Сергей Скобелев

«Колумбайн» в Перми и Улан-Удэ

Резня в школах: почему нельзя объяснять ее проблемами с психикой

13 февраля 2018   Насилие
«Колумбайн» в Перми и Улан-Удэ

С разницей в четыре дня в двух российских школах, в Перми и Улан-Удэ, произошли два схожих инцидента. 15 января в Перми двое подростков ворвались на урок труда. Один из них, бывший ученик этой школы, с ножом напал на учительницу и учениц и учеников младшего класса. Двенадцать человек были госпитализированы. В Улан-Удэ девятиклассник пронес в школу «коктейль Молотова» и топор и набросился на других школьников и учительницу. Каждый инцидент по отдельности мог затеряться в криминальных сводках. Но в данном случае на повестке дня встал вопрос, на который четко ответить могут только левые: что толкает подростков к насилию?

Такие разные и такие одинаковые

Подросток из Перми романтизировал «резню в Колумбайн» — в 1999 году в этой школе в штате Колорадо двое старшеклассников убили 13 и ранили 37 человек, после чего застрелились. В Улан-Удэ парень оказался затянут в криминальную субкультуру «АУЕ». Первый разочаровался в обществе и искал расплаты с ним (основа всех ультраправых идеологий: не нравится общество — уничтожь его), пойдя по стопам Эрика и Дилана из средней школы Колумбайн, Андерса Брейвика и других. Второго школьника, из Улан-Удэ, затянула криминальная сфера. И хотя нападавшие были столь разными и по социальному статусу, и по своим мотивам, их объединяет одно. Оба они — часть того поколения, которое в нынешней системе лишено не только будущего, но и настоящего.

Хотя их действия и нельзя свести в конечном счете к психическому расстройству, чиновники от образования спохватились: «нужно больше психологов в школах!» 20 января власти Бурятии заявили, что в связи с инцидентом в каждой школе республики появятся психологи и ответственные за пропускной режим. Но кто сократил их количество? Те же самые чиновники, которые с началом затяжного кризиса принялись сокращать расходы на образовательную сферу. Они вводили элементы платного обучения в школах, объединяли школы и начиная с 2010-го увольняли всех «бесполезных» сотрудников — то есть тех, кто по их мнению просто был лишним на балансе школы: психологи, библиотекари, логопеды, дефектологи.

Дело не только в сокращениях рабочих мест. Свой вклад в проблему внесли и сокращение бюджетов на профильное высшее образование: отсутствие гарантий трудоустройства для будущих психологов (и как следствие — низкая привлекательность профессии), мизерные стипендии, устаревшие методики. Социолог ВШЭ Даниил Александров констатировал кризис специальности школьного психолога в целом: «Нужны программы, которые их будут образовывать». Но кто будет финансировать такие программы? Сокращая издержки кризиса капиталистической системы для себя, российские элиты организовали полномасштабный кризис всей образовательной сферы.

Хорошая успеваемость — один из последних якорей, за которые пытается ухватиться молодежь, чтобы обеспечить себе достойное будущее. Но не у всех это получается. Не преуспел — тебя ждет безработица и нищета. Свидетели из Улан-Удэ многократно подчеркивали вопрос безработицы и всего лишь двух опций будущего для молодежи: военная служба или криминал. Злоба на такую перспективу собственной жизни подсознательно направляется и против педагогов. Низкая престижность этой профессии из-за низкой оплаты и плохо финансируемой подготовки порождает непрофессионализм и дополнительное давление на учеников — педалирование темы успеха на ЕГЭ и классические цитаты в духе «будешь плохо учиться — станешь дворником». Это ни в коем случае не оправдание насилия в отношении них, но фактор, который стоит учитывать.

Хотя это и не касается двух описанных инцидентов, не стоит забывать и о растущей эксплуатации детского труда. Очень сложно найти какую-либо статистику в этом скользком вопросе, но по оценкам Международной организации труда на 2010 год только в Санкт-Петербурге работали — зачастую в абсолютно рабских условиях — более 10 тысяч детей.

Внимание со стороны родителей — другой немаловажный вопрос. Подростки, совершившие эти нападения — часть того поколения, что выросло без должного внимания со стороны родителей. Потому что их родители, как и весь пост-советский рабочий класс, вынуждены работать сверхурочно, чтобы обеспечить хоть какое-то будущее для себя и для своих детей. «Да мы и не так часто с ним общались — я ухожу на службу очень рано, а возвращаюсь поздним вечером» — сказал отчим подростка из Улан-Удэ. С коллапсом СССР доступные всем бесплатные детсады канули в лету, а капитализм не готов взять за себя расходы на воспитание детей — ему они нужны лишь как возобновляющаяся рабочая сила и пушечное мясо для империалистических войн.

Крах пусть ущербной, но социально ответственной плановой экономики и сокращения бюджета с момента кризиса мировой капиталистической системы в 2008 году — вот два ключевых фактора, которые способствовали развитию этих событий. Мы не должны забывать о самых основах философии капитализма, которая ставит во главу угла не гармоничное сосуществование людей, а максимизацию прибыли ценой конкуренции всех против всех. Отчаянное положение большинства в этой системе толкает наиболее уязвимых к на первый взгляд немотивированной агрессии, что потом объясняется в СМИ абстрактными «психическими расстройствами».

Но мы не пессимисты, потому что молодежь сегодня на распутье. У нее есть другой выбор, кроме деморализации и криминала — бороться. Одна молодая участница протестов 2017 года сказала: Не страшно сесть на 15 суток. Страшнее прожить еще лет 20 в такой же нищете». Обеспечить достойную оплату труда и такую образовательную систему, которая не ставит своей задачей «бюджетную эффективность», а будет развивать личность, не оставляя никого «за бортом», — это сможет только совершенно иная система. Демократическое планирование экономики в интересах большинства является реальной альтернативой хаосу капитализма, в котором жизнь каждого рабочего ничего не значит. Молодежь, которая все больше осознает себя рабочим классом без особых шансов серьезно улучшить свое положение, должна перестать верить в капиталистические сказки про «свой путь к успеху», «самосовершенствование» и «сына маминой подруги». И присоединяться к нам, чтобы вместе бороться за другое общество, а не мстить всему миру, как школьники в Перми и Улан-Удэ.