3 июня 2003   СССР

1928. ГПУ против социалистического подполья

Получив от XV съезда мандат на расправу с Левой оппозицией, сталинский аппарат сразу же, с конца 1927, начал осуществлять против нее репрессии. Если с ноября 1925 года по ноябрь 1927 из партии было исключено 970 оппозиционеров, то за последующие два месяца — 2288 человек. Условия ссылки выдерживали далеко не все из них. Репрессии, изоляция, «почтовая блокада» вызывали у многих колебания. Свои сомнения в необходимости продолжения борьбы некоторые товарищи направляли в Алма-Ату Троцкому. Отвечая на одно из таких писем, Лев Троцкий указывал:

Лев
Троцкий
Примиренцы и капитулянты давно грозили, что мы окажемся начисто „вне партии“. Сталин оказался вынужденным на ноябрьском (1928 г. — ред) пленуме признать, что помимо 10000 исключенных большевиков-ленинцев в партии остается вдвое больше — т. е. 20000. Если эту цифру дает Сталин, значит надо ее увеличить по крайней мере вдвое. Вот это и есть левое крыло в марксистском, а не в топографическом смысле. Отсечь это крыло уже невозможно, ибо вместо каждой отсеченной головы будет расти две новых.

Доказательством слов Льва Троцкого служат многочисленные справки ОГПУ, которые удалось обнаружить в архивах, содержащие материал о деятельности «троцкистского подполья» практически во всех крупных промышленных городах СССР. Об этом никогда не любил упоминать и никогда не упоминал сталинский официоз.

Подполье

Мы готовы отказаться от методов подпольной работы, — писалось в оппозиционной листовке в Ленинграде в начале 1929 года, — если нам дадут открыто в прессе и на собраниях в рамках устава защищать свои взгляды,.. когда жизнь с каждым днем, с каждым часом подтверждает правоту их... Нелегальная работа (типография, распространение материалов) служит как бы подспорьем для наших легальных выступлений в партии, профсоюзах, советах и вообще, на всех рабочих собраниях... Наряду с выступлениями на общих собраниях большое место должна занять работа по индивидуальной пропаганде у станка, в столовой, в клубе... Большевики-ленинцы (оппозиция) должны помнить, что вопрос о кадрах в настоящее время один из основных вопросов нашей работы. Там, где появляются условия, необходимо переводить оппозиционеров на нелегальное положение и делать из них профессиональных революционеров... Ленин говорил: „Дайте нам организацию революционеров — и мы перевернем Россию“. Мы скажем: „Дайте нам организацию большевиков-ленинцев (оппозиционеров), и мы выправим линию партийного руководства“.

В конце 1928 по всей стране развернулась кампания по перезаключению коллективных договоров. В условиях резкого ухудшения жизни и условий труда рабочего класса, росте цен на товары первой необходимости, в стране активизировалось стачечное движение. В документах оппозиции того времени констатировалось:

Никогда еще профсоюзы и рабочие массы не стояли так далеко от управления социалистической промышленностью как сейчас. Самодеятельность профессионально организованных рабочих масс заменяется соглашением секретаря ячейки, директора завода и председателя фабзавкома. Недовольство рабочих, не находя выхода в профсоюзах, загоняется вглубь... Стачка — крайнее средство самообороны рабочего класса от извращений бюрократического аппарата. Если мирным путем стачку предотвратить нельзя и потребность в ней назрела, большевики-ленинцы должны становиться во главе движения — везде и всюду заботясь о защите классовых интересов рабочих, беспощадно борясь с бюрократическими извращениями.

В листовках, распространяемых на заводах в разгар колдоговорной кампании, оппозиция настаивала на обязательном росте реальной заработной платы в соответствии с ростом производительности труда.

Оппозиция категорически опровергает возражения бюрократов об отсутствии средств для повышения заработной платы рабочих. Средства могут быть найдены за счет решительного сокращения разбухшего аппарата советов, профсоюзов, партии, а также, путем соответствующего перераспределения народного дохода», — указывалось в листовке.

Оппозиция требует неуклонного соблюдения восьмичасового рабочего дня. Надо ударить по рукам тех, кто всеми явными и скрытыми способами противозаконно удлиняет рабочий день... кто вот уже в течение года вводит ночной труд для женщин и подростков, доводит интенсивность труда до угрожающих размеров.

Для защиты от произвола бюрократов большевики-ленинцы требуют включения в уголовный кодекс статьи, карающей за всякое нарушение коллективного договора, за незаконное увольнение рабочих. Оппозиция выступала за гласный контроль рабочих над фондом заработной платы:

Рабочие должны знать, на что расходуется фонд зарплаты, как он расходуется, куда девается экономия от роста производительности труда.

ГПУ

4 марта 1929 ленинградское отделение ГПУ подготовило обстоятельный материал о нелегальной деятельности оппозиции в Ленинграде. Справка под грифом «Сов. секретно», «Срочно», «Лично» была направлена партийному руководству города. В документе говорилось:

Общее положение троцкистского подполья и его задачи за последнее полугодие отличны от предыдущего периода тем, что в настоящее время подполье ищет все возможные формы и пути к организации массовой работы среди рабочих масс на предприятиях ленинградской промышленности... Учитывая заметный прогрессивный рост троцкистского подполья, естественно, необходимы были меры, предотвращающие этот рост. При операции 21 октября 1928 была накрыта подпольная типография в Петергофе, взят ротатор, стеклограф, восковики, краска и изъято почти 15 тысяч листовок.

Вместе с тем, в справке констатируется факт, что деятельность оппозиции вступает в новый этап. Указывалось на активное участие «Всесоюзного центра оппозиции» в Москве. Помощь заключается в присылке в Ленинград с оказией различного рода материалов и людей.

В социальном отношении, — констатировалось в документе, — существующее подполье также отличается от прошедшего тем, что сейчас главным образом остались одни рабочие, не считая буквально единичных лиц из интеллигенции. Получилось такое явление совершенно закономерным ходом обстоятельств. Репрессии, в первую очередь, шли по линии партийной интеллигенции. Отсюда, естественно и получилось вышеуказанное положение. Конечно, — отмечалось в справке, — большинство, это молодые, окончившие рабфак или учащиеся там лица, но все же работающие непосредственно на производстве.

Далее были приведены цифры учета оппозиционно настроенных лиц из рабочих на различных предприятиях Ленинграда. Всего отмечено 583 человека (против каждого предприятия Ленинграда в справке стоит число выявленных активных оппозиционеров), но при этом делались существенные оговорки, что если к вышеуказанной цифре прибавить всех сочувствующих, замеченных в разного рода разговорах и т. д., то всего по г. Ленинграду насчитывается 1500 человек.

Надо быть уверенным, — продолжалось далее, — что если бы к этим разрозненным одиночкам явилось бы активное лицо, то, безусловно бы, этому лицу удалось бы без особого труда сколотить группу на том или ином предприятии. Отсюда совершенно становится ясным, какую потенциальную опасность представляют собой указанные цифры.

Особую активность, как отмечалось в документе, оппозиционное подполье проявило в период колдоговорной и перевыборной кампании по профсоюзной линии.

В связи с этим было созвано совещание городского актива оппозиции, где стоял инструктивный доклад по вопросу колдоговорной кампании. Результатом явилось постановление о необходимости массовых выступлений на предприятиях под следующими лозунгами и требованиями: 1) Рост реальной зарплаты должен идти параллельно с ростом производительности труда 2) Прибавка к зарплате „на дороговизну“ 3) Выставление в коллективные договоры и закрепление на определенный срок норм выработки и расценок 4) Требовать сокращения срока временной работы с 2-х месяцев до 1-го месяца, после чего зачислять временных рабочих на постоянную работу 5) Расширение фабзавучейФабзавуч — неологизм, сокращение от «фабрично-заводское учебное учреждение». Школы при заводах и фабриках, на которых обучали и переквалифицировали рабочих для работы на конкретных участках производства, станках, конвейерных линиях и т. д. 6) Требование выделения особых тарифов [оплаты труда] для молодежи 7) Требование чрезвычайного съезда партии с участием оппозиции 8) Требование возвращения оппозиции в ряды партии 9) Победить правую опасность можно только под руководством оппозиции.

Отмечалось, что ГПУ предприняло ряд мероприятий по предупреждению массовых акций на предприятиях Ленинграда. Были произведены упреждающие обыски и аресты.

В настоящее время, — констатировалось в документе, — не существует сам центр, его агитпропколлегия, сеть пропагандистов. Обнажены целые районы, техника разгромлена, регулярное получение директивных материалов нарушено, ячейки и группы на предприятиях не работают ввиду отсутствия активных и руководящих сил....

Социалистическая оппозиция наконец-то разгромлена? Как бы не так!

Как показывают архивные документы, новые материалы Левой оппозиции продолжали, неведомыми для ГПУ путями, поступать в город на Неве. Об этом свидетельствуют все новые справки ОГПУ, направленные в партийные инстанции в апреле, затем в мае, затем в июне 1929. В этот период времени в СССР попадают статьи и воззвания Льва Троцкого, написанные им за границей, в первые недели после его высылки в Турцию.

Рабочий класс против бюрократии в СССР

Сталинисты пытаются представить взаимоотношения бюрократии и рабочего класса в СССР как безоговорочную поддержку последним «политики партии». Ни в теории, ни на практике, по их мнению, не могло существовать противоречия между интересами рабочего класса и политическим руководством правящей партии.

Однако исторические факты свидетельствуют об обратном. Несмотря на атмосферу государственно-бюрократического террора и принуждения рабочий класс оказывал сопротивление бюрократии. Ликвидация частной собственности и плановое хозяйство, полная занятость и система социального обеспечения — эти преимущества нового общества удовлетворяли коренным интересам рабочего класса. Отчуждение рабочих от управления и контроля в сфере производства, отчуждение их от политического руководства обществом, и как следствие этого, возрастающий социальный паразитизм бюрократии не могли не привести к антагонизму между трудящимися и правящей верхушкой.

Стихийно в форме забастовок и восстаний или сознательно в лице Левой оппозиции, различных групп и героев-одиночек, стоявших на революционных марксистских позициях, рабочий класс вел борьбу за подлинный смысл Октября. На примерах этой борьбы мы попытаемся уяснить их внутреннее содержание.

Забастовочное движение

Первичная и непосредственная форма борьбы пролетариата — забастовка, даже в глухую пору сталинского контрреволюционного террора не прекращала быть оружием рабочего класса. Так, согласно одной сводке ОГПУ, только за первую половину августа 1933 года на Украине было ликвидировано 7 нелегальных рабочих кружков, руководивших забастовками и демонстрациями, арестовано 1028 рабочих, 13 раз в помощь милиции и военизированной охране вызывались передвижные части ОГПУ.

Однако с установлением к концу 30-х годов режима тотального террора и доносительства, фактического прикрепления рабочих к заводам, в условиях, когда даже пятиминутное опоздание на работу грозило уголовным преследованием, возможности забастовки как средства борьбы были исчерпаны.

В этот период социальный протест рабочих стал проявляться в растущей апатии к труду, недоверии к официальной пропаганде. Сводки НКВД того времени фиксируют разговоры советских людей в бесконечных очередях за предметами первой необходимости. В этих разговорах прорывается ненависть трудящихся к бюрократии, осуждение социального неравенства и понимание расхождения между официальной ложью и реальной жизнью. Об этом же свидетельствуют и письма простых рабочих, крестьян, служащих, направляемые на имя «вождей».

Но забастовки вновь стали появляться со времени частичного смягчения режима после смерти Сталина. С ухудшением экономического положения рабочих в годы «застоя» возросли и забастовки. Вот лишь некоторые типичные примеры забастовок за один только год:

8-9 мая 1980 года из-за нехватки продуктов забастовали рабочие Горьковского автозавода. Было распространено около 2000 листовок с призывом прекратить работу. Требования рабочих были удовлетворены, однако впоследствии четыре человека были арестованы.

В начале 1980 года снижение расценок вызвало забастовку на Минском радиозаводе. Администрация сначала удовлетворила требования рабочих, но через неделю расценки были снова снижены. Трое организаторов забастовки были арестованы. В марте 1980 года из-за задержек выплаты зарплаты забастовали два цеха Минского тракторного завода. Зарплата была выплачена, но через некоторое время КГБ арестовал зачинщиков забастовки.

Во всех этих случаях видна стихийность и локальный характер забастовок, репрессивный метод их подавления. Излишне говорить о том, что никакие сведения о забастовках не проникали в официальную печать.

Новочеркасское восстание

Восстание в Новочеркасске Ростовской области обнажило действительную глубину пропасти, отделяющую бюрократию от народа. 31 мая 1962 года было опубликовано постановление ЦК КПСС и Совмина СССР о повышении цен на мясомолочные продукты, вызвавшее возмущение среди трудящихся по всей стране. В Москве, Ленинграде, Донецке, Днепропетровске, на Дальнем Востоке, КГБ были обнаружены листовки и надписи с клеветническими измышлениями в адрес Советского правительства и требованием снизить цены на продукты. Но настоящий взрыв произошел в Новочеркасске.

1 июня 1962 года рабочие Новочеркасского Электровозостроительного завода, возмущенные снижением расценок и повышением цен, собрались на митинг у заводоуправления. На их вопросы о том, как же им теперь жить, «красный директор» Курочкин ответил, что раз нет денег на пирожки с мясом, то ешьте с ливером. Эти издевательские слова стали той искрой, из которой вспыхнуло пламя восстания. Рабочие отказались приступить к работе, блокировали заводоуправление, направили агитаторов на другие промышленные предприятия города с призывом поддержать забастовку. Спешно прибывшее в город областное начальство попыталось усмирить рабочих с помощью милиции и внутренних войск, начались стычки и потасовки, десятки рабочих были арестованы. К вечеру 1 июня в город были стянуты войска и введены танки.

На следующий день 2 июня к забастовке присоединились другие предприятия города. На стихийном митинге было решено идти к зданию горкома. Вот как описывает события их участник:

...Толпа скандировала „В город!“ и в очередной раз, выломав вновь установленные за ночь заводские ворота, направилась в центр. Мы шли так, как не ходили даже на демонстрацию. Четкие ряды шеренг. Знамена. Единый порыв, сплотивший нас. И понеслось над колонной: „Смело, товарищи, в ногу!“, „Вставай, проклятьем заклейменный!“. Мы совсем не напоминали группу хулиганствующих элементов, какими были впоследствии представлены. Да и хороша была группа — чуть ли не половина населения города. Мы шли не захватывать власть, а выразить свой протест против невыносимых условий жизни, выдвинуть свои экономические требования, хотели, чтобы нас просто выслушали.

Но на площади перед горкомом рабочих ждали войска. Прибывшие накануне в город члены высшего руководства партии во главе с верным сталинцем Микояном получили приказ Хрущева применить оружие для усмирения рабочих. Однако, свидетельства очевидцев и позднейшие выводы экспертов говорят о том что стреляли не солдаты у здания горкома, а пулеметчик, расположившийся на крыше здания. В результате расстрела погибло 26 человек (среди них много детей) и 90 было ранено. Символично, что пули палачей оставили свои следы и на памятнике Владимиру Ленину, стоящем на площади.

Правящая верхушка панически боялась того, что сам факт восстания станет известен широким слоям населения СССР. Поэтому никакой огласки событиям в Новочеркасске дано не было.

Новочеркасским рабочим же было решено дать жестокий урок. Семеро активных участников восстания были приговорены к смертной казни, 114 человек осуждено к различным срокам заключения.

Некоторые выводы

Анализируя ход событий в Новочеркасске, мы видим, что это был стихийный протест рабочих против экономической политики бюрократии, политики, проводимой без какого-либо участия рабочего класса, методом бюрократического волюнтаризма. С другой стороны, факты, проявившиеся во время подавления восстания — неспособность бюрократии идти на маневры и диалог с рабочими, жестокие методы подавления и устрашения, попытки скрыть произошедшее от широкого общественного мнения — все это указывает на паразитическую социальную природу бюрократии, отсутствие у нее основы для классового господства в системе отношений государственной собственности и планового хозяйства. Если бы бюрократия была классом, а не социальным слоем, возвышающимся паразитическим наростом на теле рабочего государства, то она бы широко использовала весь арсенал классового господства, в котором методы социального маневрирования играют часто более важную роль, чем методы прямого силового подавления. Ей также не приходилось бы искусственно поддерживать атмосферу тотальной дезинформации населения.

Многие могут задать резонный вопрос: Если бюрократия не была господствующим классом, если она была социальным слоем в пусть и деформированном, но рабочем государстве, то как можно объяснить чудовищные цинизм и жестокость, с которыми она расправлялась с рабочими? Чтобы найти правильный ответ на этот вопрос, необходимо вспомнить следующий вывод марксистского анализа: хотя надстройка, в конечном счете, и определяется экономическим базисом, она имеет в известных пределах свое собственное независимое существование и собственную логику этого существования. В течение короткого или длительного времени может иметь место конфликт базиса и надстройки, экономической основы общества и его политической, правовой структуры и идеологических форм.

Только таким образом можно объяснить следующий факт. Не только способ производства во Франции 1789-94 годов был буржуазным, но уже имела место и радикальная буржуазная революция, перекроившая все властные структуры. Однако в последующие 50 лет, вплоть до Парижской Коммуны, Франция пережила множество кровопролитных переворотов, восстаний, революций и контрреволюций, которые как бы шлифовали буржуазную политическую надстройку до необходимого уровня.

Другой пример дает нам фашизм или военный бонапартизм, например, Чан Кай-Ши или Аугусто Пиночета. Любая буржуазия крайне неохотно и лишь вынужденно отдает власть фашистам или генералам, когда другого способа обуздать массы уже нет. При этом отдельные фракции и самой буржуазии, и буржуазной интеллигенции могут подвергнуться жестоким репрессиям. Но это издержки существования режима, который будучи произведенным на свет, получает известную самостоятельность и независимость от своих родителей. Но и при фашизме, и при демократии, капиталистическое государство было и остается тем же самым — диктатурой правящего класса, диктатурой буржуазии. Меняется лишь режим — формат этой диктатуры.

В силу исторических обстоятельств в обществе Советского союза, как переходном от капитализма к социализму, сложился и с течением времени стал набирать силу конфликт между рабочим классом и бюрократией. Поскольку полноценное социалистическое общество не могло быть построено в отдельно взятой стране, то этот конфликт мог разрешиться двумя взаимоисключающими способами. Одним из них мог быть возврат к капитализму, в итоге и случившийся, другим — политическая революция, упразднившая бы бюрократию как социального паразита и снявшая таким образом преграды для поступательного движения к социализму.

Опыт борьбы рабочего класса против бюрократии свидетельствует, что политическая революция была не моральным пожеланием и не абстрактным теоретическим положением, но реальной возможностью. От массовых выступлений против режима рабочих удерживали не только и не столько репрессии, но главным образом опасения реставрации капитализма.

Но если бы, говоря словами Льва Троцкого, «небо Запада окрасилось красным цветом революции», и баланс сил пролетариата и буржуазии в мировом масштабе изменился бы в пользу пролетариата, то рабочие СССР легко и быстро покончили бы с бюрократическим извращением социализма. Это прекрасно понимала и советская бюрократия. Поэтому все ее усилия были направлены на саботаж революционного развития западного пролетариата.