Лев Сосновский

Взрыв цинизма в Северодвинске

Профсоюзам медработников, эко-движениям и местным жителям нужно выступить единым фронтом за раскрытие информации и помощь всем пострадавшим

8 сентября 2019   Трагедия
Взрыв цинизма в Северодвинске Взрыв под Северодвинском

События 8 августа этого года на полигоне под Северодвинском наглядно показывают, почему российским властям и всяческим «охранителям» так не по душе пришелся недавно вышедший сериал «Чернобыль». По злой иронии судьбы, не прошло и нескольких недель после того, как сторонники российского правительства поспешили объявить сериал «фальшивкой, направленной против корпорации «Росатом», как при испытании одного из ее изделий произошла авария со взрывом и выбросом радиации. Реакция российских властей на ее последствия ясно показала, что по степени цинизма и презрения к собственным гражданам нынешние российские власти вполне могут посоревноваться с советской бюрократией, причем имеют все шансы победить в этом состязании.

Не будучи специалистами по ракетной технике, мы не будем гадать, что и как взорвалось на полигоне (наиболее правдоподобная из обсуждаемых версий — ракета с компактным ядерным реактором). Остановимся на известных фактах и посмотрим на них в человеческом измерении.

Какую-то внятную информацию о событиях можно получить только из публикаций в нескольких не зависимых от государства СМИ («Медуза», «Новая Газета», «Newsader».

Но даже по ним трудно судить о точном числе погибших. Официально сообщается о пяти сотрудниках «Росатома», но при этом не вполне ясно, идет ли речь о погибших именно при взрыве на полигоне или в это число включены и раненые, умершие позднее (и как предполагают некоторые СМИ и их источники, именно в результате радиационного облучения). Наиболее вероятной представляется цифра в семь человек — пятеро погибших при самом взрыве и двое умерших позднее, вероятнее всего от облучения.

Информация об аварии и повышении радиационного фона сначала появилась на сайте Северодвинской администрации, но затем таинственным образом оттуда исчезла. Точно так же два дня спустя таинственно начались «проблемы со связью» с двумя станциями радиационного мониторинга — в Дубне и Кирове, которые начали было передавать «нехорошие» данные.

Зато когда вся информация и все возможные следы непосредственно на месте были «подчищены» — одиннадцать дней спустя после аварии — Путин в беседе с Макроном во всеуслышание заявил, что «Никакой угрозы там нет, и никакого повышения фона там тоже не существует». Ну а ситуация, разумеется, «находится под контролем».

В материалах «Медузы» была высказана логичная и здравая мысль, основанная еще на советском опыте, что вообще-то при проведении подобных испытаний на полигонах должно быть обязательно организовано дежурство подразделений войск Радиационной, химической и биологической защиты (РХБЗ), которые в случае аварии сразу же и должны приступать к ликвидации ее последствий, в том числе и к специальной обработке (дезактивации) пострадавших.

Даже вполне открытая и официальная информация на сайте российского Минобороны говорит о войсках РХБЗ как о войсках «двойного назначения, способных решать задачи как в военное, так и в мирное время при ликвидации последствий аварий и катастроф на радиационно, химически и биологически опасных промышленных предприятиях». В числе задач называется «ликвидация последствий аварий (разрушений) на радиационно, химически и биологически опасных объектах», в том числе «проведение специальной обработки (дезактивации, дегазации и дезинфекции) вооружения, военной и специальной техники, сооружений и других объектов, а также санитарной обработки личного состава».

В данном же случае «профильные» армейские части привлекались уже не столько для своевременного обеспечения безопасности, сколько для «заметания следов» радиоактивного заражения, которое уже произошло и когда, как можно предположить, пострадала масса людей, которые вполне могли бы избежать облучения, будь система безопасности на полигоне организована надлежащим образом. Но, видимо, и на элементарных и проверенных временем мерах безопасности организаторы испытаний решили сэкономить в надежде на «авось пронесет». Не пронесло.

В итоге, врачи, непосредственно имевшие дело с пострадавшими, рисуют гораздо менее благостную картину — что раненых доставляли в Архангельские больницы без обработки, пропускали через обычный приемный покой и не сообщали врачам, с чем они имеют дело. В результате медики оказывали помощь пострадавшим, не имея даже минимума специального защитного снаряжения, даже респираторов. А ведь это были пострадавшие, которые — дословная цитата — «буквально разваливались от радиации»!

Когда же неприятная правда стала просачиваться наружу, власти поступили наиболее простым и логичным для современной России образом — засекретили случившееся и запугали медиков, чтобы поменьше говорили. Как сказал один из врачей, «люди настроены решительно, но они боятся, что в случае ухудшения обстановки многим врачам будут грозить поднятием старых дел за прошлые врачебные ошибки и жалобы. Намеки на такой вариант уже поступили... В случае эскалации будет найден стрелочник, например главврач областной больницы». При этом вся медицинская документация о пострадавших была изъята из больниц, а с самих медиков тут же взяли «подписку» о неразглашении гостайны.

Правда, с точки зрения российского закона о гостайне (ст. 7) никаких расписок о «неразглашении» с медперсонала брать не имели права, равно как и изымать медицинскую документацию, просто в силу того, что «сведения о чрезвычайных происшествиях и катастрофах, угрожающих безопасности и здоровью граждан, и их последствиях» не подлежат засекречиванию. Но кого из чиновников в стране, где можно на несколько лет сесть в тюрьму за твит или брошенный в сторону полиции пластиковый стаканчик, волнуют подобные мелочи?

Зато введение режима секретности дало возможность путинскому пресс-секретарю Пескову цинично заявить, что не стоит верить заявлениям «анонимных медиков». Минуточку, а как им не быть анонимными, когда над каждым из них висит угроза уголовного дела за нарушение подписки о «неразглашении», взятой у них путинскими же спецслужбами? Как доказать свою правоту, если теми же спецслужбами изъята вся медицинская документация, а запланированное обследование врачей в специальном медицинском центре остановлено сразу же после обнаружения в организме одного из них радиоактивного цезия-137? При этом самому пострадавшему чиновники от медицины столь же цинично дали понять, что никакой компенсации ему не положено, поскольку он якобы «будучи в отпуске [в Таиланде] поел фукусимских крабов». Но ведь кроме врачей через больницу, где находились облученные пострадавшие, прошло как минимум несколько десятков человек, которые в результате тоже могли получить дозу радиации. Их кто обследует?

Подобные действия властей очевидно преследуют две взаимосвязанные цели. Первая — чтобы ушли от ответственности те, кто сэкономил на необходимых мерах безопасности при проведении самих испытаний. Вторая — чтобы власти всех уровней избежали обращений в суды за компенсацией вреда здоровью со стороны пострадавших участников испытаний, медиков и местных жителей, также, возможно, подвергшихся воздействию радиации.

Признать после всех умолчаний и отрицаний очевидный факт аварии и утечки радиации для властей означает, во-первых, по сути объявить себя прилюдно лжецами, что уже неприемлемо для них в контексте падающих рейтингов и постепенно накаляющейся политической обстановки. Во-вторых, это означает перераспределение бюджетов и дополнительные затраты на устранение последствий радиоактивного загрязнения, обследование и дорогостоящее лечение пострадавших людей — что столь же проблематично в контексте постоянного сокращения расходов на медицину и «социалку» вообще, закрытие больниц и так далее. Так что избранная властями тактика тотального засекречивания и запугивания выглядит для них не только политически логичной, но и «экономически эффективной». Экономить на простых людях для них куда как привычнее и безопаснее, чем на друзьях-миллионерах.

Милитаризм путинского режима, помноженный на чиновничий цинизм и неолиберальные сокращения социальных бюджетов, в том числе и расходов на медицину, дорого обходится не столько «вероятному противнику», сколько самому населению России. Вопрос только в том, захотят ли люди молча болеть и умирать ради престижа и доходов тех, кто сделал их разменной монетой в своих чиновничьих и геополитических играх.

Понятно, что архангельские медики запуганы действиями спецслужб и собственного руководства. Но это не повод отказывать им в солидарности. Более того — это прекрасная возможность как для «Альянса врачей» так и для КТР-овского «Действия» выступить единым фронтом как между собой, так и с экологическим движением и местными жителями в защиту коллег и других возможных пострадавших.

Требованиями такой кампании могли бы быть:

— За раскрытие всей информации об аварии;

— За независимое обследование территории, выявление и лечение всех пострадавших от радиации;

— За привлечение к ответственности всех чиновников, отдавших приказы о засекречивании и изъятии медицинской документации;

— За распространение на пострадавших всех льгот и компенсаций, положенных по российскому законодательству жертвам радиационных аварий и катастроф.