Ниже мы публикуем обновленный и переработанный вариант статей, вышедших в ежеквартальном журнале немецкой «Социалистической Альтернативы» (секции Комитета за Рабочий Интернационал в Германии). В первой из них наш немецкий товарищ Клаус Людвиг с марксисткой точки зрения разбирает идеи Абдуллы Оджалана — основателя Рабочей партии Курдистана (РПК). Вторая — статья Саши Станишича — посвящена нынешней ситуации в кантоне Роджава на севере Сирии.

Марксистский взгляд на теорию Оджалана

Курдское самоуправление в сирийской Роджаве недвусмысленно заявляет, что придерживается взглядов, основанных на идеях создателя РПК Абдуллы Оджалана, также известного как «Апо», который с 1999 г. отбывает одиночное заключение на турецком острове Имрали. В этом году Оджалан полностью пересмотрел теорию и практику РПК. Изначально партия создавалась в середине 1970-х на основе маоистских идей и ставила своей непосредственной целью национально-демократическую революцию для создания независимого и демократического Курдистана. Сегодня Оджалан порывает с идеей национального государства и классической моделью герильи в пользу демократической автономии (также известной как демократический конфедерализм) как способа сосуществования разных народов Ближнего Востока. Основные взгляды Оджалана изложены им в книге Bir Halkı Savunmak — «По ту сторону государства, власти и насилия», написанной в заключении в 2004 г. как политический памфлет в ответ на преследования со стороны турецкого государства.

Работе Оджалана свойственен широкий охват. Он не останавливается исключительно на практике курдского движения, а начинает с собственной интерпретации истории. Однако в этом пункте он порывает с тем, что сам уважительно называет марксистским взглядом на историю. Он отказывается от исторического материализма — идеи, согласно которой движущей силой классового общества в его различных успешных формах является развитие производительных сил и борьба за растущий прибавочный продукт. Классовое господство он не рассматривает как исторически неизбежный результат.

Абдулла
Оджалан

Причина возникновения иерархии и классового господства — не историческая неизбежность, а результат насилия.

Оджалан продолжает называть себя социалистом. Но если марксизм определяет социализм как лежащую за капитализмом фазу развития человеческого общества, основанную на громадном росте производительности труда, технологии и науки, то для Оджалана это — всего лишь идеал, человеческая потребность без какой-либо программы по ее достижению. Таким образом, он игнорирует необходимость для социализма иметь материальный базис и отстаивает точку зрения, что общество, свободное от эксплуатации и репрессий, могло бы возникнуть гораздо раньше. Это приводит Оджалана к выводу, что история пошла по окольному пути классового общества, возникновение которого вовсе не было неизбежным.

Усилия Оджалана понять и изложить историю Ближнего Востока начиная с шумерской культуры — возможно, древнейшего классового общества — вполне заслуживают внимания. В частности, у него есть интересные мысли о роли власти и идеологии в период, предшествующий возникновению классового общества.

Однако в его рассуждениях существуют значительные пробелы. Идет ли речь о древнем Шумере или о сегодняшней демократической автономии в противовес репрессивному государству, экономика представляется ему не заслуживающей внимания. И это не только теоретический вопрос, последствия такого подхода проявляются и на практике. Оджалан говорит, что хочет опрокинуть капитализм, но его разновидность социализма вовсе не требует экспроприации капиталистической частной собственности и передачи в общественную собственность средств производства.

Вопросы о том, как происходит рост производительных сил, откуда берется прибавочный продукт, каковы последствия его несправедливого присвоения для Оджалана вторичны. Отмечая эффективность ирригационной системы времен шумерской теократической диктатуры, а также наличие благодаря ей огромных излишков, которые служили основой систем, объявлявшихся божественными, он, по-видимому, придерживается мнения, что вполне возможно было сохранить старую, свободную, но менее продуктивную систему.

Он говорит, что рабство было тормозом для развития науки и искусства, но не поднимает вопрос о том, почему прогресс в этой области отсутствовал на протяжении тысячелетий существования первобытного безгосударственного общества, но в то же время с установлением классового общества произошел настоящий взрыв прогресса, в дальнейшем все более ускорявшийся по мере усиления эксплуатации человека и природы.

Оджалан описывает, как варварские германские племена, сохранявшие сильные пережитки эгалитаризма, уничтожили римское рабовладение, но в то же время упустили возможность построить демократическое общество, основанное на их собственных традициях, а вместо этого приняли новое феодальное классовое общество. Оджалан заявляет, что древние германцы были обмануты их лидерами, а также что демократическая Европа в тот период была вполне возможна. До него, кажется, не доходит, что источником подобного предательства является такое положение дел, когда общество производит слишком много жизненных средств для продолжения существования эгалитарного режима, но в то же время слишком мало, чтобы обеспечить хорошую жизнь для всех.

Отказ от классовой борьбы

Не будет несправедливым по отношению к Оджалану, если мы скажем, что он возвращается к домарксовому утопическому социализму — наподобие взглядов Бабефа, Фурье, Оуэна, Сен-Симона и Лассаля, которые рассматривали социализм — общество, свободное от правящей элиты — как моральную необходимость, а не как результат классовой борьбы.

Он отмечает разрушительную роль интеллигентов-аналитиков, демонстрирует скептицизм по отношению к науке, но в то же время подчеркивает роль эмоциональной интеллигенции и, если пользоваться современной терминологией, «низовой демократии», которая, по его мнению, всегда существовала на территории плодородного полумесяца в междуречии Тигра и Евфрата. Он подчеркнуто отказывается от классовой борьбы, объявляя, что она несет в себе угрозу диктатуры, при которой интересы одного класса ставятся выше интересов других.

Оджаланово понимание социализма почти совпадает с аграрным социализмом русских народников XIX века, которые рассматривали русскую сельскую общину как исходный пункт для социалистических преобразований. С первых страниц своей книги Оджалан высказывает народнические идеи, а позднее и прямо признает, что РПК сопоставима с этим движением.

Однако, он не всегда последователен, объясняя, что новые классовые общества были не лучше предшествующих, поскольку лишь усиливали эксплуатацию. Есть несколько мест, где он отмечает позитивные аспекты введения капитализма. По Оджалану, капитализм утвердился прежде всего в Западной Европе, поскольку этот регион был менее догматичен, чем Ближний Восток.

В реальности же причину, почему утвердился капиталистический способ производства, стоит искать не в менталитете, а прежде всего в классовой структуре европейского феодализма, внутри которой сформировался динамичный и агрессивный буржуазный класс, в то время как на Ближнем Востоке — так же как в Азии и Латинской Америке — доминировал так называемый «азиатский способ производства», и огромные централизованные империи тормозили развитие эффективной классовой борьбы крестьянства, равно как и создание буржуазного класса и промежуточных мелкобуржуазных слоев. Отсутствие интеллектуальной гибкости на Ближнем Востоке было следствием застывшей формы феодализма, которая не привела к созданию устойчивого нового класса буржуа.

Оджалан, кажется, сознательно хочет любой ценой игнорировать значение классов и классовой борьбы, поскольку она не вписывается в его концепцию естественного классового общества, которое всегда существовало как противовес классовому господству и государству — и которое должно восстановиться естественным путем.

Полемизируя против вульгарного материализма, на котором якобы базируется марксизм, он сам имеет о последнем весьма примитивное и вульгарное представление. Штампы, которыми он мыслит, возможно, являются отражением сталинистских идей, доминирующих среди турецких и курдских левых, которые превратили марксизм из живого метода в набор статей наподобие катехизиса.

Например, он говорит о якобы неизбежном наступлении коммунизма и ставит в упрек марксизму одержимость вопросами экономического детерминизма. Выходец из сталинистской среды, Оджалан, похоже, не знаком ни с работами Ленина о национальном вопросе или Троцкого о культуре и бюрократическом перерождении Советского Союза, ни с книгами Люксембург или Грамши.

Долой капитализм! Или... нет?

Оджалан довольно живо описывает, как капитализм разрушает человеческие отношения и ценности и уничтожает окружающую среду. В некоторых местах своей книги он достигает таких высот воинствующего антикапитализма, что мы не можем не согласиться с ним.

Он видит, что капиталистическая система находится в кризисе, в самой «хаотической фазе» с 1970-х. Он указывает на огромную агрессивность системы, опасность войны и национализма.

Абдулла
Оджалан

То, что система находится в кризисе в течение долгого времени, вовсе не означает, что она становится слабее. Кризис несет с собой опасность, что существующие правила будут соблюдаться еще меньше, поскольку система становится как никогда агрессивной.

Для него кризис системы начинается с Ближнего Востока — и именно здесь он и должен быть преодолен. Зацикленность Оджалана на Ближнем Востоке временами выглядит чем-то мистическим, но в свете нынешней драматической ситуации в Ираке и Сирии и, возможно, еще большего распространения этнических и религиозных конфликтов, ставить во главу угла для этого региона альтернативу «социализм или варварство» вполне оправданно.

Описание, которое он дал в 2004 году, непосредственно после вторжения США в Ирак, актуально и сегодня. Террор племен и кланов против террора властей продолжается. Подобный тип сопротивления, опирающийся на узкую этническую и религиозную базу, только ухудшает ситуацию. Американская империя хаоса приводит к раздроблению существующих государств, в особенности на Балканах и на Ближнем Востоке, который представляет собой основное противоречие возглавляемой США геополитической системы.

По Оджалану, эпоха национальных деспотизмов прошла, но в то же время отсутствует и перспектива для освободительного национализма, который бы привел к созданию новых национальных государств. Нужно новое решение. Он намекает на «Арабскую весну», но в то же время боится углубления хаоса, если это новое решение не будет найдено.

Отходя от изначальной идеи РПК об опирающейся на крестьянство народной войне, Оджалан ставит вопрос о вооруженной борьбе в другой плоскости. Вместо наступательной войны он отстаивает самооборону и определяет задачей вооруженных групп гарантировать проведение демократических мер, довольно точно предвосхищая политическую и военную практику YPG/YPJYPG (Yekîneyên Parastina Gel) — Отряды народной самообороны —боевое крыло левой партии «Демократический союз», основанной в 2003 году сирийскими курдами. YPJ (Yekîneyên Parastina Jin) — Отряды женской самообороны — дружественная YPG вооруженная организация, состоящая из женщин по защите Роджавы. Он приветствует организацию отрядов самообороны как необходимую меру в условиях нарастания неопределенности.

На сегодняшний день РПК удалось преодолеть кризис и упрочить свои позиции как одной из самых влиятельных сил в регионе. Хотя стратегия Оджалана и курдского движения в целом довольно далека от социалистической, РПК видит многие из существующих на Ближнем Востоке опасности и успешно борется против ИГИЛ, взяв на вооружение какое-то количество левых и антикапиталистических идей. Правда, это не дает никаких гарантий на будущее. Сотрудничество с американскими вооруженными силами, проимпериалистическими курдскими группами вроде PDK БарзаниPDK (Partiya Demokratya Kurdistanê) — Демократическая Партия Курдистана (Ирак) — одна из старейших курдских политических партий. Была создана 16 августа 1946 года на подпольном съезде в Багдаде, первым председателем стал Мустафа Барзани. После его смерти в 1979 году председателем партии стал его сын Масуд, в 2005 году избранный президентом Иракского Курдистана, широкой автономии на севере Ирака., двусмысленная позиция по отношению к диктаторскому режиму Асада — все это серьезные политические ошибки. Вдобавок, Оджалан создает впечатление, что он готов к политическому компромиссу для достижения успеха в мирных переговорах с режимом Эрдогана. Все это показывает, что для РПК существует опасность не суметь вовлечь в единые действия рабочий класс, бедноту и молодежь региона, которые, как и все опирающиеся на курдов силы, втянуты в этническую и религиозную гражданскую войну.

Сохранить воинствующую антикапиталистическую позицию на протяжении всей книги Оджалану все же не удается. Порой его аргументы совершают головокружительные скачки. Например, он заявляет, что капитализм не может быть уничтожен полностью и что система вполне может сама устранять свои недостатки.

Относительно перспектив развития ситуации на Ближнем Востоке также встречаются заявления, разительно контрастирующие с совершенно ясными цитатами, которые мы приводили выше. В одном случае он оставляет в стороне вопрос, улучшилась или ухудшилась ситуация в регионе после американского вторжения в Ирак. В другом — говорит о возможной реализации в регионе «второго плана Маршалла».

Подчеркивая опасность войны и национализма и их неразрывную связь с капитализмом, он заявляет, что США повсюду хотят опрокинуть национальные государства. Но в Европе, на его взгляд, опасность войны полностью устранена с образованием ЕС, который якобы является миролюбивым и способствует взаимопониманию между народами.

Похоже, Оджалан противопоставляет капитализму альтернативу, основанную на гуманизме и социализме, но не может определиться с тем, как свергнуть капитализм и в чем его отличие от социалистического общества. И в этом отношении он не так уж далеко ушел от классических социал-реформистов, которые рассматривают социализм в качестве руководящей идеи и видят его воплощение в социальных реформах, проводимых в рамках капитализма.

Государство против демократии

Центральным лозунгом курдских левых как в Турции, так и в Роджаве, является демократическая автономия. Все рассуждения Оджалана вращаются вокруг терминов «государство» и «демократия». По его мнению, государство — возможно, самый опасный инструмент в истории. Те революционеры, которые ставят своей целью создать новое — лучшее — рабочее государство, не порывают, по его мнению, с логикой эксплуатации и репрессий, а всего лишь добавляют к ним новые аспекты. Не используя тот анализ, который дало троцкистское движение, Оджалан сваливает в одну кучу марксизм, социал-демократию, реальный социализм (под которым он понимает сталинизм) и национально-освободительное движение. Все они, по его мнению, идут одной и той же дорогой и только продлевают срок жизни капиталистической системы.

Поскольку у Оджалана нет никакой программы рабочей демократии, все выглядит так, будто он скатывается к анархизму и пропагандирует немедленное уничтожение государства и введение свободной ассоциации производителей как центральную задачу революции. Но он четко дистанцируется от этой идеи, заявляя, что государство не может быть уничтожено и должно отмирать постепенно.

В отсутствие классового анализа одним из центральных принципов Оджалана становится смутная идея, что альтернативой государству является демократия. «Народ» является антиподом по отношению к слоям, поддерживаемым государством. В его историческом описании народ и олигархи, государство и демократия выглядят как непримиримые противоположности. Но, стоит перейти к более конкретным вещам, все оказывается совсем не так. Государство и демократия могут быть противоположны, но, по Оджалану, речь идет не о конфронтации, а скорее о параллельном действии. Расширение демократии могло бы ограничить государство, в результате чего был бы найден компромисс вроде установления справедливых принципов, хотя Оджалан так и не говорит, какие принципы он имеет в виду. В итоге это бы привело к увеличению возможностей для свободы и равенства.

Оджалан предполагает, что опасная и разрушительная капиталистическая система с ее репрессивным государственным аппаратом могла бы продолжать существовать, но ее жестокий репрессивный характер постепенно снижался бы путем расширения демократии вплоть до полного устранения. Он призывает к равновесию между индивидуальным и коллективным, общественной и частной экономикой.

Предполагается, что в конце концов народы уничтожат национализм без фундаментальных изменений в системе, которая просто сократится в размерах. Таким образом якобы будет возможен переход от того, что Оджалан называет крайне разрушительным правлением класса капиталистов к глобальной демократической цивилизации без какого-либо революционного взрыва. При демократии же не будет ни репрессий, ни несправедливой эксплуатации, ни алчного стремления к прибыли.

Абдулла
Оджалан

Вместо смертельной конкуренции будет соревнование. Демократия сведет к минимуму основные формы кризисов, вызванные дисбалансом спроса и предложения, ценами, инфляцией и тому подобными финансовыми играми.

Так излагает Оджалан свое видение того, как демократия могла бы приручить капитализм.

По Оджалану, демократия может расчистить пространство для образования, здравоохранения и занятий спортом. Вдобавок, социально-политическая форма народных домовНародный дом — появившееся в дореволюционной России общедоступное культурно-просветительское учреждение. Это место, где общества и творческие кружки могли проводить репетиции, концерты, балы, гильдии могли устраивать вечера, лекции, встречи и тому подобное. Создавались начиная с конца 1880-x годов, особенно активно — после революции 1905 года. После Октябрьской революции стали рабочими клубами. Также были распространены в Англии и части континентальной Европы, а в Чехии остаются до сих пор. проложит путь для народных конгрессов во всех секторах, которые могли бы играть важную роль. Но даже в этих, весьма конкретных местах книги, нет ни слова о планировании экономики в масштабах всего общества.

То, что Оджалан называет «демократией» — это не какая-то новая форма общества, даже не зародыш новой формы внутри старого общества или разновидность двоевластия. Это всего лишь смесь гражданского, политического и социального общества с низовой организацией социальных служб — которые в Турции имеют весьма репрессивную форму, если вообще существуют. Но если взглянуть на практику, существующую в самоопределившихся курдских районах юго-востока Турции или Роджаве, то следует добавить, что в этих регионах произошла демократизация местной администрации, а также была принята программа всестороннего улучшения положения женщин и укрепления небольших кооперативов и малого бизнеса. Однако, возможно, наиболее точно было бы описать это как местное явление или как проявление солидарности периода военной экономики, чем пытаться применять экологические критерииРечь идёт о представлении о возможном лучшем обществе как об экосистеме — безущербном для разных классов и прослоек общества взаимном сотрудничестве и сосуществовании. Этот взгляд и описывает Оджалан: его «демократия» — попытка представить антагонистические классы без антагонизма, классовой борьбы и социального людоедства капитализма. к описанию капитализма.

Но это, конечно, не означает, что все эти вопросы не важны. Это те самые реформы, за которые народ Курдистана готов сражаться. Однако их сохранение невозможно без радикального изменения общества, включая его экономическую структуру. Оджалан ничего не пишет о таком альтернативном капитализму обществе. Элементы социалистической демократии у него сводятся к тому, что все чиновники должны переизбираться после года нахождения у власти. Однако такого не предполагает даже конституция Роджавы.

Между строк

Оджалан создает впечатление радикала — почти как анархист, критикующий социал-демократов и сталинистов за приспособленчество по отношению к капитализму и властям и создающий впечатление новой революционной идеи — но его политическая практика сводится к простому желанию бороться за большее количество демократических прав в рамках капиталистического государства.

Оджалан вполне справедливо отказывается от использования классической герильи для создания жизнеспособного национального курдского государства. Он вполне прав, что больше не может быть места доверию региональным деспотам вроде Асада, и признает их деструктивную роль — хотя некоторые из его единомышленников в Сирии не разделяют подобную точку зрения. С другой стороны, пытаясь достичь компромисса с правящим классом Турции, он отметает любые призывы выработать новый революционный курс. Он защищает самоорганизацию угнетенных для построения гражданского общества как противовес, способный оказать давление на правящие слои и достигнуть некоего компромисса. Он возлагает свои надежды на то, что подобное сосуществование будет вести к дальнейшим реформам и обузданию капитализма на социальный и экологический лад.

Глядя на его описание демократии как антипода государства, становится ясно, что подобная переоценка философии и политических принципов РПК направлена в первую очередь не на ее активистов. Возможно, книга адресована в первую очередь правящим слоям Турции и западных государств. В ней Оджалан ставит условия, на которых курдское движение готово интегрироваться в существующую систему.

Эта книга написана не свободным человеком, а всего лишь узником турецкого государства. Это защитная речь и предложение начать мирные переговоры — не в военном, а в политическом смысле этого слова. Оджалан — иногда явно, иногда между строк — подыскивает аргументы, что он никогда не хотел ни свергнуть существующий порядок, ни изменить национальные границы, и нынешним властям вовсе нет надобности опасаться РПК.

Между строк он хочет донести следующее сообщение: «Дайте нам демократические права и возможность участия в политике на местном уровне. Прекратите преследования. Взамен мы никогда больше не будем посягать на ваше правление. Мы не хотим ни войны, ни создания собственного национального государства».

Его предупреждения относительно опасности национализма и насилия на Ближнем Востоке и деструктивной роли государства и классового господства крайне важны и своевременны. Но его основная цель — показать властям возможные ужасы и фактически заявить: «Если вы ничего не измените, положение дел ухудшится, так что реформируйте вашу систему, чтобы избежать этих ужасов». Заодно это и призыв к США терпимо относиться к курдскому самоуправлению и искать надежных союзников в регионе.

Эта книга поднимает вопрос о том, пришел ли Абдулла Оджалан к реформистским взглядам из-за отхода от про-марксистских позиций в экономике и философии, или же его рассуждения об истории являются следствием тактического приспособления к необходимости реформ в рамках капитализма. На этот вопрос нет однозначного ответа, но это и не так важно по сравнению с политической оценкой его идей.

Тем не менее, мы будем продолжать серьезные политические дебаты с курдским движением, в том числе и по поводу Оджалана.

Политический сдвиг, к которому он подталкивает РПК — это политический сдвиг вправо, в сторону реформистского приспособления к капитализму, но в то же время этот сдвиг создает пространство для маневра в целях объединения рабочих и бедноты поверх этнических и религиозных границ. Борьба с национальным угнетением и усиление борьбы за демократические права, в особенности права женщин — таков основной посыл курдского движения.

Героические защитники Роджавы и сотни тысяч их симпатизантов в Турции, Иране и Ираке — важный источник для построения потенциально возможного движения угнетенных и эксплуатируемых всех национальностей и вероисповеданий. Марксисты настаивают, что такое движение должно базироваться на мобилизации масс, демократическом обсуждении и создании структур для действия с перспективой свержения капитализма и создания добровольной социалистической федерации стран Ближнего Востока.

В заключение стоит сказать, что устранить капитализм в Курдистане сможет не народническая организация, а социалистическое рабочее движение путем создания в регионе революционной организации, опирающейся на рабочий класс.

Демократическая автономия или социалистическая революция?

Слово «Роджава» означает «запад» — так называется населенная преимущественно курдами западная часть Сирии. Она состоит из трех кантонов: Джазира, Кобани и Африн. С июля 2012 года, после изгнания частей сирийской правительственной армии, здесь существует самопровозглашенное правительство, известное также как «демократическая автономия».

Ведущей политической силой в Роджаве является сирийско-курдская Партия «Демократический союз»Партия «Демократический союз» (курд. Partiya Yekîtiya Demokrat, PYD) — левая партия, основанная в 2003 году сирийскими курдами. Начиная с 12 июля 2012 года PYD вместе с KNC (Курдский национальный совет, организация, состоящая из 15 курдских партий и выступающая за автономию курдов в Сирии) составляет Курдский верховный комитет (курд. Desteya Bilind a Kurd, DBK), выполняющий роль временного правительства в сирийском Курдистане в условиях гражданской войны в Сирии. (PYD, далее — ПДС), родственная РПК. Роджава привлекла к себе внимание всего мира благодаря защите города Кобани от боевиков Исламского государства и спасения езидов, окруженных ИГИЛ в горах Синджар в Курдистане Ирака в июле 2014 года. Начиная с этого момента многие левые выставляли демократическую автономию в Роджаве как разновидность антикапиталистической революции, постоянно сравнивая ее с гражданской войной в Испании 1936-39 годов и призывая к более или менее некритической поддержке Роджавы, ПДС, отрядов народной самообороны (YPG) и отрядов женской самообороны (YPJ).

Курды в Сирии

Курды — самый большой народ, не имеющий собственного государства. Около 4,5 млн. курдов живет на смежных территориях нынешних Турции, Сирии, Ирака и Ирана. Курдское самоуправление существует только в Северном Ираке, где оно возникло в результате распада государства, последовавшего за вторжением США и падением режима Саддама Хусейна, жестоко угнетавшего курдов весь период своего правления. Но это самоуправление, финансируемое за счет богатейших запасов нефти, возглавляется коррумпированными, про-капиталистическими, опирающимися на племенную структуру партиями — Курдской демократической партией Масуда Барзани (KDP) и Патриотическим объединением Курдистана Джалала Талабани (PUK). Обе партии тесно сотрудничают с США и турецким режимом Эрдогана. В Турции и Иране курды лишены важнейших демократических прав и подвергаются национальному угнетению.

На территории Турции РПК под руководством Абдуллы Оджалана с конца 1970-х возглавляла борьбу за национальное освобождение. На протяжении многих лет эта борьба велась в форме герильи, включая использование методов индивидуального террора. Несколько последних лет между Турцией и РПК продолжался так называемый мирный процесс, который был прерван в июле 2015 года ударами турецких ВВС по позициям РПК. После многих лет борьбы за создание независимого курдского государства РПК, вслед за арестом Оджалана в 1999 году, произвела политическую перегруппировку и, в попытке найти политическое решение конфликта, отказалась от этого требования в пользу демократической автономии и демократического конфедерализма. Эти понятия могут включать различные формы демократического местного самоуправления в рамках существующих национальных границ и капиталистической системы. В Турецком Курдистане демократическая автономия реализуется в форме структур, действующих подпольно или параллельно со структурами турецкого государства. В Роджаве возможность для воплощения в жизнь этих идей возникла в июле 2012 года — в условиях гражданской войны и осадного положения.

Все это происходило на фоне десятилетий угнетения сирийских курдов, которое привело к массовой миграции в крупные города вроде Дамаска или Алеппо, в то время как основная масса курдов была лишена сирийского гражданства — а вместе с ним и основных гражданских прав. Подобные репрессии, начиная с 1960-х, все более и более усиливались. Около 350 тыс. курдов были лишены сирийского гражданства, многие были брошены в тюрьмы, у курдов-крестьян отбирались земельные участки и передавались поселенцам-арабам. Были запрещены курдский язык и национальная музыка.

Сирийская революция

Под влиянием «Арабской весны», в особенности революционных массовых движений в Египте и Тунисе, в Сирии начались массовые протесты и революционное народное движение против диктаторского режима Асада, на котором лежит ответственность за неолиберальные изменения, происшедшие в сирийском обществе в предшествующие годы.

Протесты охватили также и курдские регионы. Например, одними из первых были протесты в городе Амуде в марте 2011 года. Режим Асада был вынужден нехотя пойти на некоторые уступки курдам. В апреле того же года некоторым из них было предоставлено сирийское гражданство, что привело к частичному спаду — но не полному прекращению протестов. Новая волна выступлений в Сирийском Курдистане поднялась после до сих пор не раскрытого убийства 7 октября 2011 года известного оппозиционного курдского политика Мишаля ат-Тамму.

В Сирии массовое движение быстро переросло в этническую и религиозную гражданскую войну, фактически представляющую собой прокси-войну между разными империалистическими силами. В то время как Россия и Китай с одной стороны поддерживают режим Асада, Запад же и Турция в целях свержения Асада сперва опирались на Свободную Сирийскую Армию, а затем — на исламистов из «Джабхат-ан-Нусры». Режим Асада получает поддержку и от Ирана.

В курдских регионах ПДС создала свои параллельные структуры местного самоуправления. В июле 2012 года, после вывода из Роджавы сирийских подразделений государственной безопасности, руководимое ПДС местное самоуправление взяло территорию под свой полный контроль. Существуют разные мнения по поводу конкретных обстоятельств происшедшего. В то время как ПДС продолжает рассказывать о революции и заявляет, что народ Роджавы блокировал позиции сирийской армии, и это привело к ее эвакуации без какого-либо сопротивления, другие курдские политические организации объясняют происшедшее соглашением между режимом Асада и ПДС.

В пользу последней версии говорит тот факт, что подразделения сирийской армии продолжают свои операции в Роджаве, в частности, контролируют важнейшие стратегические позиции, такие как аэропорт и железнодорожная станция в Камышлы, а также то, что зарплата работникам общественного сектора все еще перечисляется из Дамаска. ПДС оправдывает сложившуюся ситуацию, заявляя, что ограниченное присутствие в Роджаве режима Асада служит для предотвращения гражданской войны в регионе. Партия подчеркивала, что вооруженные столкновения между сирийской армией и YPG/YPJ действительно случались, но они носили ограниченный характер благодаря строгому следованию политике необходимой обороны, то есть отказу от наступательных боевых действий.

Однако, используя свои военные успехи в борьбе против ИГИЛ, отряды YPG/YPJ не только удерживали свой участок линии фронта, но и предприняли в этом году несколько наступательных операций, расширив подконтрольную им территорию. Но это прошло не без осложнений со стороны арабского населения — для него YPG/YPJ представляют собой в первую очередь курдские силы, которые не могут завоевать здесь такую же поддержку, как в районах, населенных преимущественно курдами.

Большинство сообщений из Роджавы указывает на широкую активность и участие разных слоев населения, несмотря на сильное доминирование ПДС.

Для марксистов основной вопрос революции — участвуют ли массы в событиях как независимый фактор, влияющий на ход истории. Конечно, в классических революциях движение возглавлялось политическими силами, подобно большевикам, взявшим на себя эту роль в ходе событий октября 1917 года. Но процессы в России в огромной степени определялись массовым движением снизу, создавшим свои собственные органы власти в лице рабочих и солдатских советов. В них боролись за влияние различные политические силы, и на протяжении шести месяцев большевики путем свободных выборов получили большинство — и затем 7 ноября (по новому стилю) возглавили вооруженное восстание. В Роджаве процесс, похоже, с самого начала протекал в огромной степени под руководством ПДС, но им удалось вовлечь в движение разные слои населения, и не только курдского.

События в Роджаве являются исходной точкой революционного процесса, который привел к изменению баланса политических сил, но оставил в неприкосновенности экономические основы общества. Как мы постараемся показать ниже, риск для этих процессов исходит не только со стороны внешних врагов, но и со стороны их собственных внутренних структур.

«Демократическая автономия» в Роджаве

Не может быть двух мнений, что Роджава в состоянии похвастаться условиями, о которых большинство населения региона может только мечтать. Несмотря даже на враждебное внешнее окружение, данные условия весьма привлекательны для угнетенных, рабочих и молодежи.

Произошла демократизация административных структур, и были сформированы местные органы — известные как советы, в которых, согласно многим сообщениям, немалая часть населения вовлечена в процессы обсуждения и принятия решений. Столь же недвусмысленными были попытки во всех трех кантонах вовлечь в общественную жизнь национальные меньшинства и положить конец дискриминации. Получили поддержку кооперативы. Но совершенно особой является роль женщин — установлена 40% квота на их участие в административных органах, и ведется активная борьба против угнетения и патриархальных структур. Все это выглядит как единственный луч надежды для региона, погруженного в кошмар этнической и религиозной гражданской войны, террора ИГИЛ, империалистической военной интервенции, диктаторских режимов, национального угнетения и дискриминации женщин.

Разумеется, защита всех элементов демократии и социального прогресса в Роджаве необходима. Но как три отдельно взятых кантона могут защититься от атак ИГИЛ, а теперь, похоже, еще и Турции? Но вопрос даже не в этом, а вот в чём — является ли в действительности Роджава моделью для всего региона и примером преодоления войны, террора и эксплуатации, как это провозглашают РПК и ПДС? Означает ли демократическая автономия свержение капитализма и прекращение религиозной гражданской войны? Мы уже разбирали эти вопросы в приведенной выше статье Клауса Людвига и отвечали на все эти вопросы отрицательно. И существующая в Роджаве реальность подтверждает наш вывод.

Положение дел в Роджаве должно рассматриваться трезво и без всякой романтизации. Сравнение с испанской революцией 1930-х неверно, поскольку в тот период Испания находилась в процессе социальной революции с захватами земель и заводов, экспроприациями и широкой мобилизацией рабочего класса с ясными социалистическими целями.

Экономика

Роджава выглядит скорее не как бесклассовый, а как междуклассовый проект и отнюдь не выступает за уничтожение капитализма — а) частной собственности на средства производства, б) производства, ориентированного на прибыль, в) конкуренции и рыночных отношений — а скорее стремится поставить его на службу всему обществу в целом. Так, Общественный Договор трех кантонов, «конституция» Роджавы, говорит о защите частной собственности и терпимом отношении к законной конкуренции. Все это согласуется с экономическими взглядами Абдуллы Оджалана, который скорее выступает не за общественную собственность и плановую экономику, а за замену конкуренции соревнованием. Все это — иллюзия, более-менее подходящая для сельского общества вроде Роджавы, но совершенно неприемлемая для индустриальных стран вроде Турции и Ирака, не говоря уже о Европе или Северной Америке.

Очевидным выражением попыток примирить интересы богатых бизнесменов и землевладельцев с одной стороны и массы бедняков с другой стороны является назначение премьер-министром кантона Джизра Акрама Камаля Хасу — одного из богатейших людей Сирии.

Но, кроме всего прочего, Роджава является еще и частью мировой экономики, в которой доминируют империалисты. В таких условиях невозможно в долгосрочной перспективе создать самодостаточный островок, способный выдержать давление мирового рынка и одновременно позволить произвести экономическую перестройку, направленную на достижение прогресса и повышение уровня жизни. Каждый элемент социальных изменений, выходящих за рамки капитализма, чтобы выжить, должен быть распространен в международном масштабе.

Таким образом, чтобы хотя бы на время защититься от этого давления, необходим разрыв со структурами рыночной экономики. Это мыслимо только на базе национализированной и демократически организованной экономики, экономического планирования и государственной монополии внешней торговли. Демократическая автономия в Роджаве не предусматривает прекращения рыночных отношений в экономике. Парадоксально, но в существующих условиях экономического эмбарго, гражданской войны — то есть продолжения гражданской войны в стране, к которой принадлежат кантоны — и осады эта система имеет лучшие шансы на выживание в течение определенного промежутка времени. Мир и торговые отношения с капиталистическими странами региона должны были бы заставить основанную на кооперативах экономику «демократической автономии» конкурировать с дешевой продукцией и тем самым уничтожить ее.

Многие левые, включая и саму ПДС, описывают административное устройство Роджавы как систему советов и прямую демократию. Общественный договор трех кантонов, как уже говорилось, содержит множество прогрессивных положений — таких как мульти-этнический характер и роль женщин. Закреплено право на забастовки и демонстрации, право на политическое убежище и полный запрет на депортацию лиц, ищущих убежища. Запрещено создание монополий — но подобные положения, по крайней мере, на бумаге, существуют и в Германии, и в ЕС.

Однако, административное устройство имеет больше общего с буржуазными парламентскими демократиями с высоко развитым местным самоуправлением, чем с социалистической, опирающейся на систему советов, рабочей демократией. Выборы на должности всех уровней проводятся раз в четыре года, и совершенно отсутствует право досрочного отзыва. В книге «Революция в Роджаве» Ержан Айбоджа отмечает право отзыва в местных советах, но в четко сформулированном виде оно не вошло в Общественный договор. Также отсутствует и ограничение размера платы выборным представителям, которое является необходимым условием предотвращения бюрократического перерождения и достижения реального социального равенства. Даже если подобные структуры носят название советов и комиссий, они скорее создают впечатление фактически классической буржуазной выборной парламентской системы, чем подлинного прямого демократического правления рабочих масс и бедноты. Некоторые свидетельства очевидцев также говорят о случаях прямого назначения или отбора членов и руководителей местных советов чиновниками ПДС. Советы, кажется, мало вовлечены в принятие важных политических решений и вместо этого выполняют в основном задачи административного характера. В целом, реальная власть остается в руках верхушки ПДС при минимуме подлинных сдержек и противовесов снизу.

В подтверждение того факта, что эти структуры затрагивают лишь часть населения, ведутся приготовления к парламентским выборам, которые должны создать двойственную структуру руководства в обществе и администрации, но, возможно, усилят представительный характер административных структур.

В Роджаве нет государства?

Защитники концепции демократической автономии любят делать различие между их социальной моделью и социальной моделью государства. Они пытаются создать впечатление, что в Роджаве государство отсутствует.

Все сообщения из Роджавы нужно принимать с осторожностью. Это правило относится к информации, исходящей от ПДС или близких к ней структур, вроде контролируемого Барзани информационного агентства Rudaw news в Северном Ираке. Вполне вероятно, что такая информация и оценка событий чрезмерно приукрашена в их интересах. Ну и само собой разумеется, что любая ситуация должна рассматриваться в историческом контексте. Ни одна революция не в состоянии за одну ночь устранить все пережитки старого общества — взгляды, традиции, стереотипы поведения и так далее. Это тем более справедливо по отношению к обществу, где преобладают отсталые экономические формы, а также находящемуся в условиях войны и осады.

Но, к несчастью, существует достаточно свидетельств, что не все в Роджаве так хорошо, как это принято изображать. Например, британский журналист Патрик Кокберн сообщает об этнически мотивированных нападениях со стороны подразделений YPG. Конечно, это вполне могут быть изолированные инциденты, легко объяснимые в свете истории региона и направленные против части арабского населения, которая была расселена на бывших курдских землях в 1960-е и позднее. Проблема в том, что у ПДС нет четкой позиции по отношению к таким арабам. В то время как ПДС постоянно подчеркивает вовлеченность всех слоев населения в свой социальный проект, лидер ПДС Салих Муслим заявляет: Придет день, когда будут изгнаны все арабы, присланные занять курдские земли.

Также существуют сообщения о репрессиях в отношении участников политических демонстраций других партий — таких как Yekîtî (Курдская демократическая объединенная партия в Сирии). Даже если со стороны трудно дать оценку подобным сообщениям, они должны быть восприняты со всей серьезностью.

В конце концов, совершенно ясно одно — если мы смотрим на государство с марксистской точки зрения как на аппарат вооруженных людей, защищающих определенный политический режим и отношения собственности — то столь же очевидно, что государство, находящееся под контролем, все еще является капиталистическим. Таким образом, Роджава — это отнюдь не социалистический проект переходной, самоуправляемой социалистической государственной структуры. Армия (YPG/YPJ), полиция (Asayîş), тюрьмы и отдельный законодательный аппарат — что это, если не государство? Возможно, это государство более демократично, чем другие. Но местное самоуправление и действительно самоуправляемое сверху донизу общество, включая экономику, государственный аппарат, внешнюю политику и так далее — это совершенно разные вещи.

Перспектива

Судьба Роджавы не может быть решена в самой Роджаве. Ход гражданской войны в Сирии и Ираке, военный конфликт Турции и РПК, а главным образом классовая борьба в регионе — вот решающие факторы, определяющие вопрос выживания этой маленькой территории. Превращение рабочих и бедноты в независимую политическую силу — вот главное условие, чтобы остановить продвижение ИГИЛ, опрокинуть существующие режимы и вынудить убраться империалистические силы. Члены и симпатизанты ПДС и РПК должны сделать все возможное для объединения всех трудящихся и бедноты в регионе поверх всех религиозных и этнических границ. И мульти-этнические устремления Роджавы могут сыграть в этом процессе важную роль. Но факт остается фактом: руководители ПДС и РПК с самого начала боев за Кобани продолжают сотрудничать как с американским империализмом, так и с прокапиталистическими курдскими партиями Барзани и Талабани. Существует множество признаков того, что акценты смещаются с попытки создания мульти-этнической Роджавы в сторону курдского национально-освободительного движения, и атаки турецких военных на позиции РПК могут только усилить этот процесс. Угроза упустить исторический шанс нарастает.

Недавние атаки смертников из числа РПК против турецких новобранцев и сотрудничество с анти-ИГИЛовским альянсом во главе с империалистическими США создают препятствия на пути объединения трудящихся, поскольку играют на руку реакционным силам, стремящимся углубить межэтнические разногласия. Можно понять необходимость принять помощь американских ВВС в боях за Кобани, но сопутствующие заявления, создающие впечатление, что ПДС и США преследуют одни и те же цели, являлись смертельной ошибкой. ИГИЛ удалось создать себе базу среди части арабов-суннитов только из-за потрясений последних лет, вызванных американской интервенцией и доминированием США в регионе. Каждый авианалет американских ВВС в регионе возможно и уничтожает несколько позиций ИГИЛ, но потенциально приводит еще больше суннитов в ряды террористических банд.

Сегодня США поддерживают нападение Эрдогана на РПК и дистанцируются от ПДС. Эти события сопровождаются заявлениями лидеров ПДС, которые ставят под вопрос их оппозиционность по отношению к режиму Асада и намекают на возможность политического партнерства. Любое подобное соглашение стало бы для Роджавы препятствием в получении поддержки со стороны других общин, пострадавших от режима Асада, включая и часть курдского населения, и в то же время усилило бы джихадистскую оппозицию. Сбываются наши предупреждения относительно опасности сотрудничества с американским империализмом и о необходимости построения независимого мульти-этнического и социалистического рабочего движения. Возможно, в краткосрочной перспективе авиаудары США и помогли отогнать от Кобани отряды ИГИЛ, но сегодня гораздо сильнее опасность, что Кобани будет раздавлен, оказавшись между ИГИЛ и турецко-американским альянсом.

Регион нуждается в социалистической перспективе. В основу этой перспективы должно быть положено объединение рабочих и бедноты в борьбе против всех реакционных сил, будь то исламисты или баасисты, и противостояние всем империализмам. Роджава — это луч света посреди «Арабской зимы», но, чтобы выжить и показать всему региону путь — выход из этого кошмара — необходим переход к подлинной социалистической политике, основанной на демократических советах.