Суть Октября

Тысяча девятьсот семнадцатый год в России оказался невероятно длинным; говоря словами Маркса, это были дни, которые сконцентрировали в себе десятилетия. Февральская революция свергла четрехсотлетнее российское самодержавие, а октябрьские «десять дней, которые потрясли мир» покончили и с капиталистической элитой, присвоившей власть под маркой Временного правительства, когда люди, составлявшие абсолютное большинство общества, под руководством живой динамичной революционной партии, впервые в истории взяли власть в собственные руки. Ими двигали революционные идеи: их целью было подконтрольное рабочим демократическое управление экономикой и государством.

Сто лет спустя Октябрьская революция оказалась погребена под толстым слоем идеологической и мифологической грязи, почти закрывшей ее освободительный смысл. Понятно, что мировая элита боится настоящей истории и идейного наследия Октябрьской революции и готова дискредитировать ее всеми возможными способами. В этом ей несознательно помогают преемники сталинских традиций и бюрократической контрреволюции. Эти обожатели «твердой руки» дискредитируют социализм, сущность которого состоит в управлении страной всеми, а не единицами, превращающимися в привилегированную номенклатуру во главе с «вождями». Современные сталинисты ностальгируют по СССР после 1930-х годов — по сильному авторитарному государству, в котором среди граждан, в том числе в национальных республиках, доминировал русский «старший брат», и в котором была бюрократически контролируемая экономика, не любившая «лишних» инициатив снизу.

Что принесла Октябрьская революция

Но задолго до этого сама Октябрьская революция вдохновила целые поколения рабочих и молодежи во всем мире. Для рабочих, крестьян, беднейших слоёв и интеллигенции в России первым достижением большевистской революции стал выход России из Первой мировой войны. В этой войне было убито от 3 до 4 миллионов тогда еще подданных Российской империи; примерно столько же было раненых. Однако Временное правительство, свергнувшее монархию феврале, отказалось прекратить войну. В то же время одни из лидеров Октябрьской революции — Ленин и Троцкий — были среди немногих всемирно известных социалистов, которые выступали против начала войны еще в 1914 году. После революции они сразу же объявили об окончании участия России в кровопролитии, разгневав правящий класс держав Антанты — Великобритании, Франции, Бельгии и США.

Крестьянство и демобилизованные военнослужащие (большую часть которых составляли те же крестьяне) поддержали перераспределение бывшей барской земли под контролем демократических земельных комитетов. Эта поддержка и возникшее доверие к большевикам были понятны: так называемая отмена крепостного права 1861 года лишь немного облегчила жизнь 85% населения России. Большинство крепостных, которым удалось полностью «эмансипироваться», трудились на маленьких участках бесплодной земли; это подставляло их под куда более серьезные, чем для остальных, удары инфляции. Когда разразилась война, более десяти миллионов крестьян были призваны в армию, а миллион лошадей были изъяты в пользу военных нужд. Это лишило деревни огромной части рабочей силы, необходимой для содержания и возделывания земли. Плодородные поля зарастали травой, урожайность падала, что приводило к продовольственным кризисам по всей стране. К середине войны крестьяне были глубоко разочарованы: они не знали, за что воюют, причем 50% сельского населения недоедали, а многим регионам угрожал настоящий голод. К 1917 году крестьяне впали в отчаяние. Оно выплеснулось в стихийные захваты крестьянами помещичьих земель. Изгнание землевладельцев сопровождалось поджогами сельскохозяйственных сооружений, причем в роли поджигателей — по разным причинам — бывали и крестьяне, и помещики. С экономической точки зрения сельская местность была практически опустошена, а Временное правительство все продолжало откладывать проведение земельной реформы.

Провал Временного правительства

Октябрьская революция пошла на пользу и городскому рабочему классу. Капитализм в дореволюционной России был далек от «цивилизованного». С началом войны класс крупных собственников стремился увеличить свою прибыль от военного производства, в то время как невоенное производство распадалось — становилось либо невыгодным, либо на него не хватало ресурсов. Длинный рабочий день, низкая зарплата, постоянная инфляция и жесткий запрет на организацию протестных забастовок отягощали жизнь рабочих. Временное правительство практически ничего не предприняло для решения этих вопросов. Но после Октября новое советское правительство передало контроль над производством в выборные комитеты рабочих и установило 8-часовой рабочий день. Оно также ввело страхование работников от травм, болезней и безработицы.

Дореволюционная Россия, как известно, была тюрьмой для национальностей. Множество национальных меньшинств были вынуждены принести свою особую жертву в войне с царизмом. Возложив много надежд на Февральскую революцию, поляки, финны и украинцы вместе с другими приветствовали освобождение от самодержавия и рассчитывали создать свои собственные государства. Но Временное правительство, истинное лицо русской буржуазии, не хотело отказываться от каких-либо источников дохода. Оно направило войска для роспуска Финляндского сейма, который попытался утвердиться в качестве представителя финской нации и заявить о желании финнов создать независимое государство. Законопроект о правах национальностей, который Временное правительство представило в начале октябре 1917 года, провозгласил «Российское государство единым и неделимым». Эта позиция была полностью отвергнута большевиками (но не путать со сталинистами): их Декларация прав народов России гарантировала право на самоопределение вплоть до отделения и образования самостоятельного государства.

Стремление обычных людей к получению демократических прав после Февральской революции напрямую противоречило интересам буржуазии. Временное правительство тем временем состояло сплошь из крупных собственников и их представителей — и им вовсе не хотелось делить власть с теми, кто был для них просто рабочей силой и инструментом обогащения. Однако в накаленной обстановке войны и экономического кризиса у буржуазии не было достаточных возможностей для привычного навязывания своей воли. Рабочие и крестьяне были готовы побороться за свои интересы, создав альтернативный орган власти, намного более авторитетный для них — Советы. Установилось двоевластие, при котором правительство не могло править без одобрения Советов.

Послеоктябрьская конституция РСФСР, написанная Троцким, установила Советы как единственную форму власти. Она дала право голоса и право избираться в Советы всем людям в возрасте старше 18 лет и независимо от пола. Единственное ограничение применялось к тем, кто участвовал в эксплуатации других.

Такие права на самое широкое и свободное участие в принятии решений о жизни страны кардинально отличались от конституций буржуазных демократий того времени. Например, в Великобритании лишь около 60% мужчин старше 21 года имели право голоса — то есть меньше трети всего населения. После Октября, в 1918 году, опасаясь распространения революционных идей, британское правительство все же пошло на крохотные уступки. В число электората частично вошли женщины старше 30 лет, но только те, кто имел частную собственность.

Социальная же программа нового советского правительства была одной из самых прогрессивных в мире. Она гарантировала женщинам равноправие, давала право на аборты и исключала вмешательство государства и церкви в личные отношения. Это означало, что решения внутри всех важных сфер жизни принимались самими участниками отношений в этих сферах. Например, высшие учебные заведения находились в ведении комитетов по образованию, а состав этих комитетов путем выборов определяли именно те, кто имел непосредственное отношение к образованию — студенты и преподаватели.

Парадоксы Февраля

Февральская революция сама по себе вдохновила людей по всему миру и наглядно показала, что одна из самых жестких форм авторитарного правления — самодержавие — действительно может быть свергнута. Однако, как писал Троцкий в своей всемирно известной «Истории русской революции», противоречие Февраля было в том, что хотя у повстанцев оказалось достаточно сил для свержения самодержавия, они передали власть правительству, которое представляло интересы либеральной буржуазии, а не рабочего класса и крестьянства. В своей работе «Теория перманентной революции» Троцкий указывал: хотя в развитых капиталистических странах буржуазная демократия была введена в результате буржуазных революций, в отстающих странах, таких как Россия, национальная буржуазия была настолько слаба и всюду испытывала давление более продвинутых империалистических конкурентов, что ей не под силу было справиться со своими революционными задачами. Слабое правительство из представителей такой национальной элиты, писал Троцкий, неизбежно будет переживать постоянный кризис вплоть до реставрации монархии или перехода к военной диктатуре. Поэтому если рабочий класс хочет положить конец самодержавному правлению, ему самому придется завершить дело буржуазной революции, а затем уже продолжить выполнять социалистические задачи.

Члены Временного правительства были не революционными социалистами, а сторонниками русской формы либерального капитализма. Их обещания ввести демократию и свободу, которые в обычных условиях являются неотъемлемой частью успешного буржуазного правления, не были реализованы. В течение восьми месяцев своего существования правительство не успевало выйти из одного кризиса, как окуналось в новый; оно трижды меняло свой состав.

Первый кризис разразился в течение двух месяцев, когда министр иностранных дел Милюков объявил о том, что Россия продолжит Первую мировую войну и будет сражаться до «победного конца». Это заявление вызвало массовые протесты рабочих и крестьян, составлявших основную массу армии. Затем правительство задержало крупную земельную реформу, опасаясь, что это спровоцирует миллионы солдат из крестьянских семей покинуть армию и вернуться домой. Будучи про-капиталистическим, правительство мало сделало для облегчения тяжелого положения рабочего класса. Его социальную базу составлял крошечный в численном отношении имущий класс; опереться на не доверявших ему рабочих и крестьян оно уже не могло. К июлю правительство столкнулось с угрозой государственного переворота и установления диктатуры генерала Корнилова, главнокомандующего вооруженными силами Временного правительства. Несколько воинских частей в Петербурге могли легко перейти на сторону Корнилова. У Временного правительства не оказалось ни вооруженных сил, ни авторитета среди народа чтобы справиться с мятежом. В условиях надвигающейся диктатуры большевики призвали рабочий класс к сопротивлению и защите Временного правительства. Буржуазным министрам не оставалось ничего кроме как наспех вооружить рабочих, попытавшись тактически использовать ярость народа в своей схватке со сторонниками «жесткой руки» — другой фракцией буржуазии, которую представлял Корнилов. Выданное в июле рабочим оружие повернется против самого Временного правительства уже в октябре. Кажется, все действия деформированной с рождения русской буржуазии подтверждали обоснованность теории перманентной революции Троцкого.

По мере усиления кризиса Временное правительство в надежде все-таки удержать свое влияние на народные массы придавало все больший вес различным социалистическим движениям — в частности, меньшевикам и эсерам — которым доставалось все больше министерских портфелей. Эти политические силы, соглашаясь войти в буржуазное правительство, руководствовались достаточно простой логикой. Они считали, что социализм лежит далеко в будущем, что России нужен период, в течение которого либеральный капитализм мог бы утвердиться. Их задачи, помимо занятия престижных постов, состояли в том, чтобы всячески способствовать процессу утверждения капитализма, в поощрении определенных реформы в этом направлении. Но капиталистическая Россия не смогла бы стать ни свободной и демократической, ни экономически процветающей. Логика империалистического развития, к которой пришло Временное правительство, решив продолжить войну, лишь окончательно разложила бы все сферы производства (кроме военной) и оставила бы для рабочих и крестьян роль пушечного мяса — что на полях сражений, что в мирное время за станком и плугом капиталистов. Однако все действия, предпринятые для такого развития событий Временным правительством, закончились катастрофой.

Сознательное решение

По мере того как развивались события 1917 года, настроения и политическое сознание рабочих и их естественных союзников, солдат и крестьян, сильно отклонились влево. Но происходило это, как и всегда при развитии политического сознания, не линейно. Свержение царя и установление Временного правительства было встречено ликованием и уверенностью в скорых переменах, но уже через каких-то два месяца прошли массовые демонстрации против решения правительства продолжить войну. В следующие месяцы хаоса, вызванного неспособностью правительства разрешить текущие проблемы и провести обещанные реформы, подняла голову реакция. Наиболее последовательные социалисты — большевики, требовавшие самых коренных преобразований общества — подверглись преследованию. Контрреволюционные силы части уставших от неопределенности капиталистов попытались осуществить военный переворот, выдвинув на роль диктатора генерала Корнилова и попытавшись заручиться поддержкой тех, чей доход и положение зависели от сильного государства. Разгром Корнилова под фактическим руководством большевиков привел к увеличению числа их сторонников.

Однако, в отличие от картины, описанной сталинистскими историками, большевики не представляли собой политический монолит. Когда разразилась Февральская революция, большевики, состоявшие преимущественно из активистов рабочего класса, придерживались четкой революционной линии. Но вскоре большевистские лидеры, отправленные в ссылку при царизме, стали возвращаться в Россию. В марте редакция газеты «Правда» перешла к Каменеву, Сталину и Муранову, после чего произошел резкий поворот вправо: редакционные статьи выказали пусть критическую, но поддержку Временному правительству, а Каменев 15 марта даже выступил против возвращения армии домой. По сути, новая редакционная коллегия высказалась в поддержку меньшевистско-реформистской идеи о том, что сначала необходимо построить капитализм, и только после этого возможно построить социализм, — идеи, позднее закрепленной в сталинской «теории этапов».

Однако у Ленина таких иллюзий не было. Вернувшись из ссылки в начале апреля, он повернулся спиной к уже тогда нарождавшейся в Советах бюрократии. Она пришла на Финляндский вокзал, чтобы убедить его объединиться с правительством и «защищать революцию». Вместо этого Ленин обратился к солдатам и рабочему классу, которые тоже пришли встретить его: Дорогие товарищи, солдаты, матросы и рабочие! Я счастлив приветствовать в вашем лице победившую русскую революцию, приветствовать вас как передовой отряд всемирной пролетарской армии... Грабительская империалистская война есть начало войны гражданской во всей Европе... Недалёк час, когда по призыву нашего товарища, Карла Либкнехта, народы обратят оружие против своих эксплуататоров-капиталистов... Заря всемирной социалистической революции уже занялась... В Германии всё кипит... Не нынче-завтра, каждый день может разразиться крах всего европейского империализма. Русская революция, совершённая вами, положила ему начало и открыла новую эпоху. Да здравствует всемирная социалистическая революция!

На следующий день он выдвинул «Апрельские тезисы» и оказался в меньшинстве в большевистской партии. Но обратившись к рабочим и солдатам, он получил существенную поддержку и преимущество в партийной дискуссии против вернувшихся из ссылки правых. Своими действиями Ленин на практике начал воплощать позицию, в которой первопроходцем был Троцкий: никакого доверия Временному правительству; рабочий класс должен получить политическую власть для реализации не только демократических задач революции (то есть свержения самодержавия и установления парламента), но и осуществления социалистической революции — уничтожения капитализма.

Конечно, ни Ленин, ни Троцкий не питали иллюзий, что такое развитое общество, как социализм, можно построить во все еще неразвитой России. Ожидалось, что революция пройдет по всей Европе, а рабочие из развитых стран помогут России, как части европейской федерации социалистических государств, наверстать упущенное. Действительно, после Первой мировой войны произошли революционные восстания в Баварии, Амстердаме, Словакии, Болгарии, революция в Венгрии, а также антиимпериалистические восстания в таких странах, как Ирландия, Греция, Ирак, Египет, Мексика и, конечно, Китай. То, что эти восстания потерпели неудачу, объясняется во многом не нежеланием перемен среди народа, а ошибочной политикой его лидеров, которые часто придерживались неверного поэтапного подхода меньшевиков.

Октябрьская революция — лишь первый шаг

Февральская революция была, в основном, спонтанной и неуправляемой, что привело к приходу Временного правительства к власти. Она привела к гибели около 1 500 человек. Такие потери были относительно небольшими по сравнению с количеством убитых из-за участия царизма в мировой войне. Но к октябрю народ усвоил все уроки, его политическое сознание находилось на гораздо более высоком уровне. Октябрьская революция уже не была спонтанной. Она отражала сознательное стремление огромного количества рабочих и крестьян к другой власти и была хорошо организована. Во время восстания было мало погибших, и лишь немногие были арестованы.

Новое правительство не теряло времени и сразу приступило к выполнению своих обещаний. Безотлагательно были приняты декреты о мире, распределении земли, введении восьмичасового рабочего дня и о передаче управления рабочим. Однако ярость сторонников царизма с одной стороны и Временного правительства с другой стороны, равно как и властей мировых капиталистических держав, не знала границ. Они инициировали вооруженные восстания против нового правительства, как внутри страны, так и путем прямых иностранных интервенций и поставок оружия про-капиталистическим силам, что в конечном итоге привело к тяжелой гражданской войне.

Как и парадоксальная Февральская революция, новое советское государство, федерация наций, тоже имело противоречивую основу. Оно отвергало капиталистический способ производства и в то же время было вынуждено действовать в рамках международной капиталистической системы. Но в экономике оно достигло невероятного прогресса. Несмотря на отсталость, страна, едва выходящая из феодализма и находящаяся на краю банкротства из-за войны, совершила невероятный скачок после обобществления собственности и введения плана. Прогресс особенно контрастировал с глобальным кризисом капитализма, который вслед за Америкой впал в Великую депрессию 1920-1930-х годов. Ко времени Второй мировой войны экономика была способна противостоять гигантской военной машине Германии. После войны экономика продолжала активно развиваться, дав СССР возможность первым отправить человека в космос — однако об этих исторических достижениях, увы, невозможно говорить, не упоминая чудовищных преступлений сталинизма. Социалистическое общество способно добиться не меньшего, не платя столь высокой цены. Но Советский Союз никогда не был социалистическим обществом.

Социализм — общество без государства

Ленин хорошо понимал, что существование сильного, а тем более репрессивного государства в принципе несовместимы с социализмом. В своем выдающемся труде «Государство и революция» он объяснял, что буржуазное государство есть ничто иное как бюрократические структуры и отряды вооруженных людей, используемые капитализмом для поддержания своего классового господства в обществе. Ленин утверждал, что эта форма доминирования одних над другими должна быть уничтожена вместе со свержением капитализма и временно заменена демократическим пролетарским государством — диктатурой пролетариата. Слово «диктатура» не несло в тот момент того негативного смысла, который возник уже позже, после исторического феномена тоталитарных диктатур ХХ века; диктатура пролетариата означала власть в руках трудящегося большинства вместо власти (диктатуры) эксплуатирующего меньшинства. С развитием общественных отношений на основе обобществленной экономики и демократического планирования, государство становится ненужным регулятором и отмирает. Только когда сопротивление капиталистов уже окончательно сломлено, когда капиталисты исчезли, когда нет классов (т. е. нет различия между членами общества по их отношению к общественным средствам производства), — только тогда „исчезает государство и можно говорить о свободе“. Только тогда возможна и будет осуществлена демократия действительно полная, действительно без всяких изъятий. И только тогда демократия начнет отмирать в силу того простого обстоятельства, что, избавленные от капиталистического рабства, от бесчисленных ужасов, дикостей, нелепостей, гнусностей капиталистической эксплуатации, люди постепенно привыкнут к соблюдению элементарных, веками известных, тысячелетиями повторявшихся во всех прописях, правил общежития, к соблюдению их без насилия, без принуждения, без подчинения, без особого аппарата для принуждения, который называется государством.

Но Советском Союзе после смерти Ленина происходило не отмирание государства, а наоборот — его усиление. Это не было результатом логического завершения перехода к новой советской демократии — это было её полным отрицанием. В результате жестокой гражданской войны, в которой экономика была практически разрушена, а многие из наиболее политически сознательных рабочих погибли, а также из-за задержки революции в других странах сложилась ситуация, которая корнями уходила в худшие из традиций царской бюрократии. Пролетарское государство еще нуждалось в бюрократическом аппарате, во главе которого встал Сталин; его работа внутри партии была нацелена на централизацию власти, которая казалась необходимой после гражданской войны, но в конечном счете эта власть была передана в руки бюрократии. Усталость от войны вдохнула новую жизнь в контрреволюционную по своей сути «теорию этапов», и ее новые приверженцы уничтожили советскую демократию, взяв под контроль все аспекты жизни государства. Для укрепления собственной власти бюрократия вела одностороннюю войну против самой большевистской партии и любого, кто был готов отстаивать истинные принципы большевиков 1917 года, занавесом для которых стали массовые аресты и казни «врагов народа» и «контрреволюционеров» во второй половине 1930-х годов.

Борьба против фашизма

В 1920–1930-е годы класс крупных капиталистов, неспособный обычными буржуазно-демократическими методами победить быстро растущие рабочие движения по всей Европе, прибег к фашизму — идеологии разоряющейся мелкой буржуазии, видевшей личную катастрофу в социальных и экономических требованиях рабочих. Для спонсирующей его крупной буржуазии фашизм был политическим средством разгрома организаций трудящихся и прогрессивной молодежи, которые набирали силу одновременно с очередным экономическим кризисом. Черчилль вообще изначально приветствовал приход Гитлера к власти в Германии, считая, что Гитлер развяжет и выиграет войну против СССР, а Британия затем одержит верх над ослабленной Германией! В этом контексте и с учетом тогдашней силы рабочего движения, единственным способом избежать новой войны была победа социалистической революции в западной Европе.

Несмотря на сегодняшнюю патриотическую пропаганду правящей российской элиты, в действительности сталинская бюрократия была частично ответственна за начало Второй мировой войны. Сталинисты, обладая исключительным весом в Коммунистическом интернационале, вместо тактики единого фронта рабочих организаций, принятой Коминтерном при Ленине и Троцком, навязали меньшевистский стиль «народных фронтов», призвав к объединению в том числе и с организациями буржуазии — и таким образом обезглавили антифашистские движения. Параллельно Сталин подорвал доверие к советской власти в том числе и внутри СССР преступной принудительной коллективизацией и депортацией целых национальностей, а также подкосил Красную Армию, расстреляв лучших военных командиров, включая Тухачевского и Блюхера. Пакт Молотова-Риббентропа, настоящее преступление Сталина, полностью сбил с толку европейское рабочее движение, которое уже почти десятилетие боролось против фашизма — вдруг выяснилось, что теперь они должны относиться к Гитлеру как к союзнику. В действительности, советский народ победил Гитлера своей стойкостью и благодаря мощи плановой экономики, несмотря на все ошибки сталинской бюрократии.

Конец СССР не означает конца социализма

Cталинизма можно было избежать. Если бы Германская революция 1918 года прошла успешно, союз рабочих правительств России и Германии смог бы предотвратить узурпацию власти бюрократией и принятие утопического плана построения социализма в отдельно взятой стране. Если бы рабочие и левые движения не находились бы под влиянием самого успешного примера рабочего государства, уже переродившегося в бюрократическое, то приняли правильную политику единого фронта против фашизма в Испании и Франции и боролись за предоставление земли крестьянам, национальную независимость Марокко и Алжира, а также за создание плановой экономики — тогда могли бы быть созданы условия для установления подлинного социализма. Гитлеризм мог быть побежден в результате успешной революции в Германии, а не во Второй мировой войне, в которой были убиты десятки миллионов человек. Для свержения сталинистской бюрократии была необходима политическая революция по восстановлению советской демократии и передача управления экономикой и страной демократически избранным Советам трудящихся и крестьян. Это изменило бы международную политику Советского Союза с меньшевистско-сталинской теории этапов на идеи революционного интернационализма и восстановление прав национальностей.

Но после победы во Второй мировой войне сталинизм лишь укрепил свои позиции. Репрессии ослабевали. После уничтожения большевистской старой гвардии в тридцатые годы уже не существовало никакой серьезной силы, которая могла бы бросить вызов сталинизму, за исключением самого сталинизма. Всеохватывающая бюрократия уничтожила преимущества демократической плановой экономики, перейдя к административному управлению, из которого закономерно вытекала коррупция. Международная политика бюрократии потребовала огромных расходов на вооружение, причем за счет ухудшения или замедления роста уровня жизни рабочих — в то время как правящая элита жила так, как живут богатые западные бизнесмены. Годы застоя обозначили огромное, но пока еще вялое разочарование — советские рабочие и работницы, которые принесли невероятные жертвы, чтобы победить гитлеризм и выстроить во некоторых сферах превосходящую Запад некапиталистическую экономику, разуверились в системе. Как только бюрократическая элита поняла, что экономическая система разрушена настолько, что она больше не может поддерживать их расточительный стиль жизни и удовлетворять простых людей, большая часть государственной и партийной элиты выступила в поддержку восстановления рыночной экономики — капитализма — в России.

И пока это происходило, Комитет за рабочий интернационал (КРИ) в СССР в своей газете, которая тогда называлась «Рабочая демократия», предупредил, что опубликованная в 1990 году программа Григория Явлинского «500 дней», которая описывала планы советской бюрократии восстановить рынок посредством массовой приватизации и восстановления рыночных цен, приведет к катастрофе для трудящихся. Результатом такой программы станет не восстановление «свободы» и «демократии», а наоборот, «экономика латиноамериканского типа», в которой между богатыми и бедными существует огромный разрыв, а правительство авторитарно. К сожалению, результаты реставрации капитализма в бывшем СССР оказались хуже, чем мы могли ожидать.

Но сегодня интерес к идеям революционного марксизма снова набирает популярность по всему миру — даже в США быстро растет поддержка социалистических идей. Новое поколение молодежи, особенно рабочей, которая ярко продемонстрировала в марте и июне свое недовольство нынешней ситуацией в России, неизбежно будет искать программу выхода из нынешнего кризиса. Истинные идеи Октябрьской революции вновь обретут поддержку, но на этот раз обогащенные столетним опытом борьбы мирового рабочего класса с диктатурой и экономической эксплуатацией.