставка, очевидно, делается на «инвестиционный климат» и «хороших» бизнесменов, вовремя платящих налоги.

Шеин доходит даже до идеи комитетов... Но тут же планирует ограничить их компетенцию исключительно сферой ЖКХ и отчасти транспорта, а состав — исключительно «домоуправами»: председателями ТСЖ и представителями домов с так называемым «непосредственным управлением».

Во всем остальном механизмы контроля за властью со стороны трудящихся и рядовых жителей прописаны весьма расплывчато. О том, чтобы доверить комитетам рядовых жителей контроль над бюджетом или призвать создавать их, не дожидаясь выборов, доверить им собственную предвыборную агитацию, конечно, и речи не идет. Зачем Справедливой России такая головная боль? Лучше уж полагаться на «хороших» чиновников.

Сегодняшний Шеин — не революционер и даже уже не реформист, а, к сожалению, один из типично буржуазных популистов, хотя еще довольно радикальный и сохраняющий по инерции розовую окраску. Чего стоит хотя бы план решить «жилищный вопрос», предложив семьям, проживающим в общежитии, за счет продажи своих комнат и строительства на вырученные деньги домов на земельных участках, бесплатно предоставленных будущим мэром! Типичное популистское предложение вместо строительства бесплатного и доступного социального жилья. Интересно, где планируется найти столько покупателей на комнаты в «общагах», одна из которых недавно рухнула, похоронив несколько человек? Но зато «Возведение храмов и мечетей будет всячески поддержано». Осталось только расшифровать, чем — «административным ресурсом»? Бюджетными деньгами? Или и тем, и другим?

Кандидат и его партия

Голодовка стала следствием очередной — предыдущая была в 2009 году — попытки Шеина обыграть российскую электоральную машину, сыграв с ней по ее же правилам. Казалось, избрание мэром Ярославля оппозиционного кандидата Урлашова, давало ему такие шансы. Но в Астрахани машина и в этот раз не дала сбоев, выдав результат, сходный с 2009 годом — 60% против 30% в пользу машины.

Шеин и несколько его сторонников начали голодовку 16 марта, отчаявшись получить иным легальным путем записи видеокамер с большинства избирательных участков, необходимые как доказательство нарушений, допущенных при подсчете голосов, для обращения в суд о признании выборов недействительными. Тема голодовки почти месяц не покидала пределов Астрахани, пока, наконец, фракция «Справедливой России» не устроила демарш на заседании Госдумы 11 апреля, покинув зал заседаний во время выступления без пяти минут президента Путина — в ответ на его сделанное издевательским тоном под смешки «Единой России» предложение прекратить голодовку и обратиться в суд.

Впрочем, сам Путин встретил этот демарш более чем спокойно. «Почему провокация? Они работают. Это элементы политической борьбы, это понятно». И он совершенно прав: в чем же еще может состоять работа «оппозиции его величества», как не в игре на публику? Вся беда в том, что публика нынче стала слишком разборчивой и далеко не всякой игре поверит.

В предшествующий период массовых протестов СР сделала все от нее зависящее, чтобы дистанцироваться от масс. Теперь же, когда волна массовых протестов в центре временно спала — можно устраивать любые демарши. Это уже не часть пугающей правящий класс мобилизации масс, а «просто их работа». Не для этого ли, в конце концов, и создавалась когда-то «Справедливая Россия»? После того как не был произведен главный демарш со сдачей мандатов, все остальные — не более, чем хорошая мина при плохой игре. Все, что они могут — уйти с одного заседания Госдумы, чтобы вернуться на следующее.

Вольно или невольно, но причину такой активизации «Справедливой России» озвучил в интервью «Русскому репортеру» сам Шеин:

Олег
Шеин

...После декабря страна стала другой. То, что „Единая Россия“ как партия умерла, и мы наблюдаем просто ее агонию — это тоже всем понятно. Думаю, достаточно понятно, что в следующем году будут досрочные выборы в парламент. Потому что Путин не понимает, что же ему сделать с трупом, сидящим в Думе и занимающим там почти 240 мест. Он вроде есть, но местные выборы вести под этими знаменами уже невозможно. А местные выборы через каждые полгода. А что ж это за такая крупнейшая партия, которая стыдится даже от себя выдвигать кандидатов ... Поэтому от покойника, естественно, будут избавляться. Это предполагает досрочные выборы в парламент. И, я думаю, скорее всего, не будет уже никакого парламентского большинства....

Шеин как человек может быть сколь угодно субъективно честен, но его честность — лишь средство для одной из прокремлевских партий отхватить себе на гипотетических перевыборах кусок пожирнее, аккумулировав еще немного «протестного голосования». Но и в этом расчете, на наш взгляд заложена серьезная политическая ошибка. Ведь в том-то и дело, что правительству для проведения антисоциальных реформ и запланированной широкомасштабной приватизации нужно именно послушное думское большинство из Единой России, а не Справедливая Россия с ее постоянно фрондирующими и устраивающими голодовки депутатами, да еще и — с точки зрения правительства — подозрительно левыми.

Кандидат и массы

Астрахань, в том числе и благодаря многолетней деятельности Олега Шеина, никогда не была для властей абсолютно спокойным городом, но время с 4 марта — дня выборов — по середину апреля оказалось потерянным для оппозиции: вопросами массовой мобилизации никто особо не занимался, пока состояние голодающих не стало подходить к критической точке. И только тогда оппозиционеры решились на крайнее для них средство — массовые действия.

Голодовка должна была не столько мобилизовать сторонников, сколько напугать правительство и местные власти. Но чем их можно напугать, когда выборный сезон уже закончен? Очевидно — либо ухудшением «внешнего имиджа», либо стихийными массовыми протестами. Правительство однозначно дало понять устами Путина, прокуроров и ЦИКа, что за свой имидж оно не боится и итоги выборов пересматривать не будет. Оставалось прибегнуть к протестам.

Так усилиями местных и приехавших из Москвы и других регионов активистов, депутатов от Справедливой России (включая Миронова и Левичева), 14 апреля на улицах Астрахани оказалось несколько тысяч человек. Впрочем, если верить доступной нам информации, большинство из них узнали о митинге буквально в день его проведения от своих друзей и знакомых.

Логика развития ситуации понятна: ставка делается не на организованные, а на атомизированные массы. Очевидно, что людей выводило на улицу больше возмущение действиями и показательным беззаконием властей, чем сознательное доверие к кандидату Справедливой России и его программе — многие ли вообще ее читали?

На местном уровне Справедливая Россия пыталась сыграть с властями в ту же игру, в которую на федеральном несколько ранее уже сыграл союз либералов и ультраправых. По этой логике Кремль должен испугаться и пойти на уступки. А простым трудящимся в этой игре отводится роль статистов — пугала для региональных и федеральных бюрократов. Но этот путь, как и следовало ожидать оказался тупиковым. Перед лицом нескольких тысяч человек всей местной и приезжей оппозиции, включая Миронова, Собчак, Навального и самого Шеина оказалось нечего им предложить. «Мы просто гуляем»... «Встречаемся с депутатами»... И конечно же, коронное: «Мы придем еще!»

В Москве мы уже приходили. Но жулики и воры остались сидеть в Кремле. Сейчас тот же сценарий повторился в Астрахани.

Ответ властей оказался ожидаемым. Задержания активистов, нападения на них при попустительстве полиции, показательные марши бронетехники через город, не менее показательные сборища «нашистов» в поддержку действующего мэра — правящий класс и его политический режим однозначно демонстрируют, на чьей стороне их поддержка.

16 апреля Шеин вместе с Мироновым вылетел, правда, не прекращая голодовки, в Москву — отсматривать вместе с Чуровым предоставленные, наконец-то, видеозаписи с избирательных участков. Многие из приехавших активистов остались в городе — агитировать за новый митинг, подвергаясь нападениям и полицейским преследованиям. Но митинг 21-го апреля оказался намного менее массовым. Энергия масс, не найдя себе достойного выхода, распылилась.

Насколько можно судить по репортажам, у простых астраханцев еще есть доверие лично к Шеину, но к Миронову или Левичеву большинство из них относится резко скептически. Но и доверием к себе Шеин не сумел как следует воспользоваться, положившись больше на электоральную машину и суды, чем на массы.

Незадолго до выступлений 14 апреля в городе проходила акция протеста владельцев маршрутных такси, вытесняемых с рынка перевозок привлекаемыми нынешними властями крупными транспортными компаниями. Ранее, в 2009 г., многие из них уже участвовали в предвыборной кампании Шеина... И поплатились за это. В этот раз симпатии хотя и остались, стали более осторожными. Как говорится в одном из материалов: «Мы тогда пошли за Шеина, нас избили, прокололи шины, а он потом отстранился и оставил нас на растерзание». Разумеется, Шеин не всемогущ, чтобы защитить каждого. Но ведь есть и другой путь. Против уголовного террора и нападений на активистов необходимо создавать дружины самообороны. Но такая степень мобилизации и активности противоречит всей «системной политике». Так что же остается? Голодать и надеяться на милость и сознательность властей.

Местная политика — пример из прошлого

В истории нашей организации был выдающийся эпизод, который стоит привести для контраста и иллюстрации того, что и какими средствами может быть достигнуто подобном местном уровне.

В 1983-86 Militant руководил массовой мобилизацией рабочих и молодежи Ливерпуля против правительства Тэтчер за средства и деньги для Ливерпуля. ... в результате победы Ливерпуля в 1984 Ливерпульский горсовет под влиянием Militant сразу принял следующие решения:

— Аннулировать решения предыдущего горсовета сократить 1000 рабочих мест.

— Немедленное создать 1 000 дополнительных рабочих мест.

— Ввести 35-часовою рабочую неделю для городских рабочих без сокращения зарплат.

— Обеспечить зарплату не менее минимума, определенного профсоюзами.

— Построить 6 000 единиц жилья, 6 спортзалов и детских садов. (Эксперты считают что в результате этого решения были созданы еще 7000 рабочих мест).

— Сократить квартплату на 8 фунтов стерлингов в месяц.

Эти реформы стали возможными только в результате массовой мобилизации рабочего класса, который заставил правительство отступить. Но реформы не могут быть обеспечены на основе капитализма. Поэтому Militant не только боролся за победу в Ливерпуле, но политизировал эту борьбу, объясняя, что достойный уровень жизни будет обеспечен только при уничтожении капитализма.

Чтобы развернуть подобную пропаганду были изданы сотни тысяч листовок, сотни агитаторов выступали на предприятиях и в жилых массивах. Печатался специальный выпуск«Liverpool Militant». Ливерпуль прославился как «Красный город». Ливерпульские строители рассказывали анекдот о неком рабочем прозванным «Троцкий» и гордились, когда буржуазия обвиняла их в троцкизме...

В разгар борьбы, Горком лейбористской партии при участии почти 700 делегатов от профсоюзов, общественных групп, безработных собирался ежедневно для разработки стратегии и тактики. Эти собрания были дополнены митингами, пикетами, демонстрациями. Собирались все рабочие составы предприятий, иногда на спортивных стадионах, для обсуждения прогресса кампании.

Разумеется, нет и не может быть волшебных рецептов достижения победы. Но для всякого политика, не связанного с властью и большим бизнесом, популизм и политиканство вместо честной классовой политики — верный путь к поражению.

Финал

23 апреля Олег Шеин объявил о предстоящем прекращении голодовки после освобождения из-под административного ареста еще остающихся там нескольких своих сторонников, задержанных на митинге 21-го. Дальше борьба за пост мэра Астрахани будет продолжена в суде. Массам вновь отведена роль статистов — ждать возможности при благоприятном исходе еще раз опустить бюллетень в урну. Впрочем, такой исход предсказуем.

В конце концов, голодовка оставляет участникам только два выхода. Выйти из голодовки и политически проиграть. Или умереть. Некоторые из восторженных комментаторов утверждали, что Шеин готов и на это. Но они ошибались. Ведь мертвый уже не сможет выиграть никаких судов, выборов и перевыборов. Да и Справедливая Россия — не та партия, за которую бы стоило отдавать свою жизнь.