Они вам не быдло

В воскресенье в Санкт-Петербурге, как и во многих других городах России, прошли митинги против коррупции в высших эшелонах власти. Формальным поводом стало расследование ФБК о собственности премьер-министра России Дмитрия Медведева, однако реальные причины протестов оказались намного глубже и шире. Мы стали свидетелями совершенно новой политической ситуации и динамики протеста, которые зададут тон в оппозиционной политической жизни как города, так и страны на ближайшие годы.

Следуя традициям политической мертвечины, власти Санкт‑Петербурга уже традиционно не согласовали митинг оппозиции, сославшись на то, что в заявленном месте — Марсовом поле — будет проходить митинг НОДа, посвященный традиционным ценностям. Но людей это не остановило, и невзирая на предупреждения местных властей к двум дня на Марсово поле начали стекаться реки людей, шедших поодиночке и группами с разных концов площади. И правда согнанные для бутафории НОДовцы выглядели беспомощно и по-клоунски нелепо, когда вначале всерьез приняли могучие реки людей за своих сторонников. Поняв, что идут слушать вовсе не их ахинею, они принялись через громкоговорители вещать об американской угрозе, в ответ получая остроты и пожелания убраться ко всем чертям. Ничего веского ни в плане идеологии, ни в плане силового противостояния НОД и патриоты не смогли противопоставить огромной массе людей, очень скоро занявших Марсово поле и трибуну на памятнике. События в Санкт‑Петербурге ставят Саблина — главаря клоунов — перед неприятным фактом: господин Саблин, ваша политическая пластинка давно заезжена!

Самым интересным оказался возрастной состав участников протестной акции. Почти не было видно пожилых людей, а те, что были, строили из себя умудренных жизнью скептиков. Так, вручив одной такой пожилой интеллигентке наш буклетик, автор этих строк нарвался на заезженный спич, что с нами мол-де все понятно, мы тянем обратно (!) в социализм, а это они уже якобы проходили. Забрав из рук изумленной пожилой дамы буклетик я тут же вручил его подошедшему молодому человеку, который, уточнив что мы социалисты, совершенно по этому поводу не расстроился. Стоит сказать, что пришедшая в огромной количестве молодежь 15-25 лет пока настороженно относится к любым политическим партиям, в том числе к социалистическим. Но что важно — они готовы выслушивать наши доводы, а сама идея социализма не пугает их, как людей старшего поколения, которые ошибочно отождествляют бюрократизированный СССР с социализмом.

Если говорить о классовом составе молодежи, то это ни в коем разе не золотая молодежь и не молодежь из престижных ВУЗов. Скорее это представители поколения кризиса, поколения, не желающего дальше мириться с экономической и политической затхлостью, с отработанными и неадекватными институтами морали, культуры, образования. Это молодежь, которой капитализм уготовил участь быть курьерами, продавать чизбургеры или раболепно выслуживаться в офисах. Это поколение безработицы и непреодолимой нищеты, низких зарплат и скотских условий труда. Это поколение, которым потерявшие остатки совести школьные учителя и попы проповедуют порядком подтухшие «ценности», пугают девяностыми (в которые они оправдывали тогдашнюю власть). Но также это и поколение, которое жадно ищет альтернативы и готово действовать.

А действовать они готовы, что прошедшая акция наглядно продемонстрировала. Посчитав к 4 часам дня акцию на Марсовом поле в целом завершенной (ОМОН был пригнан, но в дело не пущен), мы, часть социалистов, двинулись в сторону ближайшей кафешки, чтобы обсудить события. Однако не успев усесться в тепле (а погода была просто адская: холод, ветер и колючий мокрый снег в придачу), мы узнали из твиттера, что молодежь не посчитала ничего завершенным и начала стихийное движение на Дворцовую площадь, быстро заняв ее центр. Срочно двинувшись вслед, мы настигли хвост колонны, которая к тому времени уже перекрыла Невский проспект. Далее колонна начала движение по пешеходной части Невского, постоянно скандируя оппозиционные лозунги под одобрительные возгласы прохожих и солидарные гудки автомобилей. Никакого плана, конечной цели, организации в этом движении не было. Радикализм молодежи явно не вписывался в расчеты ни одной политической партии или группы. Оборотной стороной стихийности явилось то, что дойдя аж до Московского вокзала толпа поредела до человек 200-300, которых ОМОН блокировал в районе вокзала и начал жестоко винтить, используя все доступные методы запугивания. Действия ОМОНа были совершенно неадекватны той угрозе мнимой общественной безопасности, которой они так любят прикрываться. Мы имели дело с прямым классовым насилием, государственным террором. Но молодежь и тут проявила чудеса стойкости и боролась до конца.

Во время шествия один пожилой усатый дядька, прикуривая и хитро щурясь, что-то пытался было сказать проходящей мимо него толпе ребят, но поняв, что и сказать-то ему на их речевки нечего, лишь обреченно махнул рукой и остался стоять, сникший и никому не нужный. Акция 26 марта стала демонстрацией нового политического поколения, вышедшего на борьбу не только с коррупцией, но и системой, приведшей к перманентному кризису во всех сторонах их жизни. И это поколение борьбы не может не вызывать восхищение.

Ни единого репортажа в официальных СМИ города, ни единой заметки на ленте Яндекса по всей стране. Что дальше? Власти в очевидной прострации, их единственный ресурс — полицейское насилие, и они уже его вовсю задействовали. В то время как молодое поколение, молодые рабочие лишь разминаются на старте. Что показательно, их не волнует, согласовали ли акцию, они готовы действовать по своей логике. И терять им нечего. Это меня, сорокалетнего, можно попробовать запугать штрафами, тюрьмой, невыездом за границу. Тех, кто родился в тюрьме, живет в полной бесперспективности и нищете все эти штучки во взбучном арсенале власти уже мало пугают. Мы видели даже совсем парадоксальную картину — там, где митинги согласовали, молодежи пришло меньше, чем там, где не согласовали.

26 марта стало концом политической апатии. Новый подъем окончательно размежует между собой реакционные и прогрессивные силы — силы, стоящие на службе у капитала, проповедующие патриотизм и реваншизм, и силы социальной справедливости и прогресса. Для социалистов пришло время открыто заявить свою демократическую, интернациональную, классовую позицию. Сейчас есть те, кто готовы ее услышать.