Пенсию — живым!

Принятое правительством три недели назад решение повысить пенсионный возраст до 63 лет для женщин и 65-ти для мужчин повергло многих жителей России в шок, короткое время спустя закономерно перешедший в раздражение и ярость. Глядя на то, насколько масштабна география первых протестов — даже ограниченная в крупных городах под предлогом ЧМ-2018 — очевидно, что вопрос о пенсиях стал супермощным триггером, спровоцировавшим выплеск накопившегося в обществе недовольства.

Собственно, чего-то абсолютно нового в решении нет. Премьер Медведев анонсировал его еще в своем телеинтервью в январе этого года. Мотивация, которую периодически повторяли многие идейные или корыстолюбивые сторонники правительства, уже тогда была абсолютно людоедской: мол, нынешний пенсионный возраст 55/60 вводился в 1930-е годы, когда продолжительность жизни была много меньше. Сегодня она выросла, стало быть, и работать надо дольше. Таким образом, уже давно было ясно, что вопрос этот будет неизбежно поднят, правда, никто не ожидал, что его поднимут так скоро после президентских выборов.

Конечно, против планов правительства специалисты приводят массу не менее рациональных аргументов — демографы, например, говорят, что во многих регионах РФ продолжительность жизни меньше предлагаемой правительством планки 63/65; профсоюзники утверждают, что работодатели утаивают от налогообложения заработки примерно 34 млн работников, получающих зарплаты по «серым» схемам, и так далее. Практически на каждый аргумент, приводимый правительственными пропагандистами, можно найти не менее весомый контраргумент. Но уже по данным соцопросов видно, что в этом и нет особой надобности, потому что около 70% населения — если не более — и без искусной аргументации оценивают планы повысить пенсионный возраст как грандиозное надувательство.

Но и правительство не особо заботят контраргументы, потому что в своих планах оно не мыслит ни в категориях демографии, ни в категориях справедливости.

Ответ на вопрос о причинах повышения пенсионного возраста лежит не в плоскости рассуждений о справедливости или демографии, а в намного более тривиальной финансовой плоскости. Сегодняшняя пенсионная система РФ представляет собой уродливую смесь бульдога с носорогом — солидарной и накопительной пенсии. При этом накопительная часть существовала только на бумаге в общем котле пенсионного фонда, а не на отдельном пенсионном счёте работника. Но уже сейчас финансирование пенсий сегодняшних пенсионеров ведется, по сути, из двух источников — отчислений нынешних работников (то есть их «накоплениями» затыкают дыру, не думая о завтра) и бюджетных трансфертов, то есть перечислений из госбюджета в пенсионный фонд.

Но тут есть нюансы. Отчисления во-первых, производит не сам работник, а работодатель; работник, как правило, не знает, какие суммы за него перечисляются в пенсионный фонд. Во-вторых, суммарный размер отчислений зависит от величины всего фонда оплаты труда, то есть той части выручки, которую предприятия тратят на заработные платы своих работников. Не в последнюю очередь недостаток средств для выплаты пенсий возникает не только потому, что число пенсионеров увеличивается, а потому что уровень зарплат почти не растет. Очевидно, если зарплаты не будут расти или будут даже снижаться — будет уменьшаться и размер той части пенсионного фонда, который финансируется за счет подобных отчислений. То есть придется либо увеличивать «бюджетно-трансфертную» часть пенсионного фонда, либо придумать что-то еще. Правительство и придумало — сократить расходную статью бюджета на дофинансирование пенсионного фонда за счет уменьшения количества (потенциальных) пенсионеров.

Достаточно посмотреть на структуру доходов пенсионного фонда. Возьмем для примера закон о бюджете ПФ за 2017 год, где при общей сумме доходов (округленно) в 8 трлн рублей, 6 трлн составляют так называемые «бюджетные трансферты». То есть, говоря более понятным языком, только 1/3 пенсий финансируется непосредственно из пенсионных отчислений работников, а 2/3 — путем вливания в ПФ других налогов. При этом на несколько ближайших лет бюджет ПФ сводится с дефицитом около 170 млрд рублей. То есть, цена вопроса с повышением пенсионного возраста — этот самый разрыв, который на деле составляет менее 1% от планируемого бюджета ПФ.

По факту, решение о повышении пенсионного возраста — это косвенное признание того, что правительство больше не хочет дотировать расходы на оплату пенсий, потому что у него есть траты поважнее. Например, давая свою оценку предстоящей пенсионной реформе, одно из дальневосточных новостных агентств приводит вот такие довольно показательные данные:

Конечно, к этому перечню каждый мог бы добавить еще много чего — триллион на санацию частного банка «Открытие», затраты на войну в Сирии, Олимпиаду-2014 и ЧМ-2018. Тут и частные самолеты, и дачи-дворцы для элиты, и миллиарды долларов, уплывшие в оффшоры, и так далее и тому подобное. Поэтому решение о повышении пенсионного возраста лежит в той же плоскости, что и урезание год от года затрат на образование, медицину и прочую «социалку». Ту же задачу преследует и решение о повышении НДС до 20% — переложить все затраты и потери от кризиса и/или стагнации экономики с олигархов и крупного бизнеса на плечи тех, кто живет от зарплаты до зарплаты.

Применяемый зачастую подсчет, сколько пенсионеров приходится на одного работающего, содержит в себе определенную долю лукавства. Дело в том, что вопрос гораздо сложнее подсчета количества неработающих на одного работающего. Во-первых, при росте производительности труда это соотношение может быть хоть 2 неработающих на 1 работающего, а может и более. При этих рассуждениях как-то забывают, что кроме неработающих — пенсионеров, инвалидов, детей, студентов — на шее у трудящихся сидят еще и чиновники, депутаты, судьи и всяческая военщина с полицейщиной, которые этих трудящихся за их же деньги обманывают, обворовывают, пытают и ломают жизнь в тюрьмах. И при этом, помимо высоких окладов, они установили себе фактически параллельную пенсионную систему с низким пенсионным возрастом и высоким «коэффициентом замещения». Можно смело предположить, что всего лишь радикально сократив количество и привилегии всех этих дармоедов, можно было бы даже в капиталистической России не касаться вопроса о пенсионном возрасте еще как минимум лет двадцать.

Капитализм, как Остап Бендер, знает множество «сравнительно честных» способов надуть работающих людей. В рамках этой системы выгодных решений попросту не существует. Если финансировать все пенсии за счет бюджета, бизнес будет стремиться сократить размер налогов, руками своих политических представителей ограничивая размер пенсий или повышая пенсионный возраст. Если вводить чисто накопительную систему частных пенсионных фондов, то каждому работнику фактически нужно стать экспертом по инвестициям. Но и это не гарантирует пенсионных накоплений — можно вспомнить, что экономическая катастрофа в Греции в 2009 году во многом началась с краха частных пенсионных фондов, слишком вольно распоряжавшихся деньгами вкладчиков. Да что Греция — в России каждый второй частный ПФ инвестирует накопления в спорные проекты, в которых заинтересованы их же менеджеры или владельцы. Регулярные слияния и поглощения одних негосударственных ПФ другими, с учетом имеющихся в открытом доступе отчетностей, скорее сигнализируют о кризисе на этом рынке, чем об успешности «частников» и безопасности вложенных в них денег.

Стратегия и тактика

Очевидная непопулярность пенсионной реформы поставила власти в сложное положение. Продолжать давить — значит обрушить иллюзию доверия, существующую после мартовских выборов. Пойти на уступки — значит показать, что массовым протестом от власти можно чего-то добиться, а тогда протестные кампании начнут расти как грибы после дождя. И то, и другое — одинаково плохо для правительства, а третьего варианта пока не просматривается. Но, судя по официальному запрету на обсуждение темы внутри «Единой России», пока власти склоняются к первому варианту. Остается еще, правда, призрачная возможность маневра с участием авторитета Путина, который пока не участвует в обсуждении пенсионной реформы — но именно что призрачная. Ведь Медведев анонсировал повышение пенсионного возраста задолго до президентских выборов — и был спокойно переназначен премьером, то есть, по сути получил карт-бланш на подобные действия. Как шутят интернет-остряки, президент не участвует в обсуждении реформы, а когда поучаствует — обсуждать ее уже будет поздно.

Конечно, столь массовое недовольство реформой создает благодатную почву для оппозиции всех сортов и оттенков, едва ли не наперегонки кинувшейся подавать заявки на проведение митингов. Даже традиционно провластная ФНПРФедерация независимых профсоюзов России — объединение профсоюзов (разной степени жёлтости), как правило, оставшихся еще со времен СССР, во главе с провластной бюрократией. Регулярно используется властями для имитации «диалога с трудящимися»., первоначально поддержавшая планы правительства, оценив масштаб недовольства, стремительно переобулась в воздухе и принялась осторожно ругать проект, обещая «поработать с депутатами» ко второму чтению — ну, то есть тогда, когда уже поздно будет менять саму концепцию законопроекта. К тому же, какая же может быть «работа с депутатами» и, главное, с какими? КПРФ и СР в своих популистских целях и так, вероятно, проголосуют против предложений правительства — тем более, что при нынешнем соотношении голосов в Думе от их голосования и так ничего не зависит — а депутатам «Единой России» уже официально запрещено высказывать свое мнение об этой реформе.

КПРФ с моментально примкнувшим к ней Левым Фронтом, пользуясь подходящим случаем, тут же запели старую песенку о «всенародном референдуме» — видимо «забыв» о такой мелочи, что референдум сегодня возможен только с разрешения президента и Конституционного суда. Повторяется обычная для всех массовых протестов история, когда «снизу» действительно хотят отстоять свои жизненные права, а «сверху» — приобрести политический капитал и заодно выслужиться перед властью, поспособствовав спуску пара.

Демонстрации и митинги — важный фактор мобилизации, позволяющий людям оценить массовость протеста, прикинуть свои силы, найти единомышленников. Но этот фактор не единственный. История многих протестов — «болотных», экологических, против реновации и других хорошо показала, что демонстраций и митингов самих по себе власть не боится. В каких-то случаях она даже не против, чтобы оппозиционные политики «спустили пар» на митингах под чутким надзором Администрации президента. Но ведь в первую голову «реформа» бьет по самым широким слоям — по тем работающим в офисах, на производствах, в сфере услуг, транспорта и связи, в чьих руках физически находятся все рычаги, кнопки и шестеренки в государстве. И естественно должен подниматься вопрос — что делать, если власть не отступит после массовых митингов?

В странах с сильными традициями рабочей борьбы (во Франции и Британии, например) трудящиеся и профсоюзы в подобных случаях прибегают к самому сильнодействующему средству — забастовкам. Нам могут законно возразить, что здесь и сейчас это не реалистично, поскольку в России профсоюзы не захотят, а если и захотят, то не смогут прибегнуть к этой тактике. Отчасти это верно, но только отчасти. Ведь, повторимся, борьба вокруг вопроса о пенсиях не ограничится и не закончится на паре-другой митингов, пусть даже и самых массовых.

Именно поэтому нужно готовиться к самой длительной и широкой кампании, с организацией везде, где это только возможно, инициативных групп и самого широкого обсуждения между этими группами стратегии и тактики общего движения. Главным критерием объединения таких групп сразу должно стать согласие с «сильным» требованием — повышение пенсионного возраста должно быть остановлено безо всяких торгов. Сегодня это не тот вопрос, где возможны компромиссы — если дать хищникам из правительства хотя бы палец, то за несколько лет они отгрызут руку целиком. Нужно однозначно отбить наступление правительства на права тех, кто вкалывает за призрачную возможность хотя бы сохранить свое материальное положение, убрать этот дамоклов меч от головы трудящихся и только потом можно будет обсуждать, в какой форме закрепить достигнутое — путем референдума или как-то еще.

Со своей стороны мы считаем, что достойные пенсии без повышения пенсионного возраста, как и другие социальные расходы, можно обеспечить за счет обобществления под контролем и управлением самих рабочих крупной промышленности, банков и недр, заменив змеиный клубок сросшихся друг с другом олигархов и чиновников прозрачными органами рабочей демократии. Но для этого трудящимся, бюджетникам, студентам нужна своя организация, не запятнанная опытом многолетнего предательства их интересов в пользу интересов высших классов. Борьба вокруг вопроса о пенсионном возрасте, если с умом за нее взяться, может стать важным шагом на пути к построению такой организации, которая может положить конец миру, где 1% владеет большим, чем 99%.

Согласен/согласна? Выходи на связь. Мы готовим листовки для митингов по всей России. Раздавай, агитируй, собирай инициативную группу в своем городе. Будем действовать вместе.