Денис Разумовский

Язык мой — враг твой?

О беларуском языке и имперском сознании

28 июня 2018   Национальности
Язык мой — враг твой?

Пару дней назад в «Новой газете» вышла колонка Анастасии Мироновой, в которой авторка рассуждает о русском языке как о великом и могучем, а другие — беларуский, татарский, бурятский — сравнивает с эсперанто. Она считает, что эти языки практически мертвы, а учат их только энтузиасты. Поводом для таких рассуждений стала новость о том, что магазин Adidas в Минске не принял на работу парня, который говорит только на беларуском языке, потому что никто из сотрудников этот язык не знает, да и покупатели предпочитают говорить на русском.

Для начала небольшое отступление: я беларус, говорящий на русском языке и, как и подавляющее большинство граждан Беларуси, понимающий беларуский. Меня совершенно не смущает в общении с беларускоговорящими отвечать на русском языке — так же, как и многих беларускоговорящих не затруднят мои ответы на русском. И — да, я вижу огромную проблему, когда человеку отказывают в приёме на работу только потому, что боссы минского офиса Адидаса бояться потерять свою прибыль. И меня совершенно точно батхёртит от имперского сознания Анастасии Мироновой.

Может показаться, что она говорит совершенно правильные вещи: человек сам должен выбрать, какой ему учить язык и сколько времени на него тратить. Тут спора нет. Но что если выбора на самом деле у человека нет? Лукашенко уже второе десятилетие уничтожает образование на беларуском языке — в рамках сокращения социального бюджета и в попытке маргинализовать часть оппозиции с её ревностным отношением к национальной культуре. Не оттого ли на беларуском в год выпускают примерно тысячу книг, как пишет Анастасия? Но о каком тогда реальном выборе языка для образования и жизни тут вообще может идти речь? Его просто нет. И подобное лицемерие проглядывает почти в каждой строчке её колонки.

Авторка пугает русскоговорящих: В Белоруссии местный язык стал своего рода знаменем оппозиционной культуры. Оппозиционной, разумеется, к нам, россиянам. И в этом, конечно, есть доля правды. Всё больше молодых людей в Беларуси сознательно выбирают общение только на беларуском языке. Почему они отказываются от русского? По политическим причинам. Потому, что они видят, как путинский режим действует в Украине, например. У них вызывает отторжение русский язык, поскольку они — кто-то сознательно, а кто-то неосознанно — не желают быть частью «русского мира», который несут на штыках «вежливые люди». Многие отдают себе отчёт, что в любой момент нечто подобное Путин может захотеть повторить и в Беларуси. Это инстинктивная защитная реакция на путинскую пропаганду «русского мира». Но оппозиция ли это к «россиянам», как то пытается представить Анастасия Миронова? — Нет. Только к тем, кто, совершенно не желая разбираться в ситуации, пытается навязывать русский, представляя его выходом в мир науки и культуры, а беларуский пренебрежительно называет языком необразованных селюков.

В Беларуси точно так же, как и в Украине, сталкиваются интересы сверхдержав, западного и российского империализмов. Часто язык пытаются превратить в линию разлома. Беларуская прозападная оппозиция питается неотрефлексированными настроениями молодых, которые хотят повышения уровня жизни и с надеждой смотрят на Европу. В свою очередь Лукашенко чаще всего опирается на страхи русскоязычных, хотя и он тоже осознает возможности российского империализма. Этим объясняются его метания и попытки усидеть на нескольких стульях сразу. И пока Беларусь в таком положении, всегда будут находиться политические силы, желающие разыграть языковую карту, стравить людей друг с другом во имя западного или русского миров — пропагандистских конструктов-пустышек.

Решение языкового вопроса лежит не в принижении того или иного языка, не в высокомерном возвышении западной, беларуской или российской культуры, не в любых других попытках вызвать стыд или гордость. Прежде всего дело в солидарности русскоговорящих и беларускоговорящих в борьбе за одно из базовых демократических прав — говорить, изучать, обращаться в госорганы — на любом языке, распространенном на территории страны. Будь-то беларуский, русский, польский или украинский. Выбор должен быть реальным, что означает достаточное финансирование образования на любом языке. Борьба за сохранение языка и культуры непосредственно соприкасается с вопросом сокращения социального бюджета и коммерциализации образования. Все «реформы» в этом направлении нужно остановить прямо сейчас. Об этом так не любят говорить те самые либералы, на которых, перепутав всё и вся, обрушивается авторка статьи.